Кейджера Гора

Думаю, что тогда я полностью поняла, возможно, впервые в жизни, что такое власть общественного мнения, под постоянным давлением которого мне прежде приходилось жить. Как странно и пагубно, что женщину заставляют чувствовать себя виновной о том, чтобы быть женственной, искренне женственной, совершенно женственной! Как ужасна эта эффективность современных методов ломки сознания! В мире, в котором я родилась и жила, природная сексуальность была не составной частью, а лишь побочным эффектом. Я уже поняла, что в этом мире всё наоборот, мужчины и женщины не были одинаковыми.

Несомненно, здесь я, буду принимать только по-настоящему женские положения, возможно просто, потому что я женщина. Как оказалось, на этой планете сексуальность, наша естественная сексуальность, была именно составной частью бытия, и не просто досадной помехой. Похоже, это было даже краеугольным камнем, основой этого мира. Важнейшая и неискоренимая основа этого мира, с его сексуальностью, с его фундаментальными различиями между людьми, однозначно делящими их на два разных вида, на мужчин и на женщин. Я поняла, что в этом мире мне не только будет разрешено выразить мою природную, глубинную сущность, но я даже буду поощрена делать это. Это был мир, в котором моя женственность, какой бы она ни была, и куда бы она меня не привела, не будет мне запрещена. Я украдкой бросила взгляд на висевшую на стене плеть. Да, подозреваю, что здесь, мне нельзя даже сделать выбор, иной кроме как быть верной моему полу, и без каких-либо отговорок! На мгновение это меня рассердило.

Конечно же, я имела право быть недовольной своим полом и отрицать его, если пожелаю. Что мне делать, если я боялась быть женщиной по настоящему, со всеми вытекающими последствиями, несомненно, я не должна быть принуждена становиться ей! И всё же я почувствовала, что глубоко в моём сердце родилось чувство возможного освобождения, появилась внезапная, изумительная надежда, что здесь, на этом мире, я смогу стать свободной, даже, несмотря на то, что я могу оказаться стальном ошейнике. Всё равно я буду тем, кем я действительно являюсь, не просто человеком, но тем видом человека, которым я фактически была, человеческой самкой -женщиной!

– Напиток Госпожи остыл, - отвлекла меня от размышлений Сьюзан.
– Позвольте мне сходить подогреть его или принести для Вас свежий.

– Нет, - отказалась я. – не стоит. Он и так прекрасен.

Я двумя руками подняла маленькую, не имевшую ручки чашку. Я была взволнована тем, что она сказала «принесу». Она была той девушкой, которая предназначена для того, чтобы приносить что-либо своему Господину или Госпоже.

– Госпожа, - вновь окликнула меня девушка.
– Вы же женщина. Пейте это изящнее.

Я снова отпила из чашки.

– Да, Госпожа. Так гораздо женственнее.

Теперь я понял, даже глубже, чем прежде, насколько глубоко сексуальность пронзает эту культуру. Различия между мужчинами и женщинами здесь проявляются даже в мельчайших аспектах поведения. Какая же глубокая пропасть лежит в этой культуре между тем, что значит быть мужчиной и быть женщиной.

– Это был горячий шоколад, - радостно сказала я, допив чашку и поразившись богатому сливочному вкусу напитка.

– Да, Госпожа, - улыбнулась девушка.

– Он был превосходен, - похвалила я.

– Спасибо, Госпожа, - довольно отозвалась Сьюзан.

– Его доставили с Земли? – поинтересовалась я.

– Не напрямую, - ответила она.
– Без сомнения, многое здесь, в конечном счете, имеет Земное происхождение. Весьма вероятно, что семена, из которых выросли первые деревья какао на этом мире, были принесены с Земли.

– Эти деревья растут где-то поблизости? – сразу заинтересовалась я.

– Нет, Госпожа. Мы закупаем какао бобы, из которых был сделан шоколад, у торговцев с Коса, которые, в свою очередь, получают их откуда-то из тропиков.

Я поставила пустую чашку на стол, принялась за жёлтый хлеб. Он был свежим, мягким и необыкновенно вкусным.

– Возможно, Госпожа должна откусывать поменьше, - осторожно посоветовала рабыня.

– Хорошо, - кивнула я, и начал есть так, как она предположила.

Я была женщиной, а не юным мальчишкой. Вновь, даже в такой мелочи как откусывание хлеба, я начала остро чувствовать свою женственность. Я становилась чувствительной к глубокой, пронизывающей этот мир сексуальности. Здесь мужчины и женщины даже ели каждый по-своему.

– Исключения, конечно, при определенных обстоятельствах допустимы, -улыбнулась девушка.
– Госпожа могла бы, например, в присутствии мужчины, которого она хочет возбудить, откусить несколько больше чем принято от свежего фрукта, и, смотря на мужчину поверх плода, позволить соку крошечной струйкой стекать с уголка её рта.

– Но зачем я должна хотеть, возбудить мужчину? – удивлённо уставившись на неё, спросила я.

Теперь уже Сьюзан озадаченно смотрела на меня.

– Возможно, у Госпожи могли бы появиться некие весьма сильные потребности, - пожала она плечами.
– Возможно, она могла бы захотеть быть взятой и сокрушенной его руками, и быть заставленной капитулировать перед его силой.

– Я ничего не поняла, - призналась я, делая испуганное лицо.

– Это потому, что Госпожа свободна, - пояснила рабыня.

Впрочем, конечно же, всё я поняла, и даже слишком хорошо. Но я был испуганна, и боялась даже допустить такие мысли.

Полагаю, что рабыни иногда пользуются подобной уловкой, - заметила я, стремясь выжать из неё максимум информации, ведь мне надо было учиться выживать в этом мире.

– О нет, такая хитрость, как со свежим фруктом, - засмеялась она, -более соответствует свободной женщине. В действительности, мы, как рабыни, имеем в нашем распоряжении гораздо больше разнообразных просительных сигналов, например можно униженно подползти, простонать, принести ему путы в зубах, вот с помощью чего мы можем попытаться обратить его внимание к нашим потребностям.

– Просительных сигналов? – поражённо переспросила я.

– Мы полностью зависим от милости наших хозяев, - вздохнула она.

– И ваши владельцы в этом случае бывают добры к Вам? – поинтересовалась я.

– Иногда они соглашаются удовлетворять нас, - опять вздохнула девушка.

– Как же, ужасно быть рабыней, - прошептала я.

– Да, Госпожа, - сказала она, опуская ее голову и, кажется, пряча улыбку.

Я обратила внимание, что она снова отвечала на мои вопросы именно так, как я хотела бы услышать. Не сомневаюсь, она это делала из уважения к моему достоинству, статусу или свободе. В этот момент я мучительно позавидовала её ошейнику, и эти мои странные чувства уже начали тревожить меня. Я решила, что на данном этапе, самым безопасным будет сменить тему.

– А где находятся космические корабли? – поинтересовалась я.

– Какие космические корабли? – удивлённо переспросила Сьюзан.

– Ну те, на которых нас сюда доставили. Лигуриус упомянул о них, -напомнила я.

– Я не знаю, - развела она руками.
– Я даже не видела того на котором сюда привезли меня.

– Ох, - вздохнула я.

– А Госпожа видела корабль, на котором доставили её саму? – спросила девушка.

– Нет, - признала я.

Похоже, сделала я логичный вывод, что Сьюзан, как я меня саму, привезли на эту планету в бессознательном состоянии. Никто из нас ничего, или почти ничего не знал о том как мы сюда попали.