Каменный век деревянных людей

Вздохнув и сориентировавшись по солнцу, Виш двинулся в сторону от реки. Кто знает, сколько она будет петлять? Реки обычно по прямой не текут. А так – самый кратчайший путь к морю. К тому же пока врагов не заметно.

Перед ним раскрывались неведомые земли. Собственно говоря, все здешние земли были неведомыми.

Виш вздохнул и углубился в заросли Неподвижных Собратьев. Было сыро и влажно. Под ступнями хоть и не хлюпало, однако ногокорни ощутимо проваливались в мягкую землю.

И тут он вновь наткнулся на чей-то след. Маленькие Неподвижные Собратья оказались примяты. Похоже, здесь прошёл люрас.

Виш бросился по следу. Но далеко не пробежал: остановился, поражённый.

След пересекал удивительное поле. Ужасно удивительное поле. Ужасное поле.

Здесь, на ровных-ровнёхоньких грядках, торчали руковетви, ногокорни и куски стволотел. А в одном месте Виш заметил отрубленную голову. По счастью, с закрытыми глазами. Её взгляда Виш бы не выдержал.

Ужас обуял его. Ногокорни словно вросли в землю, хотя он не мог двинуть ни единым корешком.

Что за извращенцы тут живут? Или… здесь так хоронят погибших? Но… почему грядки, как на кормильном поле? И почему не закопали полностью?

Тихо-тихо, осторожно-осторожно Виш покинул страшное поле. Ему погрезилось, что на грядках зарыты останки друзей. Как будто мелькнула ветверука Берза, ногокорень Чера… хотя это невозможно, он похоронил Чера сам. А Берза съел жук. И лишь голова оставалась совсем непохожей. Но мало ли как смерть может исказить знакомые черты?

Кто мог совершить такое злодеяние? Кто этот ужасный сеятель?

«Куда мы попали? – думал Виш. – Не в потусторонний ли мир? Это там, говорят, все возрождаются вновь, на небесных грядках, рядом с Перворостком… Но я на земле, а не на небе!»

Стыдно признаться, но, тихонечко миновав поле, Виш бросился бежать, не разбирая дороги. И остановился лишь, когда почувствовал, что устал.

Виш хотел взяться за ветвь Неподвижного Собрата, чтобы отдышаться. Но замер: каждая ветвь заканчивалась… ладонью. Такой же, как у Виша. Одни ладони были левые, другие – правые.

Виш осторожно обошёл растение. У него и мысли не возникло называть его Неподвижным Собратом. Неподвижные Собратья имели вполне определенные признаки, разумные люрасы – свои. Но это…

– Какие чудеса творятся на земле! – прошептал Виш.

Растение не двигалось, не пыталось схватить его многочисленными ладонями, или хотя бы поздороваться.

Хлоп! – одна из дальних ладоней сомкнулась, и Виш вздрогнул.

Ладонь, побыв сжатой, медленно раскрылась. На землю полетели полусухие останки летающего насекомого: крылышки и лапки.

«Перворосянка?! – подумал Виш. – У той много пастей, а не ладоней…»

Виш осторожно притронулся к тыльной стороне растительной ладони.

Никакой реакции.

Осмелев, Виш дотронулся до ладони пальцем, держа наготове нож, чтобы пустить его в ход, при необходимости, и освободиться.

Растение снова не заметило.

Виш, расхрабрившись до того, что чуть не испугался собственной смелости, вложил свою ладонь в ладонь неподвижного растения – как делают люрасы при встрече. И – о чудо! – Неподвижный Собрат ответил слабым рукопожатием.

Но на слова не реагировал.

Удивлённый, Виш пошёл дальше. И наткнулся на следующую диковинку.

Сначала он подумал, что увидел осоку: из одной точки росло множество узких и длинных листьев. Но каждый листок густо усеивали… глаза. И они моргали!

Виш шарахнулся от глазолистного растения, настороженно приглядываясь к окружающему.

«Уж не приближаюсь ли я к месту жительства колдуна? – подумал он. – Как бишь, его звали? Мич, Меч или Моч? Это он, по словам Орха, издевался над люрасами, отрезая головы и приращивая вместо ветверук ногокорни. Или вообще создал люрасов? Кто-то говорил так… Похоже, он до сих пор здесь обитает! От колдуна лучше держаться подальше!»

Поэтому, когда впереди показалось нечто, напоминающее хижину, Виш не выдержал: резко свернул вправо и ломанул через кусты.

Он испугался, что колдун превратит и его в нечто несусветное. А Вишу не хотелось терять собственный облик.

Продираясь через заросли Неподвижных Собратьев, Виш продолжал прислушиваться к доносящимся отовсюду звукам.

Ничего громкошумящего не слышалось. Шелестели листья, стрекотала мелкая насекомая сволочь, свистел ветер в верхушках высоких деревьев.

Выбравшись на тропинку. Виш на секунду задумался: идти по ней или пробираться между веток и кустов? После увиденного бросаться очертя голову на поиски неизвестного люраса не хотелось. Ещё неизвестно, что это за люрас.

И всё же Виш предпочёл тропинку. Но внимательно приглядывался к каждому дереву: не подмигивает ли листьями-глазами? Не машет ли ладонями? Не шмурыгает ли тысячей носов?

И когда сквозь заросли забрезжил прогал, Виш остановился. Ему показалось, что впереди что-то двигается.

Он подкрался поближе. Скорее всего, люрас… Да! И не один, а целых три!

Но какие-то непонятные…

Присмотревшись, Виш похолодел: каждый люрас имел шесть ветверук! Причём у одного они росли по три из каждого бока, на манер мушиных лапок, у другого – по три из каждого плеча, у третьего… Нет, у третьего их было две (Виш облегченно вздохнул), но (Виш насторожился)… но зато они свободно гнулись в любую сторону, подобно щупальцам каракатицы. То есть у него не было локтевых и кистевых междоузлий.

«Без колдуна-вивисектора не обошлось… Как сюда переселяться? А может… может, упросить колдуна, чтобы нас не трогал? Принести ему дары… Или пригрозить!»

Первого шестирукого люраса, казалось, вполне устраивала его шестирукость. Он задействовал все верхние конечности: две верхние разрывали землю, правая средняя держала острый камень, левая средняя и правая нижняя изготовились что-то схватить. А левая нижняя усиленно чесала зад.

«Наверное, иметь шесть ветверук очень удобно, – подумал Виш. – Но… некрасиво!»