Каникулы в раю

– Хорошо.

Повернувшись, она прошла в свою спальню. Секунду он смотрел ей вслед, потом вышел из дома и направился к пляжу.

Саммер бросилась на кровать, ожидая, что сейчас расплачется. Но глаза ее оставались сухими. А что, если он сказал ей правду?

Это был лишь один из многих вопросов, которые мучили ее, пока она лежала на кровати, пытаясь рассуждать разумно. А если он снова покинет ее, как тогда? Или появится ее отец? Тогда ее размеренной жизни придет конец.

«Все! Пора прекратить думать об этом!» Решительно встав с кровати, Саммер прошла в ванную комнату, привела себя в порядок, освежила макияж и отправилась на пляж искать Марко. Он стоял на берегу и бросал камешки в воду, серебрившуюся в лунном свете.

– Привет, – сказала она, встав позади него.

Обернувшись, он взглянул на нее, не веря своим глазам. Не привиделась ли она ему? Саммер улыбнулась. Марко улыбнулся ей в ответ и крепко прижал к себе. Она подняла лицо для поцелуя, и его губы нежно и сладко коснулись ее губ.

– О чем ты думаешь? – спросила Саммер, когда они шли вдоль берега.

– О многом. Я начинаю вспоминать, Шайна.

Он прижал ее к себе, обхватив за плечи.

– Мне не надо было покидать тебя, – сказал Марко, и голос его дрогнул. – Когда я понял, что ты подозреваешь меня, я должен был остаться и разобраться с этим. Но я подумал, что сначала должен вернуться в Италию, решить некоторые деловые вопросы, а затем приехать назад на остров. А после этого произошел несчастный случай, и у меня возник Провал в памяти.

Она взглянула ему в глаза:

– А что ты помнишь?

Он приник к ее уху, втянув ноздрями воздух.

– Я помню твой восхитительный запах и ощущение твоего изумительного тела.

Саммер рассмеялась, оттолкнув его.

– Расскажи мне подробно, – потребовала она. – Я хочу знать, как происходит восстановление памяти.

Склонив голову набок, Марко задумался, подыскивая подходящие слова.

– На самом деле этот процесс очень медленный. Вряд ли его можно назвать озарением. Это больше похоже... на календарь Рождественского поста – большую цветную карточку с маленькими пронумерованными «окошками». Каждый раз, когда я открываю новое «окошко», мне вспоминается что-то новое, и постепенно – шаг за шагом – возникает целостная картина.

– И это началось с того, что ты прочитал мое имя на обороте фотографии?

Он кивнул.

– Хотя у меня возникали вспышки воспоминаний целый день. Но они были очень смутными.

Саммер вздохнула.

– Ты вспомнил о том, что Эдди любит красные леденцы, – сказала она.

– Ах да.

Он усмехнулся. Малыш Эдди. Теперь он вспомнил случай, который укрепил их дружбу. Но об этом, кажется, не знала даже Шайна.

– Мне кажется, ты правильно сделал, что принес их ему, – медленно сказала она. – Мне очень понравилось это.

Марко повернулся к ней. Он не был в этом уверен так, как она, но знал одно: Эдди нужна была любовь и забота.

Долгие годы Марко считал, что не слишком любит детей. Они не были частью его жизни. И вдруг – бах! – малыш Эдди. Марко вспомнил, как в первый раз увидел мальчика, и сердце его дрогнуло. Это случилось утром, на второй день его пребывания на острове. Он шел к дому Шайны, потому что хотел снова увидеть ее и поблагодарить за то, что она спасла его от этих агрессивных «португальских корабликов» – отвратительных маленьких медуз. По крайней мере, это был предлог, чтобы снова прийти к ней.

Марко шел сквозь рощу кокосовых пальм, как вдруг услышал крик мальчишек: «Прыгай, Эдди, прыгай!»

Он обернулся и увидел неподалеку группу мальчишек лет девяти-десяти, столпившихся вокруг маленькой хижины, по крыше которой медленно сползал малыш лет трех-четырех. Он не плакал, не кричал, но так крепко сжимал зубы, что лицо его казалось квадратным. Маленькие пухлые ручки цеплялись за крышу изо всех сил, но было ясно, что долго он так не продержится.

– Все нормально, ребята. Разойдитесь.

Мальчики расступились, уставившись на взрослого дядю, внезапно возникшего перед ними.

– Эдди, не бойся, – спокойно сказал Марко. – Можешь падать вниз. Я тебя ловлю.

Малыш молчал. Он только еще крепче вцепился ручками в крышу, едва взглянув вниз.

– Эдди, я поймаю тебя. Поверь мне.

Наконец мальчик взглянул вниз – и встретился глазами с Марко. Малыш заморгал. Сначала он смотрел на него с недоверием, но пару секунд спустя разжал пальцы и упал с крыши прямо в его руки.

– Вот молодец. А что ты делал там, наверху? – спросил Марко, ставя малыша на землю.

Эдди слегка пошатнулся, затем, встав прямо, взглянул на него.

– Ничего, – сказал он, заморгав, и стал пятиться назад. – Кажется, меня зовет Джилли, – добавил мальчик и, повернувшись, побежал домой.

Марко рассмеялся, глядя ему вслед. Это и было началом их дружбы.

Здесь, на острове, дружеские отношения устанавливались очень быстро. Жаль, что ему не хватало времени пообщаться с людьми, потому что он во что бы то ни стало должен был найти этот чертов портфель.

– Странно, но я до сих пор не могу вспомнить, где мои чертежи.

– В самом деле? – Они сели на старое бревно, выброшенное на берег, и стали смотреть на прибой. – Ты не можешь вспомнить, что произошло после того, как я покинула твой номер в отеле?

– Нет, я помню. Я сложил чертежи в портфель и поехал в аэропорт.

– А что произошло с копиями, которые хранились в картонном тубусе?

Марко потянулся.

– А вот этого я не могу припомнить. Портфель уже не найдешь. Но тубус... – Нахмурив брови, он покачал головой. – Я не помню, чтобы относил его на почту, как обычно.

– Это неудивительно. Наша почта работает только по средам и пятницам. А ты уехал в воскресенье.

– Ах да. Значит, я отправил тубус в пятницу или попросил кого-то отправить его мне?

Саммер покачала головой, и оба ненадолго замолчали.

– Ничего не вспомнил? – спросила наконец она.

– Ничего.

Женщина вздохнула:

– Ну, все равно ты уже значительно продвинулся вперед. Поэтому совсем скоро ты все вспомнишь. – Саммер встала, стряхнув с себя песок. – Пойдем в дом. Поедим мороженое и немного поспим. Завтра рано вставать – утром поедем к Джиджи.