Кайа. История про одолженную жизнь. Том 2

— Эээ, да, но разве девочки, что обитают там, будут рады видеть «у себя» кого-то из «особых классов»?

— Если кто-то будет выражать тебе свое недовольство — смело посылай их ко мне!

— А, ага, — ответил я

— И еще одно, Кайа, по поводу городской олимпиады по физике, — начала Директриса

— А что с ней? — осторожно поинтересовался я

— Ты совсем недавно пережила целый ряд сильных потрясений, да и из больницы тебя выписали не столь уж давно… — произнесла она, заглядывая мне в глаза

— Вы хотите, чтобы я отказалась от участия? — прямо спросил я

— Да, — столь же прямо ответила та, продолжив — ты же знаешь, что нашему Пансиону был нанесен совершенно чудовищный репутационный ущерб событиями, имевшими место быть некоторое время назад…

Она замолчала ненадолго, формулируя свою мысль, после чего, продолжила:

— Городская Олимпиада — это весьма массовое мероприятие, сопряженное с большим стрессом, и я опасаюсь, что к переживаниям, перенесенным тобой в результате недавних событий, добавятся новые и твоя психика может не выдержать.

Сказав это, Директриса выразительно посмотрела мне в глаза.

Она явно опасалась того, что у «девочки из дурдома» на фоне волнений может «сорвать крышу» на глазах у всего «честного народа».

Совершенно очевидно, что она не желала никаких ссор с моей Семьей и поэтому, не запретила самолично мое участие на Олимпиаде, а вместо этого, предлагала сейчас «взятку», в виде переезда в гораздо более комфортабельное жилье, в обмен на мой отказ от участия.

Видимо она по-своему оценила мое молчание, поскольку сказала:

— Большинству из тех девочек, что участвуют, победы на городских и далее Олимпиадах необходимы для того, особенно, если их Семьи не слишком состоятельны финансово, а таковых здесь большинство, чтобы попасть в хорошее высшее учебное заведение по государственной квоте, но учитывая фактор того, чья ты дочь, перед тобой будут открыты двери любого высшего учебного заведения, в которое принимают девушек и не только в нашей стране. Ты, если просто будешь продолжать учиться столь же хорошо, получишь великолепный аттестат, в конце-концов, ты уже победительница двух внутренних Олимпиад Пансиона, а этим могут похвастаться очень немногие девицы, так для чего мучать себя сверх меры, готовясь к городской Олимпиаде, участие в которой, если уж говорить на чистоту, тебе абсолютно не нужно? Не лучше ли будет потратить время на какое-нибудь более нужное и интересное занятие?

Сейчас был отличный момент чтобы «отстрелиться» от этой самой Олимпиады, которая теперь уже мне и правда была абсолютно ни к чему, но совершенно по иным причинам.

Однако же что-то внутри меня яростно воспротивилось подобному развитию событий, и я решил, хотя бы здесь проявить свободу своей воли, хоть это и немного по-детски, заявив:

— В том, что касается отсутствия практической пользы для меня от этого мероприятия, вы, Алла Петровна, совершенно правы, однако, этот Пансион учит своих Воспитанниц, а я имею честь быть ей, не пасовать перед трудностями, а успешно преодолевать их, и коль скоро, я решила принять участие в городской Олимпиаде по физике, я не стану сдаваться и приложу все усилия, чтобы победить! Однако, если состояние моего здоровья не позволит мне участвовать — я откажусь, дабы не подвести Пансион!

Вот такая вот пламенная речь у меня получилась.

Некоторое время мы сидели молча, глядя друг на друга и тишину нарушал лишь «ход» часов.

— Хорошо, — сказала наконец Директриса, — это твое дело, однако, если вдруг почувствуешь, что «лучше не надо» — будь так добра, дай мне об этом знать.

— Конечно, Алла Петровна, — ответил я и Директриса отпустила меня, направив к одному из Воспитателей, дабы та помогла мне переехать.

Комната за время моего отсутствия никак не изменилась, Оксана в данный момент отсутствовала, а других девочек к ней пока еще не подселили.

Быстро собрав в чемодан свои вещички, я в сопровождении Воспитателя, отправился в корпус где и обитали «Одаренные».

Если бы на мне была форма «особых классов», то в тот момент, когда я вошел в общежитие, а затем, когда шел по его коридорам и лестницам, можно было смело включать «Имперский марш» из Star Wars, ибо впечатление, которое произвело мое появление у здешних обитательниц могло вполне сравниться с таковым у «повстанцев», если бы на их базе внезапно объявился Дарт Вейдер собственной персоной, вместе сотоварищами.

Особенно «доставила» реакция одной старшеклассницы, которая, выходя из своей комнаты столкнулась «нос к носу» со мной и узнав, спросила со слегка выпученными глазами:

— А что ты тут делаешь?

— Я тут живу! — лаконично ответил я и покатил свой чемодан дальше.

Мне кажется, в этом Пансионе нет Воспитанницы, которая не знала бы кто такая Филатова Кайа, а многие, я подозреваю, знают меня даже в лицо.

Как бы там ни было, но я успешно заселился в свою комнату, которая в отличии от тех комнат, в которых обитали Воспитанницы «особых классов», была рассчитана на двоих и интерьер ее, на мой взгляд, мог бы быть и поскромнее, учитывая то, что это все-таки государственное учебное заведение!

Осматриваясь, я пришел к выводу, что это жилое помещение вполне способно составить конкуренцию номеру в отличной гостинице, однако вся обстановка, особенно в мелочах, была какой-то домашней, не гостиничной.

И ванная комната! Собственная ванная комната! «Женская баня» — это, конечно, здорово, но…

Соседки у меня не оказалось, потому как поселили меня в так называемой «тупиковой комнате», которую, как и подобные комнаты в корпусе «особых классов», использовали в качестве «маневренного фонда», на тот случай, если внезапно понадобится дополнительное место для размещения Воспитанниц.

Переодевшись «в домашнее», я «упал» на кровать, оставив растерзанный чемодан «на потом», и просто лежал, глядя в потолок, ни о чем не думая.

Бог его знает, сколько я так провалялся уже, когда раздался слабый стук в дверь.

— Войдите, открыто, — ответил я равнодушным голосом, безо всяких эмоций.

В комнату нерешительно вошла девочка, совсем «мелкая», наверняка «пятачок», которая явно очень волновалась, в ее руках я заметил тарелочку с печеньем, какими-то конфетами и тому подобным.

Мне показалось весьма странным, что новосела из «особых», «местные» решили встретить «хлебом с солью».

— Что это? — спросил я, лежа на кровати, подняв руку и «тыкнув» пальцем на тарелку.

— Эээттооо ппоодднноошееенииие, — заикаясь от страха, сообщила «мелкая»

— По какому такому случаю? — поинтересовался я

— Ммеенняя ппооссллааллии, ччттоо ббыы яя ззааддоббррииллаа вваасс ии ввыы ннее ссттааллии ннааввооддииттьь ппррокклляяттьее ннаа жжиттеелльнниицц ннаашшееггоо ккооррппууссаа, — сообщила мне «мелкая», еще сильнее занервничав, отчего понять ее стало еще труднее.