Кейджера Гора

Я с интересом посмотрела на Лигуриуса. Лицо мужчины, смотревшего сверху вниз на Шейлу, теперь ставшую рабыней другого человека, потемнело от гнева.

– Мои планы, что и говорить, были рискованны, - признала она.
– Но, я был ценным агентом, поэтому через Лигуриуса, я заказала монстрам, найти для меня двойника. Девушку нашли и доставили. Сейчас он она перед Вами, справа от меня, рабыня, в ошейнике насколько я понимаю принадлежащем Майлсу из Аргентума. Прибыв на Гор, она была приучена думать, что она является Шейлой - Татрикс Корцируса. Со временем, она уже и сама привыкла думать о себе именно так. Некоторые знали как Татрикс меня, но большинство, именно её воспринимали таковой. То, что фактически нас было двое, было тщательно охраняемой тайной, известной лишь горстке самых доверенных приверженцев. Но, по крайней мере, в одном вопросе в мы серьезно просчитались. Мы не ожидали, что Ар выполнит свои обязательства согласно договору с Аргентумом, и рискнёт вступить в войну с альянсом, возглавляемым Косом, одним из членов которого был и Корцирус. Но вышло так, что Ар на деле поддержал Аргентум и, а Кос нас лишь на словах. Потерпевшие поражение в войне и перед лицом вспыхнувшего восстания в собственном городе, мы с Лигуриусом и с несколькими другими, бежали. Рабыня справа от меня она, доставленная на Гор в качестве моего двойника, была оставлена сидеть на троне, чтобы моим врагам было на ком сорвать свой гнев. Как Вы знаете, ей удалось бежать, а широкая, интенсивная и долгая облава, предпринятая Аргентумом, не позволила скрыться и нам. В конечном итоге, нас поймали обеих. Теперь и я, бывшая Татрикс и она, мой двойник, мы обе не более, чем рабыни, стоящие на коленях перед Вами, беспомощные в ваших цепях.

Сказав это Шейла склонила голову.

– Продолжай, рабыня, - приказал Клавдий.

Женщина подняла голову, удивлённо посмотрев на Убара.

– Вы можете подвергнуть меня пыткам, Господин, но, к сожалению, я знаю немногим больше, того что я уже Вам рассказала, - попыталась она развести руками, но кандалы ей этого не позволили.
– Монстры держат нас в неведение, относительно своих планов, для того чтобы, в случае захвата в плен, мы не могли открыть их секретов, стратегии и замыслов. Остальное, что я Вам не рассказала, это детали, которые, боюсь, для Вас будут неинтересны и бессмысленны, ибо касаются появлений их агентов на Земле, моей с ними встречи, вербовки и тому подобного.

– Исходя из того, что есть люди, работающие на монстров, можно предположить, что могли бы быть и люди связанные с Царствующими Жрецами, - задумчиво проговорил Клавдий.

– Да, Господин, - она прошептала.

– Ты знаешь места на Горе, где, можно было бы найти таких людей?
– спросил Клавдий у Шейлы.

– Есть несколько таких мест, Господин, - ответила она.

– Назови хотя бы одно такое место, - потребовал Клавдий.

Женщина побледнела от страха. Она повернулась к Хассану, своему господину, но от одного взгляда мужчины у неё испарились все колебания. Ей нечего было ожидать от него, ни мягкости, ни милосердия.

– Дом Самоса, в Порт-Каре, - тихо прошептала она.

Клавдий вначале бросил взгляд на Менициуса, а потом пристально посмотрел на Лигуриуса.

– Я предпочитаю не комментировать эти вопросы, - гордо выпрямляясь, ответил тот.

От его фигуры веяло гордостью и силой. Это был мужчина, как мне казалось, который мог бы стать подходящим господином рабыне живущей в сердце почти любой женщины. Я отдавала себе отчёт в том, что много раз в его присутствии чувствовала беспомощное возбуждение и страх той рабыни. Шейла избегала встречаться с его глазами. Она больше не была Татрикс. Теперь она была ничем, всего лишь раздетой и закованной в цепи рабыней.

– Несомненно, пытки могли бы вынудить Тебя пересмотреть своё решение, - заметил Менициус.

– Верно, - согласился Лигуриус.
– Но только готов ли Аргентум ради этого пожертвовать своей честью?

Клавдий смотрел на Лигуриуса.

