Каменный леопард
Шрифт:
«Говорит Хьюгон. Это полифонический институт? Хорошо, у меня мало времени…
«Откуда вы звоните?»
«Почтовое отделение Саарбрюкена. Слушай, я же говорил..
«Успокойся. Слушаю. Не болтай, — отрезал Кассин.
Теперь Грелль стоял, прислонившись к краю стола, наблюдая, как катушки медленно вращаются, записывая каждое слово в своем мозгу, пока машина воспроизводит их. И Кассен был прав: волнение Хьюгона проникало даже в запись.
«У полковника сегодня вечером была встреча с англичанином. Имя Алан Леннокс… Хьюгон произнес имя по буквам. «Тридцать пять, темноволосый, чисто выбритый, в…» Далее последовало описание одежды. «Они разговаривали одни на ферме…»
«Как появился этот Леннокс? На такси? На машине?»
«В
— Так ты продолжаешь говорить. Кто этот Леннокс?
«Понятия не имею. Перестань меня прерывать. Ради бога, слушай! Когда я услышал их разговор, Леннокс спрашивал о человеке по имени Леопард.
Грелль напрягся, остановил машину. Продолжая бормотать, Хьюгон расплывался в словах. Он снова прокрутил ее, внимательно слушая. Да, ради всего святого, Хьюгон сказал «леопард». Запись продолжалась.
«… и было что-то о списке свидетелей. Да, свидетели. Если вы не дадите мне продолжить, я вешаю трубку. Вчера утром полковник продиктовал мне список имен и адресов трех человек. Я думаю, это тот список, о котором они говорили. Я думаю, что полковник дал Ленноксу этот список…
— Нам нужны эти имена и адреса, — вмешался Кассин.
«Дерьмо!» Хьюгон произнес это слово с ядом. — Я как раз собирался вам сказать — я сделал копию, когда печатал список. Я положил это в конверт и отправил вчера по адресу, который вы мне дали. И да, Леннокс ушел. Нет! Я понятия не имею, куда он делся. Я понял, что он собирается встретиться с людьми из списка…
«В какой стране находятся эти люди?»
«Два в Эльзасе, один в Германии. До свидания!»
Префект остановил машину, все еще сидя на столе с забытой «Галуазой», дымящей уголком рта. Именно Ги Флориан уполномочил Марка Грелля провести операцию, которая проникла в убежище на ферме полковника Лассаля в Сааре. Обычно такое задание выполнял бы Сюрте, но президент сказал Данчину, что хочет, чтобы с ним справился Грелль. — Я доверяю Греллю, — небрежно заметил он, наблюдая, как вздрагивает министр.
Операция по проникновению не была слишком сложной. Капитан Моро, которому дали кодовое имя Хьюгон, бежал из Франции вместе с полковником Лассалем в импульсивном порыве; позже, по прошествии нескольких месяцев, когда он стал экономить полковника, что включало даже приготовление еды и содержание дома в чистоте, его энтузиазм по поводу ссылки угас. Не видя впереди ничего, кроме пустого будущего, Моро ухватился за секретное предложение Грелля о четырех тысячах франков в месяц, выплачиваемых на счет в парижском банке. «С неприличной поспешностью», как заметил тогда префект.
Когда Кассен вернулся после глотка свежего воздуха, Грелль покинул Сюрте и поехал обратно в свою квартиру на острове Сен-Луи. Следующим шагом будет распространение описания Алана Леннокса на всех французских пограничных контрольно-пропускных пунктах.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Леон Жувель. Роберт Филип. Дитер Воль.
Список имен и адресов ничего не значил ни для Грелля, ни для Буассо, когда конверт с машинописным листом прибыл в префектуру во вторник утром, 14 декабря. Конверт попал в руки префекта несколько окольным путем. Как было сказано ранее, если ему нужно было что-то отправить по почте, Гюгон-Моро отправил конверт по адресу на улице Сен-Антуан, недалеко от площади Бастилии. Улица Сен-Антуан — один из многих «деревенских» районов, которые делают Париж одним из самых сложных и разнообразных городов мира. Конверт был адресован владельцу небольшого бара, который жил своим бизнесом; бывший сержант полиции, он пополнял свой доход, работая почтовым ящиком для Сюрте. При таких обстоятельствах со стороны Моро вряд ли было бы благоразумно
послать сообщение прямо на улицу Соссе. Предупрежденный о его скором прибытии, владелец бара позвонил Сурете, когда он прибыл, а тот, в свою очередь, позвонил в префектуру. Курьер доставил конверт на стол Грелля к десяти утра.«Эти люди ничего для меня не значат», — сказал Буассо Греллю, когда они вместе проверяли список. — Вы думаете, Хьюгон выдумывает информацию, чтобы оправдать свои четыре тысячи франков в месяц?
