Капитали$т: Часть 4. 1990

— Они контакт оставили? — спросил я.

— Вот, — Григорий Степанович протянул блокнотный лист с телефонным номером. — Они, вроде бы, в «Советской» остановились.

— Сделаем все, что возможно в этой ситуации, — сказал я.

— Вот и хорошо, — царственно кивнул Бубенцов. — Я уверен, что вы справитесь!

Григорий Степанович был настроен оптимистически. А нам теперь лезть в очередное мутное дело с не очень понятным исходом…

Встречу с грузинами мы назначили в баре гостиницы, где они остановились. После короткого совещания решили, что на встречу пойдем мы с Серегой в сопровождении группы силовой поддержки. Тут же оперативно получили информацию из гостиницы — приезжих из солнечной Грузии всего три человека, ведут себя разгульно — каждый вечер с девочками в ресторане, но при этом — без происшествий, все чинно и благородно. И вообще, ребята щедрые и интеллигентные.

— Вот и прекрасно, — сказал Серега благодушно. — Поговорим, решим без шума и пыли.

Я не разделял его благодушия.

— Пацанов в баре нужно рассадить заранее. И у входа пару человек на всякий случай поставить.

— Рассадим, поставим! — улыбнулся Серега. — Ну чего ты в самом деле, нервничаешь по пустякам? Дело-то плевое!

Я скептически покачал головой. Дело действительно выглядело плевым…

На встречу мы пришли ровно в назначенное время — в шесть вечера. Бар уже потихоньку наполнялся посетителями — размалеванные девицы скучали за стаканом сока, какая-то студенческая компания веселилась за бутылкой шампанского, наши парни в спортивных костюмах налегали на «Пепси» и старались не смотреть в сторону девиц, которые, в свою очередь, с них глаз не спускали. Бармен, хозяйничавший за стойкой, одарил на беглым взглядом и отвернулся — он хорошо знал, что мы относимся к разряду посетителей, на которых лучше не заострять внимание. Из колонок лилось новомодное:

'Когда горят огнем витрины

На старых улицах Москвы

Не трудно встретить этого мужчину

Небесной красоты…'

Грузины сидели у окна — чинно пили кофе и курили. Молодые ребята, старшему наверняка не было и тридцати, одетые с иголочки — кожаные пиджаки, вельветовые джинсы, золотые браслеты и перстни, сияющие ботинки… на бойцов явно не тянут, подумал я с некоторым облегчением. Серега лихо подмигнул мне, похоже, что он пришел к такому же выводу…

— Добрый вечер! — поздоровался я с гостями города. Гости заулыбались, пригласили нас за столик, предложили заказать что-нибудь.

— Давайте о деле, — вежливо, но твердо сказал я. — Меня Алексей зовут, а это Сергей.

— Георгий!

— Давид!

— Зураб!

Мы обменялись рукопожатиями. Старшим у них, кажется, Георгий, отметил я. Гости буквально излучали доброжелательность и светились улыбками.

— Вот, — сказал Георгий, улыбаясь нам, как старым знакомым, — по ним сразу видно, что хорошие ребята! Молодые! Мы с ними сейчас в два счета все уладим и вино пить пойдем! Так я говорю, ребята?

— Постараемся, — сказал я уклончиво. — Давайте обсудим и договоримся.

— Э, дорогой, — сказал представившийся Давидом — широкоплечий парень с аккуратными черными усами. — Сначала объясните — кто вы сами-то есть? Крыша этого директора?

— Этого барана, — с досадой поправил его Зураб.

Слово «крыша» только появилось и было, что называется, на слуху.

— Партнеры по бизнесу, — ответил я. — Но можно сказать и так, как ты сказал. Решать вопрос с нами нужно.

— Все, нет вопросов, — вскинул руки ладонями вперед Давид. — С вами, значит с вами.

