Кембрия. Трилогия

Впрочем, опора нашлась. Немайн. Что оказалось чуточку неожиданно. Все‑таки сида настолько вжилась в роль младшей… И легендарная проказливость после болезни да трудов никуда не подевалась. И в росте сида не прибавила. Хотя формы стали взрослее. «Кормит», – объяснила Эйра, пока Майни блаженствовала в объятиях остальных сестер. Заодно решая проблему с Эйлет.

Для дочурок‑то главным оставалось обычное, девичье – женихи. При встрече Эйлет так набычилась на Майни, что Эйра, заметив, вызверилась на сестру. Наставницу защищать приготовилась. Ну и собственное будущее – в делах семейных в Камбрии старшинство считается, и замуж сестры по очереди идут. Впрочем, скоро все снова стали подруги не разлей вода.

– Разберемся, – предложила Немайн сестрам. – Помните мои уроки? Пошел разговор всерьез. Эйлет, замуж ты хочешь. Просто желаешь жениха выбрать сама. Верно?

– Да, но…

– Тебе ничего не мешает. Отец не дурак, перед походом сговариваться не будет. Вдруг парня убьют?

– Так меня тоже могут…

– Вряд ли. От семьи в девять душ у нас в поход идут четверо: отец, Кейр, да я с Эйрой. Больше не надо, да и нельзя. Риск для вас будет, если войско поляжет, и на стены становиться придется. Ну а тогда ты любому жениху рада будешь. Мало мужчин останется… Потому я буду просить отца и коменданта отпустить тебя, Эйлет, в поход со мной в качестве заместительницы начальника службы снабжения…

Сестра просияла. Выходило‑то наилучшим образом. И с самыми храбрыми да деловыми мужчинами перезнакомиться доведется. И себя показать с лучшей стороны. Как хозяйку и воительницу разом. Только вот…

– А начальник кто?

– Эмилий. Только – тсс! Он об этом еще не знает. – Сида засмеялась.

Скоро ей стало не до смеха. Поставщики щеголяли шлемами, щитами и копьями. Весь разговор об обеспечении продовольствием и фуражом сводился к пожатию плечами:

– Так война.

– Война войной, договор договором.

– Так я тоже иду…

Хотелось рычать!

– Мне нужны припасы. До похода, во время похода и после похода тоже. Кого‑то ты же оставишь на хозяйстве? Урожай собран, работники тебе не нужны. Товар ты мне уже обещал! А возниц я своих пришлю…

Не хватало ничего! Припасов, подвод, лошадей и волов, оружия, людей, а главное – времени! И именно на время приходилось разменивать занятое под совсем другое дело серебро…

Вечером сбившуюся с ног сиду отловил Дэффид. За длинное ушко.

– Попалась, градостроительница! – возгласил довольно.

– Ай! – Сида сразу обратилась из деловитой хлопотуньи в щенка, поднятого за шкирку. Не гроза врагов, а домашний зверек с просительными серыми глазами… Почему‑то Дэффиду захотелось, чтобы его младшая дочь почаще была такой – беззащитной и домашней. Которой можно быстро и просто помочь. Но – увы. Накатывалась война. И даже налюбоваться напоследок дочерьми было некогда.

– Вот тебе и «ай». Дай на тебя погляжу. Дышит тяжело, мясо жует на ходу… Значит, выше головы хлопот. И захлестывает. Ну, жалуйся. Авось не захлебнусь.

Немайн не стала запираться и вывалила на приемного отца все. Тот лукаво и самодовольно щурился – превзойти эту дочь в таком деле, как подготовка похода, было приятно. Законный повод для гордости. Пусть то, что она наладила с нуля за пару часов, он нарабатывал годы – но здесь и сейчас именно Дэффид может сделать больше! Подождал, пока та иссякнет, спросил строго:

– А что на свете есть отец, забыла, конечно? И что он кое‑что значит на этой земле – тоже? И что дела ведет не первый десяток лет?

С делами немедленно полегчало – по крайней мере, доверенные люди Дэффида взялись доставить все нужное для стройки.

Но снабжение армии Немайн наладила сама. Старые методы ей не годились! А для нового нужны не просто исполнители. Нужны очень толковые люди. Где их взять? Известно… Вот сида и перехватила запирающего лавку Эмилия.

– Воин из меня, наверное, неважный, – заявил тот, – но послужить поставщиком для армии я смогу… И Михаила уговорю. И остальных греков. Все равно делать нечего, а тут и польза, и барыш. Ты ведь разрешишь нам скупать военную добычу?

– Да, но при условии немедленно отвозить все ценное в Кер‑Мирддин. Иначе… Вы знаете историю Александра. Приказать спалить ненужное барахло с меня станется. Или бросить вас без охраны. А, да – скупку производить за мои расписки. Пусть золото полежит в безопасности. И еще – записи будут вести мои люди. По моей системе. Тебе понравится, уверяю.

– Посмотрим, – не стал тот спорить. – И с расписками разумно. Но мы и свои векселя предлагать можем.

– А их возьмут? К моим‑то уже привыкли. Опять же, я Хранительница правды, для меня расплатиться – вопрос не только чести, но и власти.

– Как для епископов? – уточнил римлянин.

Эту штуку Немайн уже знала. Расписки духовных лиц очень высоко котировались в империи. Дело в том, что епископ не имел права иметь неоплаченных долгов и в случае отказа платить по векселю автоматически лишался сана. Потому их бумаги считались очень надежными.

За делами срочными настал и черед дел нужных, но неприятных. Пришлось брать – спасибо Дэффиду, научил, как – за ушко Тристана да вести к родне. А чтобы не воспринял как подлое предательство, поговорить.

– Обстановка изменилась. – Сидя на полу, она была меньше ростом и заглядывала в лицо мальчишки снизу вверх. – Теперь у тебя есть обязательства. Перед кланом и семьей! Ты не слишком взрослый, но в поход, бывает, берут парней и помладше. Особенно умных и расторопных. Помогать. Так что в тебе может быть нужда. От тебя может быть польза. А потому ты должен явиться к родителям. И лучше, если сделаешь это сам…

– Но ты меня хотя бы проводишь?

– Нехорошо. Не по‑рыцарски. Выйдет, что ты боишься. – Тристан опасно хлюпнул носом, и Немайн понизила планку. – Но до городских ворот, пожалуй, пойдем вместе. У меня вполне может быть дело. К тому же навозному чиновнику, например.

– Спасибо, Учитель. – Вот теперь он грустный, но смирившийся с необходимостью. Опять же, идя на головомойку, он совершает подвиг ради семьи и клана. Рыцарское деяние! Ради такого можно немного и пострадать.

Ночью Немайн и Анна занялись колесницей. Втайне от всех. Только часовые и могли припомнить, что скромно запряженная парой «Пантера» выезжала на дорогу в сторону холмов, а ближе к утру вернулась. Караульные даже докладывать не стали. Внутри колесницы‑то сидели сида и ведьма. Ну, травка какая у них закончилась, а собирать ночью положено… Житейское дело.