Каникулы Уморушки (Волшебные каникулы - 2)
Шрифт:
Мама достала Маришкин чемодан и стала укладывать вещи.
– Может быть, соседи посмотрят?
– робко вмешался папа.
– Всего-то десять дней...
– А ты их видел когда-нибудь - наших соседей? Ты помнишь, как их зовут?
Папа напряг свою тренированную память ученого, но вспомнить соседей по этажу не смог.
– Вот и познакомимся... Три года рядом живем, а друг дружку не знаем.
– У нас в Заполярье самолет улетает, а ты знакомиться с соседями решил! Поздно спохватился.
– Лучше поздно, чем никогда...
– Папа тоже поднялся
– Приедет гостья, а у нас никого нет... Не по-людски это.
– Какая гостья?
– ахнула мама и посмотрела на папу так, как будто впервые его увидела. Ты что, Вась?.. Какая гостья?..
– Может, и никакой... А может...
– папа махнул рукой и не стал договаривать.
Но мама и Маришка его хорошо поняли.
– А еще ученый человек!.. Кандидат наук!.. В леших верит!
Маришка испугалась, что родители могут впервые в жизни серьезно поссориться, и поспешила вмешаться:
– Ну хорошо-хорошо! Леших нет, а подружка все-таки приезжает! Хоть у Ивана Ивановича спросите!
– У какого Ивана Ивановича?
– удивилась мама.
– У дедушкиного приятеля?
– Ну да, у него!
– Он тоже хороший фантазер, тебе не уступит, - мама закрыла чемодан, отложила его в сторону.
– Ты помнишь, что он наговорил нам тогда? обратилась она к папе.
– Ничего сверх того, что рассказала Маришка. Он просто подтвердил ее слова.
– Он подтвердил ее сказки!
– Веселый старик, что тут плохого?
Маришка подошла к телефону и набрала номер Гвоздикова.
– Иван Иванович? Добрый вечер! Да, передаю трубку папе, - и Маришка протянула трубку отцу.
Пожалуй, ни к чему пересказывать весь длинный и путанный разговор Маришкиных родителей с Иваном Ивановичем: разговор получился не из легких. Но кончился он победой старого учителя. Когда папа положил трубку на место и вытер пот со лба, он устало сказал:
– Ну что ж, Мария... ваша взяла! Оставляем тебя Ивану Ивановичу на попечение. Встречайте свою Уморушку, участвуйте в смотре и - марш в Апалиху!
– на летний отдых.
– И чтоб никаких приключений!
– строго добавила мама.
– А это уж как получится...
– тихо прошептала Маришка и стала готовится к переезду на квартиру Ивана Ивановича.
Глава третья,
в которой Калину Калиныча тянут за язык
Когда Уморушка пошла в школу, то она сделала очень неприятное для себя открытие: оказывается, на уроке нужно сидеть тихо и смирно, а если хочешь что-то сказать, то следует поднять правую руку (левую почему-то нельзя!) и терпеливо ждать, когда тебя спросят. Такие правила были написаны явно не для Уморушки. Как она себя ни сдерживала, но к концу первой четверти у нее в дневнике получилась вот такая картина:
Арифметика - 5 (27 замечаний и 14 серьезных предупреждений).
Пение - 4 (13 замечаний и 26 серьезных предупреждений).
Основы колдовства - 5+ (14 замечаний и 1 серьезное предупреждение).
Основы доброты - 5+ (замечаний нет).
Природоведение - 5+ (28 замечаний
и 36 серьезных предупреждений).Устное народное творчество - 5 (10 замечаний и 8 серьезных предупреждений).
Физкультура - 5+ (замечаний нет).
Поведение - хуже некуда.
Прилежание - так себе.
– Ну и что будем делать, внученька?
– спросил Уморушку Калина Калиныч, ставя в дневнике последнюю отметку. Будем продолжать в том же духе или начнем исправляться?
– А чего я сделала? Я ничего не делала...
– не глядя в глаза деду, прошептала Уморушка.
– Учусь-то я хорошо...
– А на уроках как сидишь?!
– Как?
– удивилась Уморушка.
– Как егоза!
– рассердился старый лешак.
Уморушка попыталась вспомнить, как выглядит егоза, но не вспомнила.
– А на кого она похожа, дедушка?
– На тебя!
– окончательно рассердился Калина Калиныч и пригрозил внучке: - Если до конца учебного года не исправишься - не видать тебе каникул, как своих ушей!
Уморушка тут же скосила до предела глаза: левый - налево, правый направо, но ушей, и правда, не увидела.
– Я же не виновата, что я такой живой ребенок... Я же маленькая еще. Единственная дочка в семье...
– выложила она Калине Калинычу свои главные козыри.
Но старый лешак не стал даже слушать внучкины оправдания.
– Заговаривай зубы и отводи глаза своим родителям, а меня на мякине не проведешь! Или хорошее поведение - и в награду каникулы, или... или я лишу тебя чародейной силы!
Уморушка побледнела. Только научилась кое-чему из колдовства и - нате вам!
– уже прощайся с чародейной силой!..
– Деда-а-а!..
– заныла Уморушка привычным воем.
– Сказала ведь - не буду, значит, не буду!..
– Что не будешь?
– попросил уточнить Калина Калиныч.
– Все не буду, - пообещала Уморушка.
– Скакать не буду, подсказывать не буду, язык отвечающим показывать... Мало ли чего! Всего не упомнишь.
Калина Калиныч задумался. После долгих колебаний спросил с сомнением:
– Твердо обещаешь?
– Твердо!
Старый лешак посмотрел на внучку чуть ласковее и, после небольшой паузы, сказал:
– Ну вот... Так-то лучше... А то - стыд на всю Чащу... А каникулы у вас будут, я обещаю.
И тут Уморушка вдруг спросила:
– А если я ни одного замечания не получу, ну, ни одногошеньки!.. тогда в Светлогорск к Маришке съезжу?
– Куда?..
– удивился Калина Калиныч.
– В Светлогорск?! К людям?!
– А что? Они-то к нам ездили!
Калина Калиныч хотел было произнести громовым голосом привычную фразу: "Ни под каким видом!" и быстренько улетучиться, но в последний миг вдруг передумал и сказал:
– Ну что ж... Если ни одного замечания не получишь, то, пожалуй, и съездишь к подруге в город. Только этому, Уморушка, никогда не бывать - не из того ты теста леплена, чтобы на месте сидеть.
– Я-то?
– переспросила Уморушка.
– Ты-то, - подтвердил Калина Калиныч.