Кармелита. Наследники: игры на вылет

Даниил задышал более-менее ровно и поднял глаза. Медленно. Да его никто и не торопил. Не теперь. Полицейский, что стоял ближе всех, злобно ухмыльнулся и кивнул своим:

– Берем!

Жданов сразу вскочил с колен и заорал, дергаясь в сторону, но его уже повалили грудью на ближайшее ограждение.

– Стоять! – Гончаров сделал выпад вперед и оказался совсем рядом со Ждановым. – Ну, привет, дружок…

Зрители повыскакивали с трибун и к месту финиша подтянулись другие машины, водители которых были в бешенстве. Едва не началась массовая драка. Пришлось успокаивать людей.

– Какого хера, начальник?

– Срочно покинуть стадион!

– Что происходит?

– Немедленно покинуть стадион!!!

На помощь пришли другие коллеги, взявшиеся дежурить возле парадного въезда.

– Всем посторонним немедленно покинуть стадион! – раздалось в громкоговоритель. – Немедленно!

Внедорожник Жданова уже залили водой из нескольких шлангов – двигатель окончательно сдох. Шина выглядела как разорванная гранатой. В клочья. Ошметки резины оставляли следы. После пары минут Гончаров велел обыскивать машину.

– Что вы там хотите найти?! – орал Даня, вырываясь из лап полиции.

– Сейчас и увидим! – майор схватил паренька за шиворот и потянул ближе.

– Товарищ майор. Понятые нужны?

– Да пошли вы со своими понятыми! Обыскать! Быстро!

– Есть! – парочка сержантов с неимоверным рвением принялись за салон, а другие за багажник. Они испачкались в пене и грязи, которая стекала по авто, падая на землю комьями и оставляя черные лужи на сухом асфальте стадиона.

– Добегался ты, мой хороший! – тем временем приговаривал Гончаров, то и дело сжимая кулаки и поглядывая на Даниила, который, в свою очередь, материл работников на все лады и гневно зыркал из-под бровей.

– Малинова приведи! – скомандовал лейтенант помощникам.

– Зачем ещё? – удивился Жданов.

– Затем, – сказал полицейский. – Может, вы заодно…

– Делать больше нечего! – огрызнулся блондин. – И вообще, я ничего не понимаю!!!

– Ты придурок или прикидываешься? – зацепился языком лейтенант.

– Пошел ты!

Литеха замахнулся для удара, но услышал:

– Отставить!

Молодой мент опустил руку и выдохнул. Его не так-то просто было вывести из себя, но сейчас он был зол. Везучим сукиным сыном оказался этот парень. Литеха окинул оценивающим взглядом Жданова.

– Товарищ майор! – заорал один из сотрудников, привлекая внимание.

– Что там ещё?

Гончарова подозвали к багажнику. Даню оставили пристегнутым к дверце. Через несколько мгновений майор с ошарашенным видом отошел от внедорожника и пристально посмотрел в глаза Даниилу.

Что такого он там выискал? Что могло настолько его шокировать или удивить? Даня и сам уже не знал, что думать и делать.

– Жданов…

Даня молча смотрел на мента.

– Жданов ты…

Казалось, полицейский не может подобрать ни одного цензурного выражения.

– Жданов Даниил Станиславович – начал как можно официальней Григорий. – Вы арестованы за убийство Камоловой Виолетты Матвеевны!

Он просто вскипел. Черт возьми, как бы он хотел задавить этого поганца на месте. Сейчас. Но нельзя. Нельзя.

– Я её не убивал!!! – Даня принял стойку бойца. Он не сомневался, что сейчас могут посыпаться удары дубинками.

– А это тогда что, сукин сын?!! – Гончаров достал из багажника отцовского «Инфинити» какую-то грязную кофту.

Даня застыл: «Что, блядь, происходит?! Что это у него в руках?! Что это?!! Кофта?»

Даня чуть сконцентрировал взгляд и понял. Кофта. Виолетты. У него в багажнике. С какого хера?! Она напоминала обноски бомжей. Её неопределенный цвет и вид вызывали только отвращение. Но если приглядеться повнимательнее, то можно было различить, что цвет отдает характерным оттенком. Оттенком крови. Человеческой крови.

– Я скажу тебе, что, – отчеканил мент, подходя к парню. – Это улики. Улики. Доказательства того, что именно ты её прикончил! Ты!

– Нет! – Даня побледнел. – Нет!!!

– Закрой рот, – предупредительно шепнул литеха. – Закрой рот, иначе закроют…

– Я никого не убивал!

– Рассказывай бабушке на деревне.

– А вот и орудие преступления! О, как клюнуло на червя. Товарищ майор! – воскликнул сержант, извлекая всё из того же злосчастного багажника обрезок железной трубы с ошмётками… с мясом. С самым настоящим мясом, свисающим тонкими багровыми и отдающими отвратительной гнилью органики нитями.

– Этого не может быть, – еле проговорил Даниил, смотря на Гончарова и думая о том, что лучше бы он съехал по дороге в кювет. Лучше бы он напрочь разъебался о какой-нибудь ствол дерева. Навсегда. Раз и навсегда. Он рисковал напрасно.

Всё должно было быть по-другому. По-другому. Он должен получить деньги и вернуться домой. К родителям, которым нужна его помощь! Он выиграл эти чертовы деньги! Плевать, что чуть не разбился! Плевать! Он выиграл! Он не должен сейчас быть здесь. С этими людьми. Не должен! Он победил, но какое это сейчас имеет значение?! Никакого. Никакого шанса нет на то, чтобы удрать… Нет. Да и куда уже бежать… от кого? От себя?

Даниил смотрел на Гончарова и слушал удары собственного сердца. Оно билось сильно. Болезненно. Рука начала неметь. Наверное, так чувствуют себя люди с инфарктом. При его появлении. Скорее всего, они чувствуют боль. Даня вдруг понял, что не может нормально дышать. Он попытался акцентировать внимание на этом, но мент вырвал его из мыслей о дальнейшем существовании:

– Какая же ты мразь!

– Я никого не убивал…

– Закончить осмотр! – дал команду майор. – Приступить к консервированию.

Под «консервированием» понималось полное оцепление места задержания и допрос возможных свидетелей, а также бережная упаковка ценных улик. Через полчаса, когда зеваки наконец рассосались, Гончаров и его помощники составили первый протокол допроса задержанного.

– Волос, найденный на одежде жертвы, совпал генетически с волосом задержанного! – доложил эксперт, прибывший на место.

– Это я и без тебя знаю! Давай к делу!

Майор отошел в сторону и принялся выпытывать у коллег нужную информацию. Всем стало легче. Наверное. Для ментов самое главное загнать зайца. Они волки. Они оборотни. Они делают свою работу быстро и тихо. А потом концов не найти.

Даня выглядел паршиво. Голова гудела, а ноги словно вросли в асфальт. Он стоял и молча наблюдал за тем, как записывают номера машин, участвовавших в заезде, как водителей заламывают и ведут к посту ДПС. Наблюдал. Медленно. Так, словно он – фотограф и ему нужно запечатлеть редкий кадр. Наблюдал, как расходятся потрясенные неожиданной развязкой зрители, как некоторые из них пытаются устроить бунт, но получают угрозу применения силы и отступают, не желая искать приключений на задницу, по которой может пройтись дубинкой спецназ.