– Клавдий? – растерянно спросил Менициус.

– Лигуриус прав, - подтвердил Клавдий, - он прибыл к нам как свободный человек, по собственному желанию. Мы гарантировали ему неприкосновенность в Аргентуме, и обещали безопасный выход за стены города.

– Но он же делал всё возможное, чтобы направить наше расследование по ложному пути, лжесвидетельствовал, и подделал улики, - послышался возмущённый голос.

– Лживая тварь! – поддержал его второй голос.

– На кол его!
– закричал какой-то мужчина.

– На кол! – послышались крики со всех сторон.

Мужчины вскакивали с мест, размахивали руками, горячились, грозя кулаками Лигуриусу. Один только бывший первый министр Корцируса спокойно стоял и улыбнулся. Он уже чувствовал себя победителем. Какой мелочью была бы его смерть по сравнению с пятном бесчестья на гербе Аргентума. Честь целого города бала гарантией его свободы.

– Уведите бывшего первого министра Корцируса с наших глаз, - приказал Клавдий, - чтобы он не соблазнял меня подвергнуть опасности поручительство моего города. Пусть снимут с него кандалы, как только он окажется в своих покоях, и держат его там под арестом.

Два гвардейца подхватили Лигуриуса за руки.

– Мы должны тщательно расследовать внезапно открывшиеся обстоятельства, - объяснил Клавдий Лигуриусу, - и сделать соответствующие выводы. Возможно, что у нас может возникнуть потребность в Вас для дальнейшего расследования, и Ваши свидетельства на слушаниях, аналогичных сегодняшнему. В любом случае Вы останетесь здесь, пока наше расследование не будет завершено. Тогда, и только тогда, слово Аргентума будет соблюдено. Такова наша воля.

– Это полностью соответствует нашим договорённостям, - надменно ответил Лигуриус.
– Я подчиняюсь Вашему решению также охотно, как если бы был вынужден соблюдать его по необходимости.

– А давайте будем расследовать тысячу лет! – весело крикнул кто-то.

– Это не метод Аргентума, - улыбнулся Клавдий.

По жесту Клавдия солдаты повели Лигуриуса из зала.

– Вы возражаете, Менициус, друг мой?
– поинтересовался Клавдий.

– Я не знал о гарантиях, предоставленных Аргентумом, - сказал Менициус.
– Конечно, при этих обстоятельствах, у Вас практически нет простора для маневра.

– В некотором смысле, я даже чувствую к нему жалость, - признался Клавдий, глядя в след Лигуриусу. – Он, сильный мужчина, безжалостный и влиятельный, гордый и властный, позволил женщине сделать из себя простофилю, и плясать под её дудку.

– Давайте сюда ту рабыню, - велел Клавдий, указав на Шейлу, и захныкавшую женщину вздёрнули на ноги и с бряканьем цепей подтащили и швырнули на колени перед Убаром.

– Эта женщина, - ткнул пальцем Клавдий в Шейлу, - была, согласно свидетельствам и доказательствам, письменным и устным, признана прежней Татрикс Корцируса. И, в конечном счете, сей факт был признан, даже ей самой.

Он сверху вниз посмотрел на Шейлу, и спросил:

– Кто схватил Тебя и доставил сюда, рабыня?

– Хассан из Касры, Господин, - ответила она.

– Таким образом, награда однозначно принадлежит Хассану из Касры, -провозгласил Клавдий, - Принесите и передайте ему деньги!

Один из офицеров покинул зал. А Хассан обойдя столы вышел вперёд и встал подле своей коленопреклонённой рабыни. Через несколько инов в зал возвратился офицер, внеся на плече тяжелый, туго набитый мешок. Этот мешок, который должен был весить как минимум фунтов девяносто – сто, он довольно мягко опустил на пол перед столом.

– В этом мешке, - объявил Клавдий, - скрупулёзно посчитанные, находятся полторы тысячи золотых статериев Аргентума, отчеканенных монетным двором, Убара. Но ради своей уверенности в этом вопросе, Вы можете потребовать проверки.

Хассан задумчиво посмотрел вниз на Шейлу.

– Желаете ли, чтобы сюда принесли весы?
– поинтересовался Клавдий.
– Мы не посчитаем это оскорблением. Если какое-либо несоответствие будет выявлено, возможно, допущенное по невнимательности, то мы это сразу урегулируем.