Карамелька

— Ты не отказываешься от его конфет, но совсем не притрагиваешься к вазе. Мне любопытно, почему так. Неужели все дело только в том, что я — это я?

И действительно, ваза с моими любимыми конфетами стояла в палате на тумбочке вот уже третий день, но я успешно боролась с искушением. Наверное, для кого-то такое отношение казалось проявлением глупости. В конце концов, это ведь только конфеты, но у меня были свои причины проявлять подобную категоричность. Дело было даже не в принципах, которых я привыкла придерживаться, а в том, как я это воспринимала.

— Дело совсем не в этом, — вздохнула я, отодвигая стол, потому что есть под этим требовательным взглядом больше не хотелось. — У вас много конфет, и вам ничего не стоит их предложить, а у него только одна, и он отдает ее мне. Это стоит гораздо больше. Да и не в конфетах смысл на самом деле. А в том, что стоит за этим жестом. Он от меня ничего не ждет, а вы… Вы ждете. Только я пока понять не могу, чего именно.

— А тебе в голову не приходило, что я пытаюсь за тобой ухаживать? — подошел он к кровати, а мне наконец удалось рассмотреть то, что мужчина прятал за своей спиной.

На столешницу передо мной лег букет цветов. Нежно-розовые питории источали сладкий аромат карамели, но на этом сюрпризы не закончились. Коробка дорогих пирожных прилагалась к букету.

— Это что? — поинтересовалась я отстраненно.

— Ухаживаю, — ответили мне максимально сухо. — Ты же хотела пирожных со вкусом свободы? Но если не нравится, можем все выбросить. Прямо сейчас.

— Спасибо.

Ну а что еще я могла сказать? Промолчать было бы просто невежливо, да и мужчина мог понять молчание как согласие, но выбрасывать цветы я не планировала. Они ведь не виноваты в том, кто их купил? А ведь это чей-то труд. Кто-то подвергал свою жизнь опасности, чтобы собрать этот букет. Выбросить его было бы бесчеловечно.

Легкая полуулыбка тронула губы мужчины, когда я подвинула букет и коробку пирожных поближе к себе. Обняла как родных, чтобы у Ирадия и мысли не возникло познакомить их с мусорным контейнером.

Возникшая пауза меня смущала, поэтому я постаралась ее поскорее заполнить:

— Я хотела у вас спросить… Почему я до сих пор здесь? Я хочу услышать реальную причину.

— Потому что я хочу быть уверен, что у тебя не осталось никаких болезней. Для меня важно, чтобы ты была здоровой.

— Я была здоровой до этого инцидента, — возразила я.

— Не была.

— В каком это смысле? — резко похолодела я, чувствуя, как сорочка прилипла к спине.

— К сожалению, в самом прямом. Гастрит, а вместе с ним и язва могут возникнуть не только из-за неправильного питания, но и из-за частого голодания.

Я смутилась. Щеки опалило жаром, а в груди возникло глухое возмущение.

— Это не ваше дело! — запротестовала я.

— Мое, — склонился мужчина ниже, почти что нависая надо мной. — Потому что ты мне не безразлична, и изменить это не в силах никто. Я бы и сам рад оставить тебя в покое, но не могу. Будет жаль, если у тебя не получится ответить мне взаимностью.

— Не отвечу, — отрицательно покачала я головой, с трудом удерживаясь от того, чтобы отвести взгляд.

— К сожалению для меня, это ничего не изменит, — прикоснулся он костяшками пальцев к моей щеке.

— Думаете, что получится взять измором?

— Думаю, что нам стоит лучше узнать друг друга, прежде чем делать какие-то выводы. Кстати, утром тебя уже выпишут. До вечера.

Сухие губы все-таки коснулись моего лба. Зажмурилась против воли, но не вздрогнула. Скорее была ошарашена таким поведением. Провожала его спину недоуменным взглядом, однако уже у двери мужчина остановился.

Обернулся, чтобы своим взором пробраться в самую душу.

— И еще кое-что. Держись подальше от Эльдера. Неуставные отношения на территории академии запрещены.

— О себе беспокоитесь? — спросила прямо.

— О тебе, Каролина, — улыбнулся он как-то цинично. — Я это переживу, а ты?

Он собирался уйти. Веркомандир космической армии собирался уйти, оставляя последнее слово за собой, но я окликнула его раньше, чем он вышел за дверь:

— Не стоит повторять, что это не ваше дело? Но знаете, я вам все же отвечу. Я буду держаться от него подальше, но не из-за вас, не стоит строить иллюзий, а потому что Эльдер такой же. Его время выбирать жену тоже придет, и тогда он купит чью-то жизнь точно так же, как это сделали вы. Законы одинаковы для всех имситов.

Теперь последнее слово осталось за мной, но удовлетворения я не чувствовала. От прежнего благодушия не осталось ни грамма. Даже капитана сейчас видеть не хотелось. Ирадий окончательно испортил мне настроение, которое не скрасили даже пирожные.

Правда, лично я съела только одно. Еще одно попросила медсестру передать Эльдеру, а последним угостила ее. Зачем добру пропадать? Тем более когда оно такое вкусное и с воздушным нежным кремом.

До самого ужина я в итоге проспала, а проснулась от стойкого ощущения, что на меня кто-то смотрит. Едва сердце из груди не выпрыгнуло, когда открыла глаза. Не ожидала, что веркомандир окажется так близко.

— Вы меня напугали, — села я на постели, потирая лицо ладонями, чтобы согнать сонливость.

— Не хотел, — ответили мне коротко, а я обратила внимание на то, чем мужчина занимался.

Стол, за которым он обычно работал, сейчас был застелен скатертью и сервирован на две персоны. Даже свечи в подсвечниках стояли — именно их Ирадий и зажигал.

— Я хотел извиниться за то, что был излишне резок сегодня.

— Кажется, вы не понимаете слова “нет”.

— Это всего лишь ужин. Признаться, я еще ни разу не пробовал креветки. Было любопытно, тем более в хорошей компании. А ты? Ты пробовала креветки?

Креветки я не пробовала. Хотя бы потому, что привыкла питаться как-то проще, да и особого желания никогда не испытывала, но за неимением другого ужина была согласна и на этот. Да и не хотелось, если честно, спорить или ругаться. Просто устала злиться на веркомандира.

Он не уйдет, не улетит обратно на Землю — это я уже поняла отчетливо. Оставалось надеяться, что терпение у него все же не безграничное.

— Какие они страшные… — оглядела я блюдо, украшенное лимонами, лаймами и зелеными веточками укропа.

— Их нужно чистить. Сейчас покажу. Сначала отрываем голову, потом лапки, и в конце тянем за хвостик.

— И есть остается всего ничего, — вздохнула я, увидев, сколько в итоге осталось от несчастной креветки.

— Вкуснее, если макать в соус. Пробуй, я пока еще почищу.

В итоге Ирадий так и чистил креветки, изредка перехватывая пару-тройку штук. Я же не заметила, как увлеклась настолько, что съела добрую половину. Даже хуже семечек! И вкус, главное, такой нежный, очень интересный.