Каролина

Облегчение вспыхнуло и погасло спичкой на ветру. Теперь я считала пятна крови: на разбитой губе, на лбу… кровь залила юбку. В тусклом полумраке бледное казалось мёртвым, алое – чёрным.

Подоспели Лииса и Сантро, наш охранник. Вместе мы взяли Солль на руки и через зал понесли к лестнице наверх.

– Каролина, – тихо окликнул Миро. – Я подожду тебя здесь.

Я кивнула, не оборачиваясь.

Не знаю, сколько прошло времени. Пока Лииса жестами объяснила, что доктор не нужен, и вытолкала всех из спальни Солль (только Гвину позволили войти один раз – с кастрюлей кипящей воды и бутылкой винного спирта). Пока мы ждали под дверью и слушали звуки: треск ткани, позвякивание инструментов, хлюпанье, тихие стоны… Пока Лииса, перепачканная кровью, вышла и дважды кивнула – мол, с Солль всё обошлось. В тягучей тишине, не нарушаемой даже шёпотом, все медленно расходились спать.

Не знаю, сколько прошло времени… Миро ждал меня. Свечи во всём доме потушили, и в дрожащем мерцании огарка, который я принесла, я сразу увидела на полу его длинную тень. Миро стоял, прислонившись поясницей к обшарпанному комоду. Кроме вешалки с похожими на паучьи ноги крючками – единственная мебель. Подсобка была такой тесной, что стены казались едва ли шире дверей: одна вела на улицу, другая, напротив, – в зал. Сейчас обе были заперты.

– Где ты нашёл её? – Приподнявшись на носочки, я поставила свечу на узкий подоконник. Когда-то там была форточка, но её заколотили.

– В доме Ренфолда, – протянул Миро, – вернее, в пристройке для прислуги. Он отпирался сначала, но я умею убеждать.

– Спасибо.

– Знаешь, что странно? – Миро хмыкнул. – У семьи с таким положением наверняка есть свой доктор, который мог бы избавить их от будущего ублюдка, но…

– Замолчи.

– Извини, – его белые зубы сверкнули в короткой усмешке. – Подойди сюда.

Подойди… Да здесь места и для трёх шагов не хватит.

– Миро, мне сейчас не до того. – Я вжалась спиной в дверной косяк, но он словно навалился и толкал меня вперёд.

– Но ведь я помог тебе?

– Помог.

– И ты благодарна?

– Благодарна.

Вот и всё. Он требовательно протянул руку, и я сделала эти проклятые три шага. Его вторая рука поймала мою талию, мы прокрутились в нелепом коротком танце, и вот крышка комода впивалась уже в мою спину.

– Может, мы хоть вина выпьем?

Как маленький огонёк свечи успел так быстро сожрать весь воздух? Я вдыхала пустоту, голова кружилась, но потерять сознание почему-то было страшнее, чем чувствовать и запоминать.

– Я уже достаточно выпил сегодня. – Миро вдруг глухо рассмеялся, и мне в лицо пахнуло терпким хмельным запахом. – К тому же, времени мало. Скоро мне нужно вернуться на пост, а завтра утром мы – некоторые из нас – отбываем к северному побережью. Ох, Каролина, да ты и не пытаешься скрыть радость… Но я вернусь к тебе. Не раньше середины лета, правда, но вернусь. – Он подхватил меня за талию и усадил на комод. – Скажи, что любишь меня. Представляешь, меня ведь никто никогда не любил, даже моя… И ты молчишь? Молчи. Не нужна мне твоя любовь. Верно, Боги сотворили тебя из льда и печали.

Он развёл в стороны мои колени. Не наклоняясь, не отводя взгляда от моего лица, Миро нашёл и рванул вверх подол юбки. Также на ощупь – ведь интереснее вида голых женских бёдер высматривать протест в сжатых скулах – Миро развязал подвязку чулка. Ткань соскользнула до щиколотки, а верёвочка обняла моё запястье. Давно ли он так придумал? Ради этого ли помогал? И если он торопился на пост, то почему так медленно заводил за спину мои руки? Связывая их, Миро нежно прильнул к моей груди, словно объятия только так обретали для него смысл.

– Не волнуйся, правила я помню и уважаю, – шепнул он мне в ухо.

Рядом на комод с глумливым звяканьем опустился тяжёлый мешочек с монетами. В унисон с ними звякнула пряжка ремня.

– Ненавижу тебя, Миро, – в моём шёпоте тоже слышался звон.

– О да, – он сильнее надавил на колени и подался вперёд. – Теперь ты, наконец, говоришь правду.

Солль

В спальне ждала ванна, полная горячей воды. Не знаю, кто так чутко обо мне позаботился, но пусть Боги вспомнят и благословят его.

Трудно было раздеться. Словно окаменевшие, пальцы едва справились со шнуровкой платья. Чулки с бельём я сбросила, не касаясь себя, а после представила воду плащом и укуталась в него. Я тёрла мочалкой тонкие полоски на запястьях, пока раскрасневшаяся кожа не скрыла следы от верёвки. Синяки на спине завтра проявятся. Ссадины на внутренней стороне бёдер – нашивки форменного мундира жёсткие, шершавые, – гармонично переплелись с моими старыми шрамами. Забавно… те рубцы остались навсегда, хоть оставивший их забылся. Сегодняшние следы скоро побледнеют, но как стереть из памяти это чувство безнадёжной уязвимости?

Я плотно сжала ноги и погрузилась в воду по самый подбородок, мечтая раствориться. Небо за окном медленно светлело, а я продолжала лежать в остывающей воде, пока подушечки пальцев не сморщились, а плечи не покрылись мурашками. Пришлось всё-таки выбираться. Оставляя на полу мокрые следы, я подошла к окну и распахнула его. Свежий воздух вступил в колючее сражение с капельками на моей коже и скоро победил их. В предрассветной серости все отметины далёкого прошлого и этой ночи утратили цвет, объятия воды и ветра оттеснили прикосновения чужих рук и губ. В паху уже почти не ныло. Я в порядке. В порядке.

Гадая, навсегда ли сон покинул меня, я надела не самое эффектное, зато мягкое платье, и вышла из спальни. Сложившаяся традиция диктовала мне первой спуститься в зал и раздвинуть шторы – впустить новый день. Я уже была на середине лестницы, как услышала внизу, у двери, яростный спор. Голоса я узнала сразу: низкий, чуть хрипловатый принадлежал Сантро, нашему мрачному привратнику. Другой, надменный и пьяный…

Я не принимала осознанных решений, просто развернулась, вновь прошла по коридору второго этажа до последней двери и толкнула дверь в спальню Мэрг. Вот он, висит на вбитом в заднюю стенку шкафа гвозде. Небольшой, точно игрушка, арбалет – лёгкий и изящный. На украшенных искусной резьбой деревянных плечах темнели гнёзда от давно распроданных рубинов. В пазе угодливо лежала тонкая стрела из настоящей ируланской стали. Рычажок охотно следовал за моими пальцами: застонала пружина, и тетива с тугим скрипом натянулась. Подарок, говорила Мэрг беззаботно, на всякий случай.

Обратно я шла, прислушиваясь. Удачей стало бы для всех, сумей Сантро выпроводить незваного гостя, но ведь арбалет так приятно оттягивал кисть… Я мрачно улыбнулась.

Двое на пороге замолчали и синхронно повернулись на звук моих шагов. Привратник свёл брови на переносице, зыркнул на оружие, потом снова на меня, и медленно покачал головой.

– Ступай и проверь задний двор, Сантро, – произнесла я спокойно, а мысленно пообещала ему, что всё разрешится благополучно. – Я приму нашего гостя.