Канарейка

– Да ладно!
– я тоже подкинулась на кровати, оглядывая на предмет свежести свою длинную рубашку, - Надо платье натянуть!

– Нет, Лира, - от волнения моя помощница аж забыла про "госпожу", - Велено было не беспокоиться об этикетах и не волновать больную глупыми условностями. Но как же тут не беспокоиться-то?

Действительно, как? Подобной милости, как личный визит, от царствующей особы невозможно было ожидать. Это не по правилам. Против всех законов. И какая вообще необходимость? "Мавр" уже сделал своё дело, ведь так?

Ловкая мне досталась горничная. За считанные минуты она успела умыть меня, переодеть, причесать, навести блеск в комнате и сваять иллюминацию из бог только знает, какого количества свечей так, что стало светло, как днём. Да, ещё на кресло притащила нереально красивое покрывало искусной ручной работы. Уж я-то разбираюсь.

Дверь распахнули, и в помещение вошла королева в рабочем, если можно так выразиться, платье. В том смысле, что оно было прекрасно, но без излишней мишуры и позолоты. Её величество прибыла не одна. За ней топал уже знакомый нам Бофаро с неизменным сундучком.

Не зная, как себя вести, попыталась подняться, но была остановлена жестом высокой посетительницы.

– Добрый вечер, баронесса, не надо, не вставайте. Как вы себя чувствуете?
– она застыла посреди комнаты в горделивой позе, но взгляд женщины был тёплым. И гораздо более сердечным, чем даже при нашей первой встрече.

– Ваше величество, я...
– всё же пытаясь устроиться хотя бы полусидя, растерянно забормотала в ответ, - Всё хорошо. Я справилась?

– Вы справились, Лира. Господин Бофаро, осмотрите больную.

Эскулап без лишних слов присел на мою кровать и принялся производить прежние манипуляции. Зажав пальцами запястье, с укоризной посмотрел на меня. Ну да, согласна, пульс замерять было занятием бессмысленным. В присутствии королевы сердце колотилось так, что считать употеешь. Тем более, что цели визита я так пока и не поняла. Не дай бог с плохими новостями. Даже жалко доктора стало - вот что он должен сейчас сказать?

– Да всё в порядке.
– покрываясь от напряжения испариной, но делая убедительную физиономию, шепнула ему.

А что, ну чахну потихоньку, в целом-то помирать не планирую.

– Ваше величество, ухудшений нет, баронесса обязательно поправится, но выздоровление не будет быстрым.
– отрапортовал дворцовый медик, - Распоряжения относительно лечения я уже сделал.

– Благодарю вас, доктор, а теперь оставьте нас. Все.

Присутствующие вышли за дверь, которую плотно прикрыл с той стороны приставленный для охраны военный.

Её величество подошла к окну, рассеянно отодвинула штору, собираясь, видимо, с мыслями.

Я же молча ждала, когда она заговорит.

36

– Лира, вы справились.
– повторила она уже сказанную ранее фразу, - И оказали стране и лично мне большую услугу. Думаю, вы даже не представляете, насколько ценным стало ваше появление и свидетельство.

– Ну что же сразу и не представляю? Очень даже догадываюсь, к чему может привести подобный церковный раскол.– про себя подумала я, -А вот этой красивой женщине приходится решать мужские вопросы, чтобы её государство не докатилось до Варфоломеевской ночи.

– Вы отважная и честная девушка. Не каждая решится вступить в противоборство со столь могущественными противниками, как довелось вам, и выстоять. - королева отошла от окна и присела в кресло.
– маска сдержанного величия дрогнула на её лице и обнажила колоссальную усталость.

Стало просто по человечески жаль сидевшую передо мной правительницу.

– Наверное, вы сейчас задаётесь вопросом, почему я пришла сама? И почему в первый раз тоже разговаривала с вами лично?

Я кивнула.

– Во-первых, чувствую ответственность за то, что вам пришлось подвергнуть свою жизнь опасности и потому хотела убедиться, что здоровью больше ничего не угрожает. Не ожидала, что его преосвященство решится усилить эликсир. Хотя, можно было предположить.
– это уже с досадой и немного в сторону, - Что ж, когда умирает король, а его наследнику всего двенадцать лет, управлять государством, ошибаться и принимать трудные решения приходится королеве.

– Так вот оно что! Вот, значит, почему не видать вокруг неё сильных мужчин. Один - помер, второй - подросток. А как же там какой-никакой сенат, советники?

– Когда напрямую встаёшь у власти, очень быстро понимаешь, как мало вокруг людей, которым можно доверять. Что их почти нет.
– отвечая на невысказанную мысль, продолжила её величество, - Потому и приняла решение сразу укрыть вас от любых посторонних глаз и разговаривать только лично. Мы были обязаны сохранить вашу тайну до последнего момента. Боюсь, что нельзя исключить вероятность того, что заговор проник и во дворец. Кто-то обличённый властью должен был отдать приказ о вашем аресте. Только вот кто? - взгляд её снова ушёл в сторону.

В этом вопросе я ей точно была не помощник, потому продолжала молча слушать откровения, гадая, за что мне такое доверие и честь.

– Впрочем, этим вопросом уже занимаются.
– вздохнула она и слабо улыбнулась, - Кстати, у меня для вас добрая весть, которую вы наверняка очень ждёте.

– Освободили?
– с замирающим сердцем выпалила я.

– Да. И сняли все обвинения. Так что Барагунд со своей "свитой" ещё послужит короне.
– глаза женщины потеплели.

– А...
– замялась я, не решаясь задавать вопросы.

– Спрашивайте.
– правильно поняла заминку собеседница.

– Почему же нельзя было сразу взять и вытащить нас из темницы? Ну если вы про нас уже всё знали.

– Ох, девочка, вы ещё слишком молоды, чтобы разбираться в тонкостях законов и интриг. По двум причинам. Первая - избавить от обвинения против церкви имеет право только церковь. А для этого вам сперва необходимо было пройти через испытание - только так возможно было доказать невиновность. Вторая - если бы я сделала то, о чём вы говорите - всем, кому не надо, сразу бы стало известно о вашем пребывании во дворце. А так... Сбежали? Ну мало ли куда.