Каменный век деревянных людей

– Шутки шутками, но пики обмотайте шкурами, чтобы не пропороли случайно борта!

– Сколько возьмём провизии? – обратился к Вурчу Люц.

– Тебе бы одно: пожрать! – поддразнил его Чер.

Но Вурч выглядел серьёзно:

– Ничего не брать, кроме копчёного мяса! Оно самое сытное. Не стоит перегружать лодки. Погода неплохая, солнце нам помогает. Кое-что, надеюсь, удастся перехватить по пути: в море полно рыбы. Ну а на том берегу недостатка в провизии у нас не будет, я уверен! Чего-чего, а гусениц там много!

Солдаты заулыбались, кое-кто засмеялся, но напряжённо. Съесть-то гусеницу хорошо, но ведь её сначала убить надо.

– А если те края столь же пустынны, как наши? – вмешался Буз. – Гусеницы почему-то покидают их. Почему? Не потому ли, что им становится нечего есть?

– Не знаю, – помолчав, признался Вурч. И повторил: – Я не знаю, почему гусеницы плывут к нам. Но та земля значительно благодатнее нашей!

Среди солдат прокатился гул недоумения.

– Да! Смотрите, – Вурч с трудом поднял лист-плотик. – Если у той земли хватает сил, чтобы вырастить таких Неподвижных Собратьев, то…

Солдаты одобрительно зашумели.

– А гусеницы… – продолжил Вурч. – Кто знает, отчего они плывут к нам?

– От того берега! – выпалил Чер.

Вурч усмехнулся:

– Точно! А мы поплывём к нему. И да поможет нам святой Ив!

И быстро забрался в лодку.

– Оттолкните! – приказал Вурч оставшимся. Те отвели лодки по грудь и вернулись на берег.

Гребцы приготовились: взяли на изготовку вёсла из лягушачьих лопаток.

– Вперёд! – дрогнувшим голосом скомандовал Вурч.

Вёсла погрузились в воду. Гребок, ещё гребок – и лодки медленно двинулись в открытое море.

Каждый отплывающий взял с собой несколько горстей почвы. Хотя почти все были не из этих мест, но в минуты больших перемен каждый чувствовал, что за ним стоит вся Земля.

Почву насыпали на дно лодок – для устойчивости. Гребцы полностью погрузили в неё ногокорни. Питаться от неё, может быть, и не удавалось, однако земля придавала совсем другую силу.

Остающийся гарнизон выстроился у кромки прибоя. Солдаты в большинстве молчали. Многие из оставшихся хотели бы поехать, повидать неведомые земли. Но малая вместимость лодок, да необходимость иметь значительный запас оружия не позволяли этого. И… должен же кто-то уничтожать прорвавшихся гусениц, пока не удалось истребить их в собственном логове.

– Ветер попутный! – радовался Люц.

– Он в это время года всегда попутный, – успокоил его Чер.

– А обратно как? – забеспокоился Люц.

– Ты сначала туда доплыви! – насмешливо оборвал его Чер.

– А всё же? – спросил Виш.

– Потом ветер переменится. Вспомни, едва приближаются холодные дни, ветер начинает дуть оттуда. И он тёплый! Вот почему Вурч утверждает, что та земля благодатнее нашей. Если бы оттуда не дул тёплый ветер, мы совсем застывали бы здесь.

– Вот как… – протянул Виш. – Лишь бы ветер не поменял направление раньше срока.

– Не поменяет…

– Не слишком ли мы перегрузили лодки? – озабоченно спросил Берз, оглядывая глубоко сидящие плавательные средства.

– Ничего, – кивнул Вурч, – легче грести, ближе к воде. Навались!

Море выглядело идеально спокойным – лишь лёгкая рябь от попутного ветра волновала его поверхность.

Оглянувшись – гребцы сидели по ходу движения, лицом к носу лодки – Виш увидел, что берег остался далеко позади. Тонкая жёлтая полоска песка у кромки прибоя сменялась каменистыми склонами холмов, за которыми далеко-далеко на горизонте вздымались заснеженные вершины скалистых гор.

По склону от пляжа двигались воины.

«В кантину торопятся, – подумал Виш. – На завтрак. Удастся ли увидеть их снова?» И у него почему-то сжалось сердце.

– Пока мы видим горы – плыть легко, – заметил Вурч. – С курса не собьёмся. А потом, будем надеяться, покажется противоположный берег.

– Надежнее всего определять направление по ветру, – заявил Чер и окунул ветверуку в воду. Затем поднял её и авторитетно заявил: – Вон оттуда дует! И оборачиваться не надо.

– А если ветер переменится? – улыбнулся Вурч.

– Тогда будем оборачиваться, – спокойно произнёс Чер.

Солдаты налегли на вёсла. Лодки скользили по воде, словно гладкие камушки, пущенные умелой ветверукой.

– Споём, что ли? – предложил Чер, и тут же затянул старинную строевую песню, пригодную для пения лишь в длительных походах, когда поётся сквозь сон, а ногокорни передвигаются еле-еле. Но она удивительно хорошо ложилась на ритм гребли.

Гребцы начали подпевать. На соседних лодках подхватили. И некоторое время флотилия плыла согласованно, словно единое целое. Ни одна лодка не вырывалась вперёд и не отставала.

Потом левый фланг начал ускоряться. Вурч несколько раз неодобрительно поглядывал на них, не решаясь окликнуть – в общем, особой необходимости в этом не было, лодки держались достаточно близко. Но оттуда сами окликнули:

– Командир, гусеницы! – послышался тревожный возглас.

– Где? – Вурч стремительно повернулся.

Поодаль проплывали зелёные плотики – плывущие встречным курсом листы с восседающими на них гусеницами. Вурч скрипнул зубами.

– Надо перехватить их! – заволновался Берз. – И уничтожить.

– Ничего не получится, – покачал головой Вурч. – Сражение на воде… ты представляешь, что это? Тем более на надувных лодках? Никто и никогда не делал такого!

– Никто и никогда не плавал на тот берег моря! – возразил Берз, – А мы плывём!

– Будем надеяться, что их перехватят оставшиеся товарищи и сторожевые дружины в других гарнизонах, – твёрдо произнёс Вурч.

– Хотя бы обстреляем из луков! Все меньше гадов доплывёт до родной земли! – взмолился Берз.

Но Вурч был неумолим:

– Стрелы пригодятся на том берегу. Кто знает, как пойдёт кампания? Может, одна стрела спасёт кому-нибудь жизнь.

– Понятно… – пробормотал, остывая, Берз.

– Непонятно другое, – Вурч поднял голову. – Почему листья плывут навстречу, если ветер дует в спину?

– Течение? – предположил Берз.

– Возможно, возможно, – пробормотал Вурч. – Гусеницы сидят на низких плотиках, ветер на них слабо влияет. Наши лодки выше и легче. Был бы встречный ветер – мы бы не выгребли.

Некоторые листья плыли без гусениц.