«Нет, не знаю. Посмотрите на немецкое имя — Дитер Воль. Читал про него в досье на Леопард. Во время войны он был офицером абвера в Лозере. Кажется, он вел дневник о деятельности «Леопарда»…
— В любом случае, — сказал Буассо, посасывая свою потухшую трубку, — леопард, как я вам постоянно напоминаю, мертв…
— Итак, Буассо, мы имеем два факта, которые противоречат друг другу. Во-первых, заместитель «Леопарда» Пти-Луи, которым, как мы теперь знаем, был Гастон Мартен, весьма категорично заявил, что пять дней назад видел, как «Леопард» вошел в ворота Елисейского дворца. Это факт — он сделал заявление. Факт второй: «Леопард» мертв — так говорится в протоколе. Как примирить эти два противоречивых факта?
«Мы проверяем их»..
«Точно. Я хочу знать все, что есть в деле о захоронении Леопарда в 1944 году. Я хочу знать, где могила, присутствовал ли священник на похоронах, жив ли он еще, кто был гробовщиком, жив ли он еще — каждая мелочь, которую вы можете раскопать. Позвони моему другу Жоржу Харди, префекту полиции Лиона. Но скажи ему, чтобы расследование оставалось только между мной и им… Его заместитель выходил из офиса, когда Грелль перезвонил ему. — И Буассо, мне нужна информация вчера…
Затем префект вызвал своего секретаря и продиктовал Роджеру Данчину конфиденциальную записку, в которой изложил содержание последнего послания от Гюгон-Моро. Когда меморандум был напечатан, он поставил на нем свои инициалы, и курьер немедленно отвез его на площадь Бово. И, как известно, случалось раньше, когда подчиненный отчитывался перед своим начальником, Грелль подвергал отчет цензуре, опуская любые упоминания о Леопарде. Данчин читал меморандум еще до полудня.
Ранее, как только он прибыл в свой кабинет, префект запустил машину, которая через несколько часов разослала бы по всем французским пограничным контрольно-пропускным пунктам имя и описание Алана Леннокса. «Странно, — сказал он Буассо, — я однажды встретил человека с таким именем, когда был в Марселе. Попросите кого-нибудь позвонить нужному человеку в наше посольство в Лондоне и попытаться проверить его — с особым вниманием к его нынешнему местонахождению. Алан Леннокс — он был экспертом по международной безопасности…
Штаб-квартира BND, Федеральной разведывательной службы Германии, расположена в Пуллахе в Баварии, маленьком городке на берегу реки Изар, в шести милях к югу от Мюнхена. Утром, когда Грелль получил от Хьюгона список свидетелей, Петер Ланц зашел в свой офис в двухэтажном здании, где размещается старший персонал, в неземной час 5 утра. Столь ранний подъем не беспокоил Ланца, который легко мог спать по четыре часа в сутки. Когда он собирал бумаги со стола и складывал их в портфель, в комнату вошла его секретарь, фрау Шенкер, хорошенькая девушка двадцати семи лет, жена армейского офицера.
«Машина прибыла, герр Ланц. Говорят, аэродром затуманен…
«Ради бога, у них есть факельный путь!» Ланц ухмыльнулся, чтобы смягчить свою вспыльчивость. — Я еще не пил кофе, так что извините меня. Вы можете позвонить мне в Бонн до девяти часов, если нужно!
— Я забуду, что вы уехали в Бонн, — ответила фрау Шенкер. Она была наполовину влюблена в своего босса, но достаточно благоразумна, чтобы понять, что это действительно потому, что она провела с ним весь день, и он был так внимателен. По крайней мере, это помогло рассеять чувство изоляции, порожденное работой в Пуллахе; никто из людей, работавших в БНД, не мог сообщить своим друзьям о своей настоящей работе.