Каждую среду сквозь оптический прицел

— За углом дома, — пробормотала Эльза, сильнее сжимая пистолет, убеждая себя в том, что еще рано пустить его в дело. И двое смотрят из окна.

— Теперь вижу, итого шестеро, — пробормотал Драгнил, начиная волноваться за напарницу. — Столько же должно оставаться и в их убежище, чтобы удержать его. Получается двенадцать.

— Накидывай еще десятку, — усмехнулась Скарлетт, не сомневаясь в том, что эта группа не единственная. — В сухом остатке получается двадцать два минимум. Неплохо…

— Их наверняка больше. К Брейну, как магнитом, тянет всяких мразей, которые почитают его чуть ли не за бога, — Нацу прицелился, настало время уменьшить численность врагов и дать Эльзе возможность уйти. Хотя, она вряд ли покинет поле боя, не пролив крови. К Брейну у нее личный счет — ведь он забрал жизни дорогих для неё людей. — Так что умножаем на пять.

— Многовато, — последовал вздох.

— Лучшее переоценить противника, чем наоборот, а еще лучше взять живым того, кого можно допросить, — в серо-зеленых глазах снайпера полыхнуло адское пламя, в нем не было ни капли жалости. Мужчина был готов сделать с людьми Брейна все то же, что они творили со своими пленниками. Никакого сострадания. Эти твари не заслужили быструю смерть! Жаль только, что именно она их ждала.

— Готов? — девушка замерла посреди улицы, кажущейся спокойной и безлюдной. Очередной обман. Как же она устала от этого!

— Твои те, что прямо и за углом, остальных я уберу.

Эльзе не нужно было повторять дважды, она метнулась в сторону, вскидывая руку и стреляя, еще не видя противника, она его ощущала. Невозможно? Невероятно? Но именно так ощущала себя Скарлетт. Её вела интуиция, позволяя без труда ранить врага.

Пустынный город наполнился криками, шумом выстрелов и грохотом, в такие моменты мир оживал и терял свою меланхоличность и серость. Сердце бешено колотится, мысли покинули голову, остались только рефлексы. Выстрел. Еще один. Сверху падает труп убитого Драгнилом человека. В наушниках трещит и шуршит. Дыхание сбилось. Но Эльзе все это нравилось.

— Одного нужно оставить в живых, — тяжело дышит девушка, пытаясь подсчитать, сколько у них трупов. Двух убила она, трех Нацу… или двух.

— Он уходит, на два часа к северу, быстрей! — рыкнул снайпер, целясь в ногу убегающему. — Я подрежу ему крылья, а ты позаботься об остальном!

Скарлетт уже на всех парах мчалась к цели, она не видела ничего, кроме этого тощего мужчины, что рухнул на колени и теперь пытался подняться. Нет. Она не даст ему сбежать! Девушка набросилась на почти поднявшегося человека, снова вдавливая его в землю.

— Лежи, тварь, и возможно твоя смерть не будет мучительной, — прошипела Эльза, наслаждаясь хрипами своей жертвы. Как же просто, чуть сильнее сдавить руки и задушить этого человека, но нужно держаться. Его нельзя убивать. Нельзя утолить жажду крови! Жаль. Резко отпрянув, Скарлетт со всей силой врезала мужчине, потом последовал ещё один удар и еще, послышался треск, кажется, она сломала ему нос. Неважно!

— Эльза, хватит! — раздался голос Драгнила в наушниках. — Он нужен для допроса, просто выруби его!

— Хорошо, — девушке с трудом удалось сдержаться. Драка закончена, и мир снова начал терять свои краски, а зверь, живущий внутри нее, начал успокаиваться и засыпать. Они быстро справились, но теперь нужно уходить, пока не сбежались остальные бойцы Брейна. Не может быть, чтобы все закончилось так просто. Наверняка, это ловушка, а эти люди – приманка, расходный материал, который должен убедить членов других группировок в том, что Брейн ослаб. Однажды они совершили подобную ошибку и жестоко за это поплатились. — Нацу, поторопись. Нужно уходить отсюда…

— Знаю…не хватало еще, чтобы сюда сбежали дружки наших трупов или тени.

