Кайа. История про одолженную жизнь (том Шестой)
Шрифт:
«Старые» Семьи в этот раз проявили удивительное единодушие. Решили не договариваться, а попросту сменить правящую династию. И у них почти получилось задуманное. Почти…
Вместе с гибелью его самого, его сына-наследника (пускай официально в этот титул он еще не возведен), а также большинства из его безоговорочных сторонников, собравшихся сегодня в одном месте, в одночасье рухнула бы и вся властная «вертикаль». Она и так изрядно пошатнулась, и теперь придется ее укреплять новыми кадрами. Нужно менять подход к этому вопросу, что опять же сильно не понравится очень многим.
От этих мыслей по спине императора пробежал легкий холодок, ибо еще чуть-чуть
— Будто само провидение позволяет мне разом избавиться от всех… этих… — вслух и с откровенной ненавистью подумал царь.
Теперь, если не случится ничего экстраординарного, наподобие уже произошедшего, то через несколько дней политический ландшафт России изменится самым радикальным образом за последнюю сотню (даже больше) лет. Главное теперь — избежать необязательных потерь.
— И не переборщить, чтобы вусмерть не перепугать и не настроить против династии верные ей Семьи. А также, что даже хуже, не подать дурной пример.
В этот момент ожила внутренняя связь…
— Ваше императорское величество, прибыл фельдъегерь со срочной депешей.
…и адъютант объявил о том, что те несколько мгновений свободного времени, образовавшиеся после ухода членов Его Кабинета, закончились.
Десятью минутами позднее.
Император в очередной раз перечитывал послание от Евгении Филатовой, сообщавшей о готовящемся покушении (подробности неизвестны) на дочерей. На его дочерей! И чем дольше он вчитывался в ее слова, тем больше ему вспоминался разговор с приемной дочерью Жени, с Кайей.
— Нервы… — произнес царь, когда мир перед его глазами, что называется, поплыл.
Он проглотил таблетку, торопливо запив ее кефиром, отчего вновь вспомнил Кайю, а затем снова принялся изучать депешу, поразившись (и не сказать, чтобы приятно) осведомленности жены своего друга. Существуют в государстве секреты, о которых, несмотря на свою должность, эта женщина не должна была знать…по крайней мере, наверняка!..однако…
Женя очень умна и крайне осмотрительна, она лучше многих (большинства!) понимает, когда и о чем следует молчать, даже если знает. И если она все же решилась сказать, посмев к тому же предложить столь безумный план…
Впрочем, безумными событиями и планами сейчас никого не удивишь… — поморщившись, Государь вновь взглянул на распечатку, сообщавшую о термоядерном взрыве малой мощности над столицей.
Он на целую минуту «завис», глядя на лист бумаги, а затем перед его взором встало видение мертвого тела старшего сына. Царь с силой зажмурился, пытаясь прогнать кошмар прочь.
Император вызвал адъютанта.
— Пусть прибудет фельдъегерь тридцать восемь ноль семьдесят девять. Немедленно! — велел он.
— Есть! — ответил адъютант.
Хорошо, Женя, мы поступим ровно так, как ты и предлагаешь. Безумные времена требуют безумных идей. — решил откровенно запаниковавший Государь, сам до конца не понимавший, с чего это вдруг он согласился на такое сумасшествие, претворение в жизнь которого дорого обойдется очень многим. —
Вот только Кристина… Дьявол! Поставить ее в известность будет никак нельзя, равно как нельзя и так волновать…в положении ведь! Впрочем…Император провел обеими пятернями по волосам.
…сейчас главное — чтобы с Наташей и Леной ничего не случилось! Я не…не желаю более терять своих детей!
Государь ощутил то, как сильно дрожат его руки, и, пожалуй, впервые по-настоящему пожалел о том, что согласился в тот день…много лет назад…с отречением брата в его пользу.
Позже.
— … будет исполнено, Ваше императорское величество. Разрешите идти? — произнес человек, выступающий в роли связного между царской Семьей и организацией, не имеющей юридического адреса.
— Ступай, братец. — сказал император, отпуская тем самым «тайного человека».
Когда особый гость получил все необходимые указания и убыл, Государь приказал явиться начальнику Службы охраны императорской Семьи и членов Правительства Его императорского величества, Петру Сергеевичу Помору. Тот не заставил себя ждать и уже минуту спустя оказался под светлыми очами помазанника Божьего.
Внешностью своей Петр Иванович максимально не соответствовал занимаемой должности. Невысокий, полный, обладатель натурально круглой физиономии — более всего он походил на булочника.
Однако выражение «внешность обманчива» в его случае справедлива на все сто.
(*говорят по-французски)
— Присядь! — велел Государь, а затем спросил. — Где сейчас барышня Филатова?
— Некоторое время назад вернулась в распоряжение дамы Кристины. — усевшись, ответил глава «охранки», удивившийся, мягко говоря, тому факту, что царю за каким-то чертом именно сейчас понадобилось выяснять, где находится эта девица.
Царь и его главный страж — друзья детства (в том числе по этой причине Петр Сергеевич и занимает свой пост), так что в приватной обстановке обходятся без лишних формальностей.
— Это хорошо. Я желаю, чтобы отныне и до моего особого распоряжения барышня эта постоянно находилась подле Натальи и Елены. Пусть станет им подругой в играх и…не знаю, пусть будет при них, в общем.
— Но… — начал было главный охранник.
— Она моя дворянка! И почитай, что некровная родственница! — перебил его царь. — Вот пусть и послужит моей Семье немного…теперь, когда это необходимо!
— Понял. — без особого энтузиазма согласился собеседник.
— И еще… — Государь мельком посмотрел на часы. — Я слышал, будто бы Женя вооружила свою приемную дочку, а затем…после дуэли Игоря…разрешение на оружие у нее отозвали, а само оружие изъяли. Кстати, а ты, случайно, не в курсе, чего там с подстреленной девицей?
— Увечная, но жить будет. Повезло ей. А «барабанник»…да…изъяли. — ответил Петр Сергеевич, после чего вкрадчивым тоном поинтересовался. — Федь, ты ведь не собираешься позволить…
Он замолчал на несколько мгновений, подбирая слова.
— … этой особе иметь при себе «барабанник», когда она будет находиться подле Кристины и принцесс?
Император некоторое время молчал. У него снова началась изжога, так что пришлось грызть очередную таблетку.