Кейджера Гора

Затем я увидела слина, другого слина, засунувшего свою морду глубоко в груду некогда моих одежд. До меня донеслись даже звуки его сопения. Егерь схватив в охапку предметы моего нижнего белья и сунул их прямо под нос зверя, а тот, к моему ужасу, фыркая и рыча зарылся в самую их глубину. Несомненно, мой интимный запах, был там наиболее силён.

Я попыталась сжаться, и ещё сильнее отстраниться от страшного зверя, Но руки солдата присевшего позади меня, не позволили мне, даже пошевелиться. А через мгновение слин метнулся вперёд, и я, закрыв глаза и закричав, почувствовала горячее дыхание животного на моей груди. Казалось, я была окружена его рычанием.

Звуки царапанья и проскальзывания его когтей по полу, скрежет и звяканье звеньев его цепи, то ослабевавшей, то натягивавшейся от его рывков в отчаянных попытках дотянуться до моего горла, казалось, звучали прямо в моих ушах. В этих звуках слились его сила, его нетерпение, его жажда крови. Прямо перед моим лицом послышалось клацанье его челюстей. Что если ловчий неверно оценит расстояние? Что если он не удержит животное? Что, если цепь не выдержит?

Я осторожно открыла глаза, как раз в тот момент, когда слин сделал очередной выпад в мою сторону. В моей памяти навечно отпечаталась его ощеренная пасть, клыки, длинный тёмный язык, сверкающие глаза, решимость, преданность, мощь и рвение настоящего убийцы. Я запрокинула голову и отчаянно закричала:

– Пощадите! Умоляю о милосердии, моих владельцев!

Я орала, испуганная рабыня, обращаясь ко всем сразу, в панике, как если бы они могли быть моими законными владельцами.

Послышалась команда, и слин успокоился, набросившись на кусок мяса, прилетевший ему под ноги. Меня трясло от пережитого потрясения. Не держи меня солдат за руки, я, скорее всего уже упала бы в обморок. Дразус Рэнциус бросил на меня презрительный взгляд. Меня это даже не задело. Я была слабой девушкой, и рабыней, а не воином как он.

– Теперь Вы все видите, - усмехнулся Лигуриус, - кто был настоящей Татрикс Корцируса.

– Получилось, что обе женщины, - задумался Клавдий, - были идентифицированы таковыми, одна по вещам, предъявленным Хассаном, а вторая в силу тех, которыми снабдили нас Вы.

– Ну, так исследуйте печати, - торжествующе предложил Лигуриус. – Проверьте, которые являются оттисками настоящей печати Корцируса!

Сломанные печати передали Клавдию, который положил их на стол перед собой, и его тут же окружили члены высшего совета.

– Печать, снятая с пакета Лигуриуса, является оттиском печати Корцируса, - признал Убар.

– Этого не может быть, - заявил Хассан.

– Возможно, Вам дадут пару анов, на то, чтобы покинуть Аргентум, -бросил ему Лигуриус.

– У меня ещё есть письмо от Менициуса!
– напомнил Хассан.

– И оно, тоже, несомненно, будет нести ту же самую печать, что была на пакете, - язвительно произнёс Лигуриус.

– Да, - кивнул Хассан.

– У меня, тоже, есть такое письмо, но только подлинное, - заявил Лигуриус. И в нём перечень и подтверждение подлинности предметов одежды, которые я Вам предоставил. Моё письмо подписано Менициусом и отмечено настоящей печатью Корцируса.

Он вытянул из складок своих одежд и продемонстрировал свиток, обернутый лентой. Лента и край свитка, были залиты расплавленным воском, имеющим оттиск соответствующей печати.

Оттиск исследовали в первую очередь.

– Это - печать Корцируса, - огласил свой вердикт Клавдий.

Затем не менее скрупулёзно было прочитано и проверено само письмо.

– Описание соответствует предметам одежды, представленным Лигуриусом, - объявил один из членов высшего совета.

– А кем подписано письмо?
– спросил Лигуриус.

– Подпись Менициуса, - признал один из членов совета, отрываясь от текста и смотря на Лигуриуса.

– А вот я так не думаю, - послышался чей-то голос, и все глаза устремились в дальний конец комнаты.

Гость, скрывавшийся под капюшоном и прежде никак себя не проявлявший, наконец, встал со своего места.

– И кто посмел противоречить мне в этом?
– поинтересовался Лигуриус.

– Я думаю, что кое-кто в этом зале меня знает, - сказал гость, двумя руками откидывая свой капюшон на спину.
– Некоторые из Вас присутствовали при моём вступлении в должность Администратора Корцируса.

– Менициус! – закричали сразу несколько мужчин.

Лигуриус отпрянул.

– Дорогой мой Лигуриус, - обратился к нему Менициус, - Твой сторонник в Корцирусе уже находится в заключении. И он успел во всём признаться. Соответственно, я счёл, что это могло бы представлять интерес для собравшихся здесь, и рискнул прибыть в Аргентум инкогнито. Я сделал это по бумагам второстепенного чиновника посольства.

Надо ли говорить насколько же поражена я была! Ведь, оказалось, что неизвестный до настоящего времени гость, был мне знаком. Мы сталкивались с ним прежде. Тогда его называли Менициус из касты кузнецов. Он был тем самым мужчиной, жизнь которого я спасла, когда он так яростно высказался против правления Татрикс, в тот далёкий день, когда в сиянии парадной процессии меня вместе с Лигуриусом, в паланкине, проносили по улицам Корцируса. Несомненно, Дразус Рэнциус, который перехватил кузнеца, у самого паланкина, хорошо помнил и его, и его храбрость, и его неприятие правления Татрикс.

– Честно говоря, мне было интересно узнать, что именно Ты был лидером сопротивления режиму Татрикс, - сказал Менициус обращаясь к Лигуриусу. – Признаться, сам–то я думал, что эта честь принадлежала мне.

Лигуриус беспокойно заозирался вокруг, и отступил на пару шагов назад.

– Я бы посоветовал Вам, заковать этого человека кандалы, - предложил Менициус Убару Аргентума.

– Сделать так, - приказал Клавдий гвардейцам.

Двое из них метнулись к Лигуриусу, и уже через мгновение его запястья были скованы у него за спиной.

– Печати на пакете и письме переданных Хассаном подлинные, - заверил Менициус. – Однако, вполне естественно, что они Вам пока незнакомы, потому что, это оттиски с новой печати Корцируса. Сразу после свержения режима Татрикс выяснилось, что старая печать пропала. Мы тогда решили, что, скорее всего её прихватил с собой Лигуриус, скрываясь из города. Теперь это уже очевидно. Вот поэтому, а также в ознаменование провозглашения нового правления в Корцирусе, было решено заменить печать.

Лигуриус, закованный в кандалы, хмуро смотрел себе под ноги.

Менициус обошёл вокруг столов, и остановился передо мной и Шейлой. Мы, как и положено рабыням, согнулись в поклоне, касаясь лбом пол.

– Поднимите головы, рабыни, - приказал мужчина.

Мы обе послушно выпрямились.

– Вот мы и встретились снова, - сказал Менициус мне.

– Да, Господин, - ответила я.

– Кто Ты? – спросил он.

– Мой господин - Майлс из Аргентума. Он назвал меня Шейлой.

– Ты хорошо выглядишь в рабских цепях, Шейла, - отметил Менициус.