— Да… — Эльза связала веревкой руки истекающего кровью мужчины, находящегося без сознания. Затем ту же процедуру она проделала с ногами и только теперь заметила, что на её форме появилось кровавое пятно в районе живота. Её ранили, а она даже не заметила. Странно, но она до сих пор не чувствует боли, а в голове все гудит. — Нужно уходить, — пробормотала Скарлетт, поднимаясь на ноги и оглядываясь по сторонам. Она все еще ощущала на себе пристальный взгляд. Неприятно. Опасно. Странно.

====== Жерар: Глупо размышлять о чем-то глобальном, намного важнее дела насущные ======

Несмотря на тяжелый рюкзак за спиной, Жерар двигался быстро, при этом не забывая озираться по сторонам. Тени кружили вокруг него, мелькали то тут, то там, но не приближались, словно выжидали чего-то, наблюдали за ним. Неприятное ощущение, от которого кровь стыла в жилах. Это неприятное чувство давно стало привычным, и мужчина уже не мыслил себя без него. Пока мы боимся — мы живем, как только страх окончательно исчезнет, можно считать, что всему пришел конец.

Фернандес ускорил шаг, ведь солнце все ниже склонялось к горизонту, а это значит, что нужно спешить, чтобы успеть вернуться в убежище до того, как его двери закроются. С наступлением темноты никому нельзя доверять, особенно тем, кого знаешь и любишь. Тени — страшные обманщики, великие актеры, что безупречно вживаются в роли. Вот только надевают на себя они лишь лица мертвых, тех, кто уже никогда не вернется. Словно они поглощают внешность и воспоминания своих жертв.

— Чего они добиваются? — пробормотал мужчина, в очередной раз затевая разговор сам с собой. Звук собственного голоса позволял ему не потерять бдительность и не погрузиться в пучину размышлений слишком глубоко, к тому же это помогало забыть об одиночестве, что давило тяжким грузом на всех выживших, особенно тех, кто отправлялись на вылазки.

Жерар видел, что поведение теней меняется, и дело не только в том, что появляются новые виды и формы. Если в начале войны они использовали грубую силу, вырезая человечество и идя напролом, то сейчас тени поумнели, стали более осторожными, хитрыми, изворотливыми, они дожидались ночи, чтобы начать сводить с ума и пробуждать страхи. Да и гиганты, крушащие все на своем пути, появлялись все реже. Конечно, еще оставалось много тупых охотников, таких, как тот, что напал на него или пытался убить его розу, но все же, теперь тени использовали другую стратегию. Они словно развиваются, эволюционируют, и физически, и умственно. Быстро. Стремительно. Так, что люди не могут угнаться за ними. Печально, но все чаще Фернандесу казалось, что человечество в скором времени исчезнет, уступая место новому, более сильному виду.

— Такое ощущение, что они играют с нами, — тяжелый вздох вырвался из груди мужчины. Наконец-то, он вернулся в их район Магнолии, теперь до убежища рукой подать. Наверняка Уртир будет довольна его добычей. Еще бы, ведь добыть оружие и патроны уже давно никому не удавалось, казалось, что еще немного, и придется пользоваться ножами и дубинками, окончательно позабыв о том, что когда-то были более грозные и эффективные способы вести войну.

— Надо перестать об этом думать, все равно найти ответ невозможно. Мы никогда не узнаем, кто наш враг… Это невозможно, — мелькание теней прекратилось, словно они решили лишь проводить незваного гостя за пределы сектора, который облюбовали, а остальное их не интересует. Как же раздражает такое поведение и то, что непонятно, что ожидать дальше. Фернандес тяжело вздохнул — глупо размышлять о чем-то глобальном, намного важнее дела насущные.