Карма фамильных бриллиантов

– Я лучше вечером тебе скажу, – произнесла Аня едва слышно. – За ужином.

– Я поздно вернусь.

– Я подожду. И приготовлю что-нибудь вкусненькое. Твой любимый салат с авокадо, например…

– Не надо, Анюта. Я приду сытый – у меня деловой ужин… – И тут, заметив наконец, как его жена расстроена, перестал возиться с молнией и переключил внимание на Аню. – Ну что ты так погрустнела? – ласково спросил он. – Была такой веселой, когда меня встречала… – Он дотянулся до ее щеки губами и несколько раз нежно поцеловал, едва касаясь бархатистой кожи. – Это из-за того, что я поздно вернусь? Если так, я постараюсь освободиться пораньше…

– Нет, нет, Петр, не надо, – запротестовала Аня, как всегда, растаяв от его поцелуев. – Мы с папой поужинаем и пораньше ляжем спать…

– Тогда ты просто обязана сказать мне, что у нас за радость, прямо сейчас.

– У нас… – Она покраснела и спрятала глаза, почему-то смутившись. – У нас будет…

Последнее, самое долгожданное слово так и не успело слететь с языка. В тот момент, когда она собралась с духом, чтобы его произнести, у Петра зазвонил сотовый.

– Извини, – бросил он жене, хватая телефон. – Я жду важного звонка, должен ответить… – Он поднес аппарат к уху. – Слушаю. – Пауза. – Кто это? Ева, вы? Да, да, говорите…

Услышав имя, Аня вздрогнула, догадавшись, какая именно Ева звонит ее мужу. Ева Шаховская, певица, она же Ефросинья Новицкая, внучка Элеоноры, дочь Эдуарда Петровича и Анина двоюродная племянница. Родственница! И соперница… Давняя и незабытая. Хотя Аня уверена, что между Евой и Петром ничего не было, она чувствовала – они неравнодушны друг к другу. При появлении Евы в глазах Петра вспыхивал животный блеск, а Евино лицо становилось неотразимо порочным при взгляде на Петра. Аня заметила эту их реакцию друг на друга еще два года назад, но тогда по неопытности не сумела распознать ее природу. Теперь же, став женщиной, она может с уверенностью сказать: между ее мужем и Евой Шаховской есть мощное сексуальное притяжение. Они хотят друг друга! Он хочет ее! Да так, как никогда не хотел свою жену, которую любил и ценил, но… Ни разу Аня не поймала на себе такой взгляд, каким Петр тайком посматривал на Еву. Даже когда ее показывали по телевизору, он не мог сдержать своего вожделения. Нет, ему-то казалось, что у него это прекрасно получается, только Аня замечала, как темнеют его светлые глаза (это всегда происходило, когда он возбуждался), а по щекам разливается румянец…

Кто бы знал, как Аня боялась таких моментов! Она из-за этого все праздничные концерты пропускала. Не включала телевизор, когда по нему показывали рейтинги самых сексуальных, красивых, модных, талантливых певиц – знала, в каждом шоу будет сногсшибательная Ева. А «Муз ТВ» Аня вообще вырубила. Она бы и ящик выбросила, лишь бы красивое Евино лицо не мелькало в нем…

И вот теперь Ева звонит Петру!

– Ева, объясните все спокойно, – донесся до Ани сквозь шум в ушах строгий Петин голос. – Я ничего не понял.

Та, по всей видимости, стала объяснять. Петр слушал внимательно и напряженно. На его лице застыло выражение профессиональной сосредоточенности, но Ане все равно казалось, что в нем проявляется еще что-то, а в глазах нет-нет да вспыхивают те самые искорки…

– Все, теперь понятно, – проговорил Петр, нахмурившись. – Я подъеду, ждите. – Он выхватил из Аниных рук пиджак и стал торопливо надевать. – Все, до встречи.

– Это кто? – спросила Аня, едва он отсоединился. Конечно, глупо было задавать вопрос, на который знаешь ответ, но она ничего не могла с собой поделать.

– Клиентка.

– Ее зовут Ева? – с мазохистским упрямством продолжала допытываться Аня.

– Ты же сама слышала, – пожал он плечами и, на ходу поправляя галстук, заспешил в прихожую. – Это Ева Новицкая.

– Я не знала, что она твоя клиентка… Ты мне об этом не говорил.

– Она обратилась ко мне только вчера.

Он двигался так стремительно, что будь их квартира поменьше, Петр был бы уже за дверью. Но так как длина коридора этого не позволяла, Аня успела его догнать и задать еще один вопрос:

– У нее что, проблемы?

– Убит Денис Новицкий, и милиция подозревает Еву. Сейчас, например, ее вызвали для допроса и дактилоскопии, и я, как адвокат, должен присутствовать…

– Денис мертв? – удивленно ахнула Аня. – А я даже не знала, что он вышел из тюрьмы.

– Я не стал тебе говорить, чтобы не бередить твою память. Он вышел два с половиной месяца назад, а вчера был убит в подъезде Евиного дома.

Петр, уже дошедший до двери, развернулся, вскользь чмокнул Аню куда-то в ухо, схватил с вешалки дубленку и шагнул за порог. О том, что жена собиралась поделиться с ним радостной новостью, он и не вспомнил.

Сергей Отрадов

Сергей проснулся от боли, это Авось, потягиваясь, вонзил в него свои когти. Скинув кота на пол, он полежал немного, чтобы пробудиться окончательно. Когда сна не осталось ни в одном глазу, Сергей встал. Натянув спортивные штаны, вышел из спальни.

В квартире стояла тишина. Сергей решил, что Аня ушла на работу (она собиралась сегодня заскочить в магазин), и направился в кухню, чтобы сварганить себе что-нибудь поесть. Кошки помчались следом, урча в предвкушении скорого пира, приотстал только Данилка, замешкавшись в прихожей, где находилось его любимое лакомство – хозяйкины тапки.

Когда Сергей вошел в кухню, то очень удивился, обнаружив там дочь. Аня, сгорбившись, сидела на высоком стуле и напоминала всем видом птичку на жердочке: то ли синичку, то ли воробушка. Перед ней стояла чашка с остывшим кофе, но она не пила его, а только помешивала, механически водя ложкой по кругу.

– Анюта, – окликнул ее Сергей. Но дочь не услышала, так была погружена в свои мысли. Пришлось подойти к ней вплотную и, положив руку на плечо, повторить: – Анюта, очнись.

Аня вздрогнула и подняла на отца огромные, полные невыплаканных слез глаза. Увидев ее несчастное личико, Сергей не на шутку встревожился.

– Что с тобой, дочка? – взволнованно спросил он, опускаясь перед ней на корточки и заглядывая в глаза, из которых начали капать крупные, как жемчужины, слезы. – Что случилось? Кто тебя так расстроил?

Она замотала головой – никто.

– Почему тогда ты плачешь?

– Я не плачу, – шмыгнула носом Аня и действительно перестала лить слезы. – Просто мне вдруг стало грустно… – Она вытерла нос рукавом и вымученно улыбнулась. – У меня все нормально, пап. Честно…

– Ну тогда давай покушаем. Я есть хочу. – Он поднялся, подошел к холодильнику и, открыв дверку, стал изучать его содержимое. – И что у нас есть поесть? Та-ак. Суп не хочу. Мясо не хочу. Рыбу хочу, но ее нет… Сбегать, что ли, в магазин? Или у кошек украсть? Ты вроде бы им минтай покупала…

– У меня будет ребенок, – услышал он тихий дочкин голос и не сразу понял, что она сказала, переспросил:

– Что ты сейчас?..

– Я беременна, пап.

Сергей выпустил дверку холодильника и под ее хлопок резко обернулся. Аня смотрела на него и робко улыбалась. Вид у нее при этом был гордый, но немного растерянный. Как у двоечника, получившего пятерку и не до конца понимающего, как это у него получилось…

– Анюта, это здорово! – вскричал Сергей, бросаясь к ней и подхватывая со стула, чтобы закружить по кухне. – Я так рад за тебя… За вас! Ну и за себя, конечно, – наконец я стану дедушкой! – Он усадил смеющуюся Аню на кухонный стул и, встав напротив, спросил: – Как прореагировал Петр?