Катарсис. Том 2

Мария отпустила Дмитрия, глубоко вздохнула, устало провела по глазам ладонью.

— Как это все не вовремя!..

— Что это было? — спросил ошеломленный, ничего не понявший Булавин.

— Подгляд, — объяснила ведунья. Заметила его недоумевающий взгляд, слабо улыбнулась. — Нас пытались запеленговать, Дмитрий Михеевич.

— Кто?!

— Конунги. Так мы называем черных магов, прислуживающих т о й стороне. То есть системе СС.

— Черные маги? Так это не сказки?

— К сожалению, не сказки. Вам еще многое предстоит узнать о магической стороне реальности, скрытой от большинства людей. А теперь прощайте. До встречи.

Мария помахала рукой стоящим в отдалении спутницам Дмитрия и быстро пошла прочь. Через двадцать метров у бордюра набережной затормозил темно-зеленый «Бьюик-Империал», открылась дверца, Мария села в машину, и «Бьюик» рванул вперед, исчез за поворотом дороги в считанные секунды.

Диана подбежала к стоявшему в глубокой задумчивости инструктору. Софья подошла тоже.

— Что случилось? Что это ей вздумалось тебя обнимать?

Дмитрий очнулся, оглядел небосвод, реку, набережную, покачал головой.

— Никогда бы не поверил, если бы сам не был свидетелем…

— Ты о чем?

— Черный прямоугольник над рекой видели?

Диана и Софья переглянулись, ответили в один голос:

— Нет!

— Это была антенна… или нечто вроде антенны. Нас с Марией пытались прослушать и запеленговать.

Диана с тревогой заглянула в глаза Дмитрия.

— Кто?

— Черные маги.

— По-моему, она с ним что-то сделала, — обратилась Диана к задумчиво посматривающей на брата Софье. — Он заговаривается.

Дмитрий улыбнулся.

— Ладно, я пошутил. Пойдемте домой, кофейком побалуемся, посидим в уютной прохладе. — Он попытался обнять Диану, но та отстранилась.

— Ты не сказал, зачем она тебя обнимала. Вы были знакомы раньше?

— Она меня защитила от подгляда, — вспомнил Дмитрий выражение Марии. — А больше я ничего не имею права говорить.

— Даже мне?

— Даже тебе.

— А если я обижусь?

Дмитрий перестал улыбаться, взял Диану за руки, заглянул в глаза.

— Охотница, в нашей беседе были затронуты столь серьезные материи, что я до сих пор не могу прийти в себя. Одно могу сказать точно: мне нужна твоя помощь, твое присутствие, но только не спрашивай меня ни о чем! Говорить правду мне запрещено, а врать я не хочу. Если появится возможность, я сам все расскажу.

Диана помедлила, изучая лицо Дмитрия, ставшее суровым и твердым, вздохнула и прижалась к нему, пряча лицо на груди.

— Не знаю, почему я тебе верю как дура.

— Потому что ты, во-первых, не дура, а во-вторых, я тебе никогда не лгал.

— Если мужчина никогда не лжет женщине, значит, ему наплевать на ее чувства.

Дмитрий засмеялся.

— Видишь, ты все понимаешь.

— Ну, вы тут разбирайтесь, а я пошла домой, — сказала Софья, становясь печальной. — Отец обижается, что я с ним мало общаюсь. Посижу с ним, побеседую.

Диана поняла, о чем она подумала, высвободилась из объятий Дмитрия, подошла к женщине.

— Не волнуйся, Софи, ничего с твоим Глебом не случится. Судя по твоим рассказам, он у тебя воин и сможет постоять за себя.

— Надеюсь, — прошептала Софья, зябко вздрогнув.

А Дмитрий вдруг вспомнил, что Мария упоминала это имя — Глеб Тарасов. С этим человеком ему предстояло защищать «серебряного мальчика», и судьбы их были закономерно сплетены еще до знакомства. Связь Тарасова и Софьи лишь удивительным образом подчеркивала это обстоятельство.

В среду девятого августа разговоры о гибели ста с лишним послушников храма БЕСа все еще будоражили умы людей, но средства массовой информации вдруг перестали муссировать слухи и снабжать читателей и слушателей «новыми подробностями» случившегося. Будто где-то вверху перекрыли кран по данной теме, и тревожная информация перестала выливаться на страницы газет.

Дмитрий в обсуждении происшествия в храме БЕСа не участвовал, либо отмалчивался в кругу приятелей и сослуживцев, либо переводил разговор на другую тему. Он знал больше других, но анализировать жуткую историю мог только сам с собой.

Вероятно, руководство КОП тоже было потрясено происшедшим, гибель полковника Михно и шестерых «копов» могла обескуражить кого угодно, и Дмитрия оттуда никто не беспокоил. Даже Диана не напоминала ему о своих связях с КОП. Сам же он не спешил предлагать свои услуги и встречаться с «копами» не хотел.

По совету Марии Булавин продолжал работать в Школе и ждать нового контакта с работниками Катарсиса. Гибель секты БЕСа заставила его по-новому взглянуть на события последних лет в России, и он принялся искать информацию социально-исторического характера, для начала покопавшись в библиотеке отца и отыскав несколько любопытных книг. Особенно заинтересовали его труды Платонова, Асова и Стрелецкого.

А в четверг произошло еще одно таинственное событие, уже связанное непосредственно с ним самим. И если бы Дмитрий не имел соответствующей тренировки и не был готов к адекватному ответу на внешнее воздействие, все могло закончиться весьма печально.

Сначала он заметил слонявшегося возле его «Хонды» плохо одетого пацана лет двенадцати-тринадцати. Казалось бы, пацан как пацан, интересуется иномаркой, как и все мальчишки в его возрасте, однако Дмитрию не понравилось любопытство парня, почему-то весьма смахивающее на профессиональное наблюдение. Так присматриваются не к технике вообще, а к определенному объекту, требующему оценки.

Пацан сразу же, как только Дмитрий вышел из здания Школы, с независимым видом двинулся прочь, засунув руки в карманы грязных штанов, и это лишь подтвердило подозрения Булавина, что его машиной интересуются неспроста. Правда, в этот момент об этом он не думал, догадка пришла позже, когда он заехал в универмаг, чтобы пополнить продовольственные запасы, а потом вышел на улицу и у «Хонды» заметил того же пацана, но уже в сопровождении старика, одетого в ветхий пиджачок на голое тело и такие же неопределенного цвета брюки. Старик тоже сделал вид, что любуется витриной магазина, а не «Хондой», и Дмитрий насторожился. Интуиция шепнула, что эта парочка не просто шатается по улицам Вологды, а с определенной целью. Он даже хотел подойти к старику с пацаном, но те, заметив его движение, быстро юркнули в переулок. Догонять их Дмитрий не стал, да и мысли его были заняты другими вещами.

Однако вечером, уже возле своего дома, он снова обнаружил знакомые фигуры. Теперь к старику и мальчишке присоединилась молодая женщина, и все трое чинно прогуливались вдоль забора стройки напротив дома Булавина.

Такие совпадения случаются редко, да и то если их готовят заранее (как известно, самый неожиданный экспромт — это хорошо подготовленный экспромт), и Дмитрия наконец охватило знакомое чувство приближающейся опасности. Если бы у него, как у собаки, росла на загривке шерсть, она бы вздыбилась, но чувство было примерно таким.