Кенгуру в ночи

Говорил в основном Юрик. Марина скромно, как и подобает верной спутнице жизни, стояла рядом. Я прицелилась и швырнула ей под ноги бейджик. Надеюсь, потом найдет. А не найдет, другой сделает. Главное, что я вне подозрений. И пока не остановили направилась к выходу.

— Эфа, ты куда? — из толпы вынырнул обалдевший Кеша.

— Ты чего такой взъерошенный? — спросила я, глядя на его прическу в стиле «Страшила мудрый».

— Я только что с лекции. «Все о могуществе женщины». Феерические ощущения.

— А ты здесь при чем? Ты ж не женщина!

— Мужчинам тоже можно, — обиделся Кеша. — Знаешь, оказывается, чтобы добиться власти над любимым, нужно сделать себе…астральный макияж.

— Сбылась мечта идиота! Еще не угомонился?

— Не хами, Стефания. Хамства органически не выношу. Тебе обязательно нужно прослушать этот курс. Рекомендую. Видишь ли, Эфа, очень сложно с первого раза постичь главный иероглиф женского сердца, познать свое магическое предопределение и пройти тайное посвящение. Но когда ты научишься воздействовать на пространство и время, то мигом добьешься признания, уважения, успеха, сохранишь молодость и найдешь любовь. Вот это и есть астральный макияж.

— По-моему, это полная ерунда, а не астральный макияж. На всякий случай, сотри помаду, главный иероглиф моего сердца. Вот так, молодец! А теперь дуй в мужской сортир и хорошенько вымой лицо. Буду поздно. Сделай уборку, постирай и приготовь ужин. Пока!

— М-да, первый блин комом. Могущества добиться не удалось, — разочарованно протянул Кеша и вдруг сделал стойку, как хорошая гончая. — Ты, собственно, куда?

— На встречу. С бесприданницей.

— А я?

— Извини, Кеша, девичник. Мужчина там лишний.

— Я не мужчина! — заорал Иннокентий на всю Академию. Даже камера мигнула.

— Ты бы хоть определился, друг мой! — ласково посоветовала я напоследок. — А то уже не знаю, как к тебе относиться.

ГЛАВА 17

«Здравствуй, Эфа!

В первых строках этого письма хочу сообщить тебе радостную весть: мы до сих пор живы и относительно здоровы. Только у Фимы наметились проблемы с желудком. Он вчера пахлавы за ужином обожрался. А так все хорошо.

Море нынче в Турции холодное. Поэтому купаемся в бассейне. Ольга от хлорки пятнами пошла, и ее в бассейн не пускают. Она сейчас бегает по отелю и ищет русскоязычного гида. Остальные ее не понимают. И, слава богу, что не понимают: совсем баба с катушек съехала. От ее фразы „Я не заразная!“ кто хочешь, с ума сойдет.

Не далее как два дня назад отправились на экскурсию в Памуккале. В общей сложности, ехали на автобусе двадцать часов. Под конец путешествия гид взмолился и попросил угомонить близнецов: дорога подействовала на них слишком возбуждающе, они орали песни и пускали пузыри из жевательной резинки. Пока гид сыпал историческими фактами, дети задавали провокационные вопросы типа „Сколько у вас жен?“ и „Почему до сих пор нет землетрясения?“, и требовали сделать остановку через каждый десять минут (они перед отъездом арбузов с дынями наелись). Потому и ехали двадцать часов. Остальные за семнадцать укладываются.

В Памуккале мы добрались только к трем часам дня. Желающие могли поплескаться в бассейне Клеопатры — огромной луже, где, согласно путеводителю, на один литр воды несколько килограммов минеральных веществ. Путеводитель врет. В Турции вообще многие врут. Сама посуди, если ежедневно там плещутся тысячи туристов, то о каких минеральных веществах и чистоте воды может идти речь. Гид захлебывался восторгом: „Леди и господа! Вы узнаете секрет Клеопатры, если искупаетесь в этом бассейне всего за пятнадцать долларов“.

На фига мне секрет египетской царицы, если я и так его знаю?! Искупаешься в минеральной луже, потом полгода к дерматологу ходить будешь. Но ведь верят! Более того, даже воду в бутылки набирают: мол, выпьешь, и сразу красота плюс молодость к тебе вернутся. В общем, дурят здесь нашего брата, Эфа, как могут.

На обратном пути погуляли в сосновом лесу. Не думала, что в Турции они растут. Воздух чистый, так и хочется здесь остаться на совсем. Да кто ж нас оставит? Немолодых и некрасивых. Только я пригорюнилась, близнецы опять нас развеселили. Спрашивают у гида: „Правда, что в Турции налажен трафик из России?“. Пока объясняли, что такое трафик (турок, что с него возьмешь), пока делились информацией относительно уровня проституции, выяснилась масса интересных деталей. По словам гида, за последний год увеличилось число насильственных преступлений с участием выходцев из России. Одна из местных газет, по слухам, провела расследование и выяснила, что из России прибывают как наемные убийцы, так и безропотные жертвы для удовлетворения прихотей состоятельных людей. Проституция нынче не в моде. В моде — убийство. Тем более, люди из России стоят копейки.

Честно говоря, я не особо поверила этим писакам. Они вечно на нас наговаривают, обвиняя во всех смертных грехах. Но… как известно дыма без огня не бывает. Впрочем, я забыла про дымовые шашки.

Отель у нас хороший, кормят прилично. Только пиво здесь дорогое, а вина приличного днем с огнем не найти. Поэтому временно мы с Фимой объявили сухой закон. Последнее, скажу честно, дается очень тяжело, но пока что мы держимся. Если у тебя будет время, посети наш любимый винный погребок и купить десять литров „Изабеллы“ и литров пять „Саперави“. После отдыха нам будет нужно восстановить свои силы.

Бабушка и все остальные шлют тебе горячий привет и надеются на скорую встречу. Но тут все зависит от тебя, а не от нас. Может, пораскинешь мозгами и сможешь к нам присоединиться? А?

P.S. Недавно прочитала книжку о твоей любимой Годзилле. И как ты читаешь подобные романы? Этот называется „Годзилла против Серодусты: поединок страсти“. Жуткая вещь. И как такое публикуют? Про то, как такое читают, я вообще молчу. Если бы не юг и отсутствие нормальной литературы, эта книжка моментально бы отправилась в мусорное ведро. Но за неимением лучшего… Впрочем, в ней есть и довольно удачные моменты. Особенно мне понравился вот этот отрывок:

„Годзилла посмотрела на него призывно-умоляющим взглядом, чувствуя, как его горячая плоть мгновенно восстала и напряглась.

Черт! Больно! — взвизгнул предмет ее страсти и обернулся.

Сзади стояла ее бывшая подруга Серодуста Бабасян, облаченная в темно-синий, бархатный пеньюар. В руках она держала кинжал, которым время от времени тыкала в мускулистую спину несостоявшегося любовника.

— Что тебе надо, Серодуста? — холодно спросила Годзилла, и ее белокурые кудри стали дыбом, как шерсть у кошки.

— То, что ты у меня украла, — ответила Серодуста и тыкнула в парня ножом еще раз, для надежности.

— Он сам ко мне пришел, — прошипела Годзилла, готовясь к прыжку.

— И ты называешь это „сам пришел“, — Серодуста указала на наручники и кровоподтеки на теле их общего избранника.

— Именно так, — заупрямилась Годзилла. — Он все делал добровольно. Я ему только подсказывала.

Они прыгнули синхронно. Навстречу друг другу. Как две полосатые тигры, опаленные огнем. К несчастью, посредине оказался красавчик. От удвоенного женского удара он отлетел в сторону, ударился головой о каминную решетку и затих навсегда. А женщины сошлись в нешуточном бою. Глядя на них, можно было вспомнить выражение известного философа А. Нонима „Муравьи бывают черные и рыжие. Нам-то пофиг. А они насмерть бьются“. И пусть Годзилла была блондинкой, а Серодуста в пятый раз за месяц перекрасилась, все равно они бились насмерть. Только смерть почему-то запаздывала. Наверное, в тот день она взяла выходной.