Каждый день как последний
Шрифт:
— Пять минут еще не прошло…
— Да чего тянуть? Иди! Потом расскажешь, зачем звал…
На трясущихся ногах Дина зашла в кабинет.
Женя стоял у окна и пил воду прямо из бутылки. Услышав шаги, он обернулся. Губы тронула легкая улыбка.
— Привет, — сказал он.
— Здоровались уже вроде. Что ты… что вы хотели?
— Поговорить… Объясниться.
— Да все понятно. Закрутили короткий курортный роман, о котором забыли сразу, как вернулись в Москву. — Дина говорила спокойно, но внутри у нее все клокотало. Ее переполняли злость, разочарование, возмущение и… Любовь, нежность,
— Ты все неправильно понимаешь, Дина. Все как раз иначе. Я слишком много думал о тебе и решил поставить жирную точку. Удалил твой номер и попытался забыть… Не очень получилось, но… Со временем это прошло бы.
— Бы?
— Бы. Но теперь мы вместе работаем, ты будешь каждый день попадаться мне на глаза, и я… Я не выдержу, Дина. Ты мне очень нравишься, но я женат.
— И что же делать?
— Я предлагаю тебе написать заявление об уходе.
— Что?
— Я помогу тебе найти новое место, не беспокойся.
Дина ушам своим не верила. Неужто он всерьез?..
— Что скажешь? — спросил Женя.
— Мне нравится моя работа, я не хочу ее менять.
— Но как ты не понимаешь? — Он в сердцах хлопнул себя ладонями по бедрам. Жест получился каким-то… бабьим, что ли? Дина поморщилась:
— Не волнуйся, я никому не расскажу о нашем приключении! — Она перешла-таки на «ты».
— Дело не только в этом, я же сказал…
— Боишься не устоять и залезть мне под юбку на каком-нибудь корпоративе? Что ж, это твои проблемы. Учись владеть собой. А теперь, если позволишь, я вернусь к работе.
И, развернувшись на каблуках, зашагала к двери.
Покинув кабинет, она направилась в туалет и долго там плакала. Знала, что нельзя. Не только глаза и нос — все лицо будет красным. Но Дина ничего не могла с собой поделать. Ревела и ревела. Успокоившись, позвонила коллеге (хорошо, что телефон был при себе), сказала, что плохо себя почувствовала, и попросила прикрыть ее. Приехав домой, выпила успокоительного и легла спать. Вечером встретилась с подругами, но ничего им не рассказала. Было стыдно… И больно. Напилась, как свинья. И опять плакала, вернувшись домой.
А утром на работу…
С Женей они столкнулись нос к носу у дверей офиса. Он выходил, забыв что-то в машине, она заходила. Евгений Алексеевич сухо поприветствовал Дину. Она лишь кивнула в ответ. Очень надеялась, что выглядит невозмутимой. А тут еще…
Она, жена! Оказалось, это она его привезла. Вышла из авто с папочкой. Высокая, грациозная, с большой грудью, рвущей шелковую рубаху, с копной смоляных волос, она действительно походила на Софи Лорен. Настоящая сексуальная красотка. Дина всегда думала, что таким женщинам не изменяют.
Оказывается, ошибалась…
Дина приостановилась, рассматривая супругу Евгения. И он это заметил. Заметил и испугался. Дина видела, как забегали его глаза. Да и движения стали суетливыми. Он едва не выронил папку, протянутую женой. Дина не стала мучить его и быстро скрылась за дверью.
Через десять минут ее вызвали в кабинет начальника.
— Ты подумала над моим предложением? — спросил Женя.
— Я не хочу увольняться.
— Это твое окончательное решение?
— Да.
Женя
поджал губы.— Я могу идти?
— Идите, работайте, — сухо ответил он. — К обеду жду отчета.
— К обеду? — переспросила Дина. — Но я его должна была сделать к завтрашнему дню.
— В час дня отчет должен лежать у меня на столе.
И уставился в компьютер, давая понять, что разговор окончен.
«Он будет меня выживать, — поняла Дина. — Создавать условия, при которых я не смогу работать! — И с горечью: — И этот человек еще вчера говорил мне о том, как сильно я ему нравлюсь…»
Тот отчет она умудрилась сделать к обеду. Но он начальнику не понравился. Как и все, что она делала после. Три недели Женя изводил Дину придирками. А она себя думами о том, что могла забеременеть, когда они занимались сексом в море. Но, к счастью, обошлось. Когда пришли месячные, Дина испытала такое облегчение, что не смогла сдержать слез радости. Только недолго она длилась. Уже на следующий день ее вызвали на ковер к самому генеральному. Тот с суровым лицом положил перед ней квартальный отчет и сказал, что таких чудовищных ошибок в нем не мог допустить даже первокурсник, не то что опытный экономист.
— По какому блату вас приняли на работу? — спросил он. — И почему держали на ней так долго? Вы профессионально непригодны. Если не хотите увольнения по статье, пишите заявление. Мне такие работники не нужны.
И Дина написала. Потому что не могла допустить, чтоб ее уволили. Доказать, что в отчет внес «нужные» коррективы ее начальник Евгений Алексеевич, все равно не удастся. Как и плюнуть ему в лицо. Женечка уехал в командировку сразу после того, как подставил Дину.
Финита ля комедия!
Часть вторая
Глава 1
Наташа укрыла дочку одеялом — девочка постоянно сбрасывала его с себя во сне. Ей было четыре. Толстощекая кудряшка с огромными синими глазищами и дивным характером, любимица всех дворовых бабушек. Когда дочка приходила домой с гулянья, ее карманы были битком набиты конфетами. Ими ее соседки одаривали. Думали, она страшная сластена. Наверное, потому что девочка напоминала Аленку с шоколадки. Но дочка к конфетам была равнодушна. Даже новогодние подарки ее не радовали. Она обожала ржаной хлеб с подсолнечным маслом и солью, а еще тертую морковь с изюмом и сметаной и кислые-прекислые яблоки.
Дочка завозилась и вновь скинула одеяло. Оно свалилось на пол. Наташа наклонилась, чтобы поднять его, и услышала сонный голос:
— Мама, ты тут?
— Да, Дашенька…
— Хорошо, — счастливо выдохнула та. — Ты больше не бросай меня надолго, ладно?
— Обещаю…
Даша тут же погрузилась в сон. Наташа закутала ее в одеяло, подоткнула края под матрас. Перед тем как выйти из детской, чмокнула Дашу в кудряшки.
Она обожала свою девочку. Даже если б она не была такой замечательной толстощекой кудряшкой с дивным характером, все равно Наташа любила бы ее больше жизни. Материнство далось ей очень непросто. Чтобы забеременеть, лечилась. Чтобы выносить, лежала на сохранении чуть не весь срок. Чтобы родить, подверглась экстренному кесареву…