Катерина

Только к полудню удалось справиться с жутким бардаком. И завтрак плавно перетек в обед, хотя Мокий Филиппович не возражал, он крепко спал в гостиной все время, пока племянница наводила чистоту и кухарила. Девушка подала на стол, сама же откланялась. Сидеть рядом с этим человеком было уже до невозможности противно. Она сменила платье и поспешила к Киртановым.

А по дороге встретила Стешу, та налетела на подругу:

– Катя, где это ты пропадала? До нас тут слухи дошли, что ты замуж собралась.

– Да, вот… собралась, – еле выдавила из себя, вспомнив утренний выпад будущего супруга.

– И молчишь? Не дело. Ну-ка, рассказывай, кто таков, когда свадьба, – подвела Катю к лавочке.

– Стеша, давай позже. Я слово даю, все расскажу в подробностях, но не сейчас, время совсем нет.

– Вот ты заноза какая, – надулась белобрысая Стеша. – Я тут извелась вся и Колька уж не мил, а она как воды в рот набравши. Коза ты эдакая…

Но на лице Катерины и намека на улыбку не было, потому скоро Стеша отстала:

– Ладно, леший с тобой. Потом так потом. Но смотри, с живой не слезу, пока все не узнаю.

Девушки расцеловались и разошлись каждая по своим делам.

Катя шла и сетовала. Вот же, теперь все село узнает, что она замуж выходит. Верно, дядюшка разнес новость по округе. Но у порога Киртановых она вдруг остановилась, села на крыльцо и словно окаменела. На самом-то деле не это важно, не болтливость Мокия Филипповича, не его жадность до чужого добра, а то, что случилось нынче утром. Граф явил свое истинное лицо. И боле сомнений не осталось в том, что он деспот. Такой неровен час и руки распускать начнет, ежели что не по его будет. Ладно бы просто накричал или ногами потопал, даже кулаком по столу настучал, а то ведь стулом запустил, да совсем рядом с ней, а может и вовсе в нее метил, но вот беда, промахнулся.

– Катенька! – на порог вышла Марьяна с наполовину ощипанным гусем в руках. – Ты что же сидишь на холоде? А ну-ка, бегом в дом!

На что девушка поднялась и потопала следом за кухаркой.

– Лидия Васильевна! – крикнула женщина. – Гляньте, кого я на крылечке нашла.

Хозяйка вошла в залу, так и ахнула. Катя стояла с опущенными руками, глаза были красные от слез, смотрела вообще куда-то в никуда. Как уже повелось в последнее время, женщины усадили ее за стол, помогли раздеться, а после напоили горячим чаем, накормили. Когда Катерина отошла немного, рассказала все как на духу. От ее рассказа, что у Марьяны, что у Киртановой волосы на голове зашевелились.

– Это где же такое слыхано! – возмутилась разъяренная кухарка. – Даже мой окаянный, хоть и пьяница, хоть и бездарь, а руку на меня подымать даже думать не думает. Стулом! В такое хрупкое созданье! Ах, ирод, ах нехристь аглицкая!

– Простите, Лидия Васильевна, – пролепетала Катя, – простите, что плачусь, но идти мне больше не к кому, – и вконец разрыдалась. – Не хочу я выходить за него! – выкрикивала сквозь всхлипы. – Пусть пропадом пропадет, не нужны мне его деньги! Я к матери с отцом хочу, к сестре с братьями! Лучше б разорвали волки меня в ту ночь… не хочу, ничего больше не хочу…

Тут уже не сдержались Марьяна с Лидией Васильевной и тоже заплакали. Киртанова обняла Катю, прижала к груди.

– Ребенок ты еще, – принялась гладить ее по голове, – ребенок…

– Это что еще за водопады? – в залу вошел Семен Владимирович. – Никак помер кто?

Однако вместо ответа получил испепеляющий взор жены, тогда мигом смолк и незаметно удалился к себе в кабинет.

– Катенька, – Лидия Васильевна заглянула в глаза девушки, – оставайся сегодня у нас с ночевой.

– Хорошо… спасибо вам, спасибо за все.

– Марьяна, проводи ее в гостевую, пусть отдохнет.

Когда кухарка увела Катю, Киртанова поспешила к мужу. Тот заседал за бюро, писал письмо в городскую канцелярию.

– Нужно что-то делать, – принялась ходить женщина взад-вперед. – Нельзя ее отдавать в руки этому извергу.

– Я с тобой согласен, голубушка всецело, – отложил в сторону бумагу, – но что мы можем? Она не дочь нам, даже не родственница.

– Да знаю я, нечего вторить одно и то же, – рассердилась Лидия Васильевна. – Лучше бы придумал что. Скажи-ка, – резко остановилась, – а живет ли все еще твой зять с семьей в Галиче?

– Живет. Не думаешь ли ты, – покосился на нее.

– Думаю, муж мой дорогой… еще как думаю.

– Но это же супротив закона, – растерялся Киртанов.

– А насильно замуж выдавать не супротив закона? Или мебелями швырять в дитя не супротив закона?

– Вон оно как, – сейчас и он задумался. – Руки распускать совсем негоже… еще мужем законным не стал, а уже…

– Можно подумать, ежели был бы мужем, то имел бы право.

– Ох, не цепляйся к словам, Лидушка. Ладно, разузнаю за Демьяна. Время только маловато у нас.

– Времени и, правда, в обрез. Три дня всего осталось.

Глава 10

Поздно вечером, когда село погрузилось во мрак холодных сумерек, Блэр явился на порог ведуньи Янины. Решил до охоты наведаться к старухе за травами для экономки, все же заживление у той шло слишком уж медленно.

Бабка открыла дверь, как всегда одарила гостя ненавистным взглядом:

– По кой пожаловали, Вашество? Леся вам ужо сказала свое решенье.

– Не серчай, Янина, – ухмыльнулся тот, а глаза блеснули в темноте. – Прибыл я не за твоей внучкой. Мне травы нужны.

– Какие?

– Кои заживляют укусы оборотней.

– Неужто покусали? – расплылась в злорадной улыбке.

– Благо, не меня… Так что? Найдется снадобье?

– Ладно уж. Обождите снаружи, в избе вам делать неча.

– Благодарю за столь высокое доверие, – и недовольно хмыкнул.

Но старуха к тому моменту уже захлопнула дверь.

До чего графу не хотелось унижаться перед этой зловредной каргой, но иного пути нет. Так и стоял в ожидании, как вдруг его окликнули:

– Доброго вечера, ваше Сиятельство, – позади стояла Леся. Толстая коса выглядывала из-под капюшона длинного плаща, синие очи сияли в свете луны, кожа у девушки была смуглая, но сейчас все равно отдавала белизной.

– И вам, сударыня.

– Зачем приехали? – в руках у нее была охапка дров.

– Не переживайте, Леся… не к вам и не за вами.

На это она как-то грустно улыбнулась.

– А жаль, – прошептала чуть слышно, но Блэр ее, разумеется, услышал.

– Отчего же? Вы сами отказали мне не так давно.

Ей не нашлось, что ответить, потому хотела уже мимо пройти, однако граф взял ее под локоток:

– Покажи мне свои способности, – посмотрел на знахарку с прищуром.

– Сие действо много сил отнимает.