— Лучше с вами, чем с этим придурком, — мрачно подтвердил Георгий. — Ни одного слова сказать как мужчина не может, хвостом метет туда-сюда! А кстати… — грузин хитро прищурился на меня. — Это ваши парни? — Он кивнул на спортсменов, молча сидящих за бутылкой «Пепси» возле барной стойки.

Я неопределенно пожал плечами.

— Боксеры, наверное? — Спросил Георгий, и, не дожидаясь ответа, продолжил: — У нас хороших боксеров мало. У нас все больше борцы… Ладно, ребята. Давайте по делу. Три вагона водки должен ваш директор. Признаете?

— Никто не отказывается, — сказал Серега.

— Хорошо, — кивнул Георгий. — Считай, полдела сделали. Отдавать он когда думает?

— Он отдаст, — сказал я, — никто не отказывается отдавать, но сейчас есть проблема. Столько водки физически в наличии нет. После майских праздников он полностью рассчитается. Да, мы понимаем, что в этой ситуации наш партнер неправ. Готовы обсудить размер неустойки.

Грузины нахмурились.

— Э-э-э… друг! Как — после майских? Это десятого мая, что ли? Нет, нас не устраивает. У нас эту водку на следующей неделе ждут, — сказал Давид. — Максимум до понедельника потерпеть можем. Больше никак не можем!

Я развел руками.

— Не получится. В связи с выборами вся водка в госторговлю уходит. Давайте какой-то компромисс искать, договариваться. Если хотите, посчитаемся, он деньги отдаст.

Это предложение я внес на свой страх и риск, Григорий Степанович подобных полномочий мне не давал. Впрочем, по моим прикидкам, водки там было примерно тысяч на шестьсот, если считать по госцене. Деньги приличные, но не запредельные, товарищ директор вполне мог бы выплатить из личных сбережений.

— Нет, — скривился Георгий, — деньги — не нужно. Если бы договаривались за деньги, то отдал бы деньги. Но мы за водку договаривались.

— Короче, — сказал Серега, которому этот разговор начал надоедать, — расклад мы вам обрисовали. Никто вас кидать не собирался, водку получите в мае, по поводу неустойки советую подумать, мы не отказываемся. Хоть водкой, хоть бабками.

— Вайме! — притворно огорчился Георгий. — А так хорошо разговор начинался, думали, что такой пустяк за пять минут разрешим. А вы вот как!

— Думайте, — сказал Серега. — Только учтите, что директор не сам по себе, за ним люди. Порвать его вам мы все равно не дадим. Так что думайте, уважаемые.

— Такие слова говоришь… — покачал головой Георгий. — Порвать… Зачем так говоришь? Мы люди мирные, нам лишние проблемы не нужны.

— К какому решению приходим? — спросил я.

Весь этот разговор был каким-то вязким и ненатуральным, будто плохая театральная постановка. И еще, меня смущало то, что гости с юга совершенно не высказывали никакого беспокойства. Значит, уверены в своих силах. Либо же, имеют какой-то тайный козырь… Вопрос — какой?

— Друг, — проникновенно сказал Георгий, — меня послали передать, что водка нужна на следующей неделе — я передал. Ты говоришь, что на следующей неделе не будет, будет в мае. Хорошо, я слышал твои слова. Сегодня я их передам своим друзьям, которые принимают решения, а завтра — скажу тебе их ответ. Давай встретимся завтра, здесь же и в это же время. Договорились?

— Договорились, — кивнул я.

— Хоть до чего-то договорились, — пошутил Давид, слегка разряжая обстановку.

Из гостиницы мы выходили злые и мрачные. Серега матерился — наверное, минуты три подряд и почти ни разу не повторился. Досталось всем причастным — и гостям с юга, и Григорию Степановичу.

— Этот урод косячит, а нам теперь дерьмо за ним разгребать! — энергично закончил он.

— А разгребать придется, деваться некуда, — вздохнул я. — Раз с завода кормимся, значит должны… Как-то эти грузины очень спокойно держались, Серег. Вот что меня напрягает.