Киллер

Да уж, разговоры... Век бы мне с ними не говорить, не видеть их холеные рожи и пустые циничные буркалы.

Хорошо, что я не сказал старику о звонках "доброжелателя".

– Иван Палыч, вас "ушли"?
– прямо спрашиваю я.

Старик не выдерживает моего взгляда и опускает глаза. Его молчание красноречивее любых слов.

– Из-за меня, значит... Но я все равно доведу дело до конца!
– едва не кричу я.
– Чего бы мне это ни стоило! Я не позволю этим подонкам творить их черные делишки! Я не боюсь их.

– Знаю... Потому и... Эх!
– машет Палыч рукой.
– Пропади оно все...

– Значит, именно вас избрали козлом отпущения?

– Вроде того... Зря мы Фишмана арестовали...

– И теперь на всех перекрестках будут кричать, что мы применяли недозволенные методы, что он оговорил себя и других... Попробуй опровергни. Снова концы в воду и на трибуны, чтобы в который раз поклясться в верности перестройке.

– Опровергнуть трудно, это верно... Они уже накатали "телегу" в обком и... э-э... выше...

Мне почему-то в этот момент вспомнился Иван Савельевич и его молодой коллега. Да, им тоже не позавидуешь.

– Едва не забыл...
– Палыч хмурится еще больше.
– Наблюдение за квартирой Лукашова снято.

Вот это уже совсем плохо Теперь Тина Павловна осталась одна, как перст. Помощи ждать неоткуда...

Я смотрю на Палыча, он виновато отводит взгляд.

Я знаю, что он отстаивал до последнего наш план перед начальством. Увы.

Он смотрел на меня настороженно и с некоторой опаской. Я его понимал, лишь совсем недавно вышло постановление об официальном признании восточных единоборств в нашей стране, до этого гонимых и преследуемых, ютящихся в подвалах и развалюхах, подальше от глаз милиции. И нашей вездесущей общественности.

– Басков...
– представился тренер и, помедлив чуток, добавил: - Олег...

Был oн уже немолод, лет под сорок, худощав, жилист и как-то по-особенному собран.

– ...Да, этого человека я знаю.
– Басков долго рассматривал фоторобот, над которым мне пришлось изрядно потрудиться вместе с компашкой из парка.
– Он здесь, правда, не очень похож. Но, судя по вашему описанию, - это Карасев. Редкий талант, доложу я вам.

Настоящий боец, великий мастер.

– Вы с ним давно знакомы?

– Как вам сказать. Не так чтоб уж очень. Он тренировался у меня.

– Здесь?
– показал я на приоткрытую дверь спортзала.

– Нет, - хмуро улыбнулся Басков.
– В другом месте... Это когда мы, извините, в подполье ушли. По инициативе, между прочим, вашей конторы.

– Что он собой представлял?
– Я не отреагировал на выпад тренера.
– - Вы ведь с ним общались - сколько?
– почти три года.

– Неразговорчив, скрытен. Но заводной. Нервишки у него шалят, это точно. Очень обязательный. Если пообещал - разобьется, но исполнит. Вот, пожалуй, и все.

Из спортзала я не шел, а летел, будто за полчаса у меня прорезались крылья. Карасев! Не думаю, что теперь установить его место жительства будет архитрудной задачей.

Адрес Карасева я получил за считанные минуты. И сразу же, не мешкая, отправился к нему домой, на всякий случай, для подстраховки, захватив с собой Баранкина.