Карнавал страсти
Шрифт:
Глава 13
1
— Смотри-ка, сегодня нам везет, — протянула Маша, — персональная женская гримерная. Не иначе это в честь твоего первого выступления. Ну что, сама нарисуешь себе лицо или помочь тебе на первый раз?
Настин дебют должен был состояться в недавно открывшемся шикарном ресторане «Матадор». Здесь подавали блюда латиноамериканской кухни, официанты носили коротенькие, расшитые серебряным шнуром
В «Матадоре» все было поставлено на широкую ногу. Артистов даже накормили перед выступлением, а это случалось крайне редко.
Настя сидела в гримерной перед широким зеркалом, обрамленным с двух сторон светильниками. Маша выложила на столик перед ней целый арсенал средств декоративной косметики.
— Мы не пользуемся театральным гримом, — объяснила она, — его очень трудно смывать, да и кожа от него портится. Надо просто чересчур ярко накраситься, посильнее подвести глаза, наложить румяна. В общем, дерзай.
Первым делом Настя надела свой роскошный черный парик. Он вдохновлял ее на дальнейшие эксперименты с внешностью. А потом Настя принялась разрисовывать себе лицо. Посторонняя помощь ей не понадобилась. Она со всем отлично справилась сама. Она нарисовала себе черные брови вразлет, густо подвела глаза, удлинив их к вискам. Махровая тушь сделала ее ресницы неестественно густыми и пушистыми. На щеках расцвели алые розы. Настя обвела губы темно-красным карандашом, а потом прошлась по ним кисточкой жидкой помады. Настя закончила гримироваться и взглянула на незнакомку в зеркале. Роковая красавица весело подмигнула ей.
— Ну как? — спросила Настя у Маши.
— Перебор, — ответила она, — для сегодняшнего выступления сойдет, потому что в зале будет царить романтический полумрак. А для нормального освещения такой грим совершенно не годится. Ты накрасилась как на карнавал, а у нас обычная работа, и мы должны быть похожи на нормальных людей, только в костюмах.
Насте пришлось согласиться, хотя слова Маши несколько разочаровали ее. Ей казалось, что чем ярче грим и немыслимее наряд, чем больше во всем эксцентрики, тем лучше.
Дверь гримерной приоткрылась и показалась голова Саши Сенько. Он тоже успел переодеться, повязал голову алым платком и сейчас очень сильно смахивал на героя фильма из жизни пиратов.
— Ну как, вы готовы? — спросил он. — Через полчаса наш выход. Вы, кстати, обратили внимание на девушек в соседней гримерной? Там как будто женская сборная по баскетболу собралась.
— Не женская сборная, — невозмутимо ответила Маша, — а фотомодели на приработках. Я с одной из них знакома. Они сначала будут танцевать, чтобы посетители быстрее разогрелись, а потом показывать стрип-шоу.
— Да ты что? — оживился Саша. — Надо будет остаться посмотреть.
Перед выходом весь ансамбль собрался за кулисами небольшой сцены. Санек то и дело выглядывал в зал и сообщал, что там происходит.
— Такое, блин, шикарное место! — восхищенно говорил он. — Здесь, наверное, стакан сока стоит пятьдесят тысяч.
— Долларов, — закончил за него Андрей.
— Если
захотите сока, — вставила одна из «баскетболисток», — подойдите к бару и скажите, что вы музыканты. Тогда бесплатно нальют.Настя с любопытством приглядывалась к девушкам из соседней гримерной, которые то и дело сновали из-за кулис и обратно. Настя не удержалась и тоже посмотрела сквозь щелку в зал. Там, в окружении платных танцовщиц извивался один мужчина, плотный, лысый и в модном костюме песочного цвета. Девушки действительно все были высоченные, каждая, наверное, не меньше метра восьмидесяти, с длинными стройными ногами и совершенно одинаковыми лицами. Настя пыталась понять, в чем причина этой одинаковости, в макияже или же в самом образе жизни?
Девушки были одеты в модные туфли на толстых платформах и в яркие, плотно облегающие фигуру наряды. Впрочем, сложены все они были безупречно и выглядели соблазнительно. Мужчины из «Цыганского двора» провожали взглядом каждую из них, а женщины презрительно кривили губы.
За кулисы выбежал звукорежиссер, молодой мужчина в жилетке с множеством карманов.
— Сейчас закончится песня, потом будет гитарный проигрыш и за ним сразу ваш выход.
Звукорежиссер прикрепил к груди каждого по маленькому радиомикрофону, подмигнул Маше, встретил ее непроницаемый взгляд и поднялся к себе наверх.
— Волнуешься? — спросил Настю Сережа, и тут она почувствовала, что волнуется страшно. До сих пор все происходящее казалось ей ненастоящим, просто веселой игрой в артистов. Но теперь она поняла, что игра кончилась и начинается реальная работа. Только сейчас Настя осознала, как сильно она желала петь именно в этом ансамбле и как слабо она верила, что ее желание когда-нибудь осуществится.
Гитаристы положили пальцы на струны, Белов зажал скрипку между плечом и подбородком, Санек разминался. В зале тихо зазвучала гитара, эту же мелодию подхватили музыканты и вереницей вышли на сцену.
От волнения Настя почти ничего не видела. Она твердо знала, что должна находиться между Машей и Вероникой, и не спускала с них глаз. В зал она решила пока не смотреть. Впрочем, в ресторане царил полумрак, поэтому лиц посетителей все равно видно не было.
Поскольку у Белова были проблемы с дикцией, представлением музыкантов всегда занимался Александр. Наигрывая на гитаре, он произнес несколько дежурных фраз о том, как все они рады и какая для них большая честь выступать в этом зале и перед этими людьми. Раздались довольно жидкие аплодисменты, и работа началась.
Сначала Насте показалось, что она переоценила свои силы. У нее не было никакого опыта выступления перед залом, пение в подземном переходе в счет не шло. Холодея от ужаса, Настя решила, что у нее одеревенели связки и она не в состоянии извлечь из своего горла ни одного, даже самого жалкого, звука. К счастью, первые три песни они пропели хором. Маша и Вероника пели удивительно слаженно и хорошо, поэтому Настя могла себе позволить на время стушеваться. Она в буквальном смысле слова пряталась за спинами коллег, пока Андрей изо всех сил не ткнул ее в бок кулаком. Настя возмущенно посмотрела на гитариста.