КАРЕ

шел к нему. После чего услужливо поинтересовался:

– Что желаете?

– Принеси мне кофе, большую чашку экспрессо.

– Будет сделано… – Официант отошел от столика,

Градский же остановил крупье, который было собрался

приступить к очередной раздаче.

– Не надо, не раздавай. Не буду пока играть…

Герман неспешно прихлебывал кофе и размышлял над

тем, что же ему теперь со всем этим делать. Ему не давал

покоя день рождения супруги. «В пять начнут собираться

гости. До дома отсюда ехать пятнадцать-двадцать минут,

значит, в запасе всего полтора часа. При таких раскладах

без рулетки точно не обойтись. Только на ней можно оты-

граться за столь короткое время». Гера с опаской посмо-

трел в сторону рулетки, на которой вчера оставил восемь

тысяч зелени, и у него затряслись коленки. Гера недолю-

бливал рулетку, хотя и считал ее самой демократичной в

казино игрой. И все потому, он так считал, что на рулетке

все было во власти математического ожидания. Для того

чтобы на ней постоянно выигрывать, нужно было всего

лишь иметь терпение, причем завидное. Которого у Гер-

мана Градского, к слову сказать, увы, и не было. Он боялся

рулетки как огня и подходил к ней только в безнадеж-

ных ситуациях и при крайних обстоятельствах. Сегодня

как раз и были такие крайние обстоятельства. Градский

допил кофе, встал из-за стола и двинулся робкими шаж-

ками в сторону рулетки. План его в этот раз был простым

до безобразия. Он решил дождаться нужного момента и

загрузить три раза подряд весь стол своими фишками, по

принципу чет-нечет и красное-черное. Присовокупив к

этому еще и дюжины. Он мысленно разбил фишки, кото-

рые были у него в карманах, на три части и стал дожи-

даться подходящего момента для того, чтобы вступить в

игру. Гера держал в своей руке карточку и помечал в ней

крестом те цифры, которые в это время одна за одной

выпадали на рулетке. От наблюдательного глаза Германа

не укрылось то обстоятельство, что крупье бросает шарик

по секторам, в три-четыре цифры. «С таким шутки плохи,

с таким ухо держи в остро», – отчего-то пришло ему на ум

после того, как он пометил в карточке очередную выпав- шую на рулетке цифру. Обстановка вокруг рулетки была наэлектризована до предела. Над ней стоял шум и гам, вперемешку с матом и табачным дымом. Кто-то выигры- вал, кто-то проигрывал. Кто-то жевал потухший окурок, кто-то грыз зубами ногти, кто-то – ручку. Кто-то хватался за голову и проклинал все на свете, кто-то ликовал и без- удержно радовался своей удаче. Лишь Герман Градский до поры до времени оставался в тени, оставался не у дел. Он терпеливо, как удав, ждал своего часа и наконец-то дождался. Последние семь круток шарик падал только на цифры, окрашенные красным цветом. Это был сигнал к действию. Градский перечеркнул крестом цифру семь и с силой сжал рукой фишки, лежавшие у него в кармане пид- жака. Пришло время Герману Градскому выйти на пер- вый план и затмить своими безумными ставками все и вся вокруг себя. Крупье в очередной раз выбросил шарик, игроки перестали сыпать на сукно фишки, рулетка оста- новилась, шарик и в этот раз выпал на красное, на циф- ру один. В восьмой раз подряд шарик выпал на красное, и второй раз подряд это была первая дюжина. Лучшего момента для того, чтобы вступить в игру, и быть не мог- ло. В свои права вступало математическое ожидание! Как только Герман это осознал, то сразу же и поставил тыся- чу долларов на черное, тысячу долларов на чет и тысячу долларов на третью дюжину. Крупье тронул рукой коле- со, улыбнулся Градскому и запустил в противоположную вращению колеса сторону легкий, как пушинка, шарик. Градский вздохнул, выдохнул и затаил дыхание. Взгляд у него в этот момент был цепкий, как у орла. Выражение же лица – как у изголодавшегося питона. Герман Градский смотрел на то, как вращается колесо, по которому пере- катывается шарик, и не замечал ничего вокруг себя. Уж больно сделанные им ставки были высоки. Колесо замед- лило свой ход, шарик начал притормаживать. Герман превратился в мумию. Стук, стук, стук… Шарик замер на одном месте. Герман не поверил свои глазам, опять крас- ное. После того как рулетка перестала вращаться, крупье объявил во всеуслышание:

– Пять, красное… – И поставил на цифру пять мар- кер долли. Окинул наметанным взглядом игровое поле и сгреб со стола проигравшие фишки, оплатив затем выи- гравшие.

Ни одна ставка Градского не сыграла в этот раз. При взгляде со стороны он был похож на человека, у которого только что со двора, да при всем честном народе, да пря- мо из-под носа увели корову. Герман повторил попытку. Он вновь загрузил стол тремя тысячами баксов по все той же комбинации. А именно: тысяча на чет, тысяча на чер- ное и тысяча на третью дюжину. Шарик возобновил свой бег по кругу. У Германа стучало в висках и гремело в ушах. С каждым новым мгновением шарик грохотал все силь- нее и сильнее, Градский не дышал. Зрачки его глаз рас- ширились, но не застыли на одном месте, а, точно как и шарик, бегали по рулеточному колесу вслед за ним, вслед за шариком. В ушах у Германа гремело, в голове звенело, шарик же начал притормаживать… Градский вцепился взглядом в двадцать шесть черное, пытаясь силой даро- ванного ему свыше магнетизма притянуть его как можно ближе к этой, столь им любимой, цифре. Колесо замед- лило движение. Шарик перекатился по кругу и, к пре- великой радости Градского, свалился именно на цифру двадцать шесть.

– Есть!.. – вскликнул Градский. К его лицу хлынула кровь, и он было поднял руки кверху в победном при- ветствии… Но тут же и увидел, как легкий, как пушин- ка, шарик непостижимым образом, уже перед тем как рулетка остановилась, подпрыгнул и перескочил с циф- ры двадцать шесть на цифру три, где и застыл на месте… Градский опустил руки. Ему стало не по себе. Он с тупым выражением лица смотрел на то, как крупье жадными своими руками сгребает под себя его фишки, и не ощущал в себе жизни. Наконец Градский обрел себя и прошипел, как змея, сквозь едва приоткрытый рот:

– Дрянь, сука такая, опять сделал меня…

Крупье в ответ на это виновато улыбнулся и развел

руки в стороны, не замедлив после этого оплатить выи-

грыш тем игрокам, которым и в этот раз повезло. Как

только игровое поле было полностью очищено от фишек, крупье произнес на весь стол дежурные и привычные слова:

– Делайте ставки, господа…

На Германа в этот момент было страшно смотреть. В

его в карманах осталось фишек на четыре тысячи баксов.

Градский стал машинально загружать ими стол, все в той

же комбинации. Но в этот раз он поставил на чет не тыся-

чу долларов, как в двух предыдущих случаях, а две. На

черное же и третью дюжину он поставил, как и прежде, по

тысяче долларов… Крупье выбросил шарик, подождал… и

провозгласил:

– Ставок больше нет…

Но Герман уже не слышал этих его слов, он ничего не

слышал. Он находился в коматозном состоянии. Зрачки

глаз Градского все так же бегали по колесу вслед за ска-

чущим по нему шариком. Градский смотрел сквозь шарик

на рулетку, и у него рябило в глазах от мелькающих перед

ним красных и черных цифр. Когда же шарик начал при-

тормаживать свой бег кругу, Градский, как лошадь, вытя-

нул вперед свою шею и стал буквально пожирать его

взглядом. В тот же момент, когда шарик в очередной раз

упал на красное, выражение лица Градского стало зве-

роподобным. Он смотрел на крупье, как на животное, и

пожирал теперь уже его, а не шарик, своим взглядом. Ког-

да же крупье начал в очередной раз грести под себя фиш-

ки Германа, то тот смертельно побледнел и разразился в

его адрес отборным трехэтажным матом. Так, что самому

крупье стало от этого несколько не по себе. Гера букваль-

но исходил слюной, извергая из себя поток бранных слов

в его адрес. Выплеснув из себя негативные эмоции, Гер-

ман достал из бокового кармана очередные десять тысяч

баксов и вне себя от охватившей его ярости швырнул их

на стол так, словно перчатку в лицо крупье выбросил.