Кероглу.Азербайджанский народный эпос.(перепечатано с издания 1940 года " Кёр-оглы")

Оставим удальцов в Ченлибеле. Теперь расскажу я вам о шахе.

Когда приготовления были закончены и войска собраны, призвал падишах Алы-хана и Мехти-хана, поручил им командовать войском и отправил в поход. Шли войска, шли и, наконец, дошли до подступов к Ченлибелю.

Дозорные тотчас сообщили об этом Кероглу. Приказал он предводителям отрядов скликать удальцов. Когда все были в сборе, взял Кероглу свой саз и запел:

К оружью, удальцы мои! Враги навстречу нам идут. Войска их движутся вперед, По снеговым горам идут. В моих словах неправды нет. В глазах врага потушим свет. Да будет меч стальной воздет К высоким небесам. Идут! Построимся в могучий ряд. Они идут, они вопят, Наверно, гибели хотят. Лисицы в гости к львам идут. Для удальцов преграды нет, В засаде встретим мы рассвет. Пусть наш Эйваз, Белл и-Ахмед С фирманом по рядам идут. Как тигры, вступим в гущу сеч, Чтоб головы сносить им с плеч. За Кероглу, поднявши меч, Игиды по пятам идут.

Допев песню, отдал Кероглу саз Нигяр-ханум и взял в руки свой египетский меч. Тотчас Дели-Мехтер подвел к Кероглу Гырата. Кероглу сел на коня, обнажил египетский меч и обернулся к удальцам:

Удальцы мои! На бой пора нам. Пусть создатель сыновей хранит. Люди узнают бойца по ранам, А изменник будет вечно бит. Клич издай подобно Рустам-Залу, Бей врага по общему сигналу, Бей клинком, что повергает скалы, И да будешь крепким ты, игид. Победит лишь тот, кто верит в силу, В ком отвага сердце закалила. Мать, что труса под крылом взрастила, Не сумеет омыть слезами стыд. Кравчий носит — осушайте чаши. Нет, не мы, — враги боятся наши. Сабле, строй враждебный разрушавшей, — Слава! Пусть змеей в ножнах лежит. Вечно будет жить моя отвага. Без любви игид не ступит шага. Кто от Кероглу бежит, бродяга, — Пусть позором будет тот покрыт.

За это время подошли и войска ханов. Посмотрел Кероглу на своих удальцов, посмотрел на врагов и испустил такой громовой клич, что птицы в небе застыли в своем полете. Повернулся Кероглу к Эйвазу:

Злобный враг нагрянет скоро, Вот он, враг, гляди, Эйваз. Взгромоздил на горы горы, В битву выходи Эйваз. Сердце, как орел, взлетело, Мощен дух, хоть дряхло тело. Сабля — друг мой — заблестела, На врага иди, Эйваз. Конь подков лишен не будет, Кероглу согбен не будет, Удалец сражен не будет, Вражью кровь пролей, Эйваз.

И Кероглу бросился на вражеское войско. Со всех сторон налетели и удальцы.

Рассказывают, что в тот день в Ченлибеле начался такой бой, какого не видывали от сотворения мира. Обагренные вражьей кровью камни Ченлибеля алели точно красные маки и тюльпаны.

А надо вам сказать, что ханы прибегли к хитрости. Они сначала двинули половину войска, а остальных оставили в засаде, чтобы выведать силы удальцов, а потом уже, в подходящую минуту, ударить по ним. Теперь, видя, что битва проиграна, приказали они остальным войскам выйти из засады, ударить в самую середину и окружить Кероглу.

Словом, войска выскочили из засады. Но и Кероглу не оплошал. Он тоже оставил Дели-Гасана с его отрядом в засаде. Теперь повернулся он к Эйвазу:

Пусть явится Дели-Гасан, зови отважного скорей. Удар тяжелый нанесен врагу сегодня будет. Кто верх возьмет — тот верх возьмет, а кто умрет, — пускай умрет, Игид отвагой вознесен и славой поднят будет. Поставь отважных в первый ряд, ведь новичкам не место тут: Погибнут сами и друзей своих на гибель обрекут, А коль окажется, что мне не вырваться из вражьих пут, — Тогда уж в жилах мне не кровь, а хна пригодней будет. Поверьте мне, я никогда не говорил неправды вам: Пусть обратится каждый в льва и силой будет равен львам. В сраженье праведном себя мы не дадим побить врагам, Пусть с жизнью распростится враг и в преисподней будет. Я Кероглу, я Эмирай, мне для победы хватит сил. Еще такого храбреца никто на свете не родил. В сраженье несговорчив я, пускай придеть хоть Азраил, Врагов перекрещу мечом, хоть тысячи их будут.

Посмотрела Нигяр-ханум на удальцов, посмотрела на Кероглу, посмотрела и на врагов.

Как раз в ту минуту Кероглу подъехал к ней. Увидел — глаза Нигяр налились слезами. Вот-вот разразятся дождем, как апрельские тучи. Обернулась Нигяр на ржанье Гырата. Увидела Кероглу и только могла выговорить:

— Джан Кероглу!..

Дрогнуло сердце Кероглу, забилось сильней. Раздался его громовой боевой клич и потом — песня:

Кто смел — стоит, кто трус — бежит, Весь мир гремит — грохочет, В сраженье вступит мой игид — Весь мир гремит — грохочет. Закрутит ус лихой игид, Натянет лук — стрела летит, Ударит булавой о щит — Весь мир гремит — грохочет. Палят орудья. Бог велик, Избавь от бед рабов твоих. Лить Кероглу издаст свой клик — Весь мир гремит — грохочет.

Удальцы смяли и опрокинули врагов, ни один шахский воин не вернулся назад. Когда затих бой, повернул Кероглу коня к Ченлибелю. Схватил тогда ашуг Джунун Гырата под уздцы. Остановился Кероглу. Остановились и удальцы.

— Кероглу, — сказал ашуг Джунун. — Давно уж, ты простился с удальцами, и славное имя свое хотел забыть. Теперь скажи, что будет дальше? Хочешь ли опять, ты жить один, или удальцы останутся с тобой?

— Эх, ашуг Джунун! — ответил Кероглу. — Верно, хотел я отказаться от прежней жизни, да вижу, не бывать тому. Пока в этом жестком мире владычествуют султаны, шахи, паши, ханы, я буду все тем же, прежним Кероглу.

Потом обернулся он к удальцам и, указав на них рукою, сказал:

— Пока есть на свете они, будем и мы!

Раздались радостные, торжествующие крики удальцов. Кони заржали, сверкнули мечи. Гырат поднялся на дыбы и заржал так, что дрогнули горы. Прижал ашуг Джунун к груди своей трехструнный саз. И все вместе-они снова стали подниматься в Ченлибель.

ОСНОВНЫЕ ВАРИАНТЫ

АЛЫ-КИШИ

При составлении этого рассказа взяты в основу варианты «Кероглу», записанные у ашугов Асада, Бозалганлы и Алы.

Во всех вариантах, имеющихся на азербайджанском языке, отца Кероглу зовут Алы-киши, только в варианте «Гаф» (С. Пенн) он носит имя Мирза Сарраф. В «Гафе» (С. Пенн) Мирза Сарраф не только хороший табунщик, но и астролог.

КЕРОГЛУ И ДЕЛИ-ГАСАН

Этот рассказ у всех ашугов почти одинаков. В нем говорится о встрече Кероглу с Дели-Гасаном и о том, как они сперва бьются, а потом братаются.

КЕРОГЛУ В СТАМБУЛЕ

В основу этого рассказа взяты варианты «Кероглу» (Гуммет Ализаде) и «Нигяр» (Мелик Султан).

В этом рассказе говорится о приходе Белли-Ахмеда в Ченлибель, о путешествии Кероглу в Стамбул и встрече его с Нигяр, о битве с сыном султана Бурджу-Султаном, о том, как привозят Нигяр в Ченлибель. Некоторые ашуги называют этот рассказ «Как Нигяр привозят в Ченлибель».

ПРИХОД ДЕМИРЧИОГЛУ В ЧЕНЛИБЕЛЬ

В основу этого рассказа взяты варианты «Демирчиоглу» ашугов Гусейна, Асада, Али и Ислама. Некоторые ашуги не считают его самостоятельным рассказом и соединяют с «Эрзерумским походом Кероглу». В отдельных вариантах Дели-Гасан именуется Демирчиоглу Дели-Гасан. Здесь нет Дели-Гасана, выступающего как персонаж уже во втором из приводимых нами рассказов — «Кероглу и Дели-Гасан». Но и в этих вариантах видно (и по стихотворному тексту и по другим признакам), что речь идет о разных лицах. Такое соединение имен или различное наименование одних и тех же героев является одной из особенностей разных вариантов эпоса «Кероглу».

Ашуги по-разному описывают, как Демирчиоглу привозят в Ченлибель.

В варианте «Демирчиоглу» (ашуг Асад) говорится, что Демирчиоглу привозят в Ченлибель при помощи ашуга Джунуна.

В этом варианте Демирчиоглу всего лет тринадцать-четырнадцать. Но он уже очень силен и крепок. Когда подковывали Гырата, Кероглу увидел Демирчиоглу, и он приглянулся ему. Кероглу решил взять его с собой в Ченлибель и сделать одним из своих удальцов. Он сообщает о своем намерении ашугу Джунуну. Джунун с помощью двух голубей заманивает Демирчиоглу, уводит его из города, и тогда Кероглу похищает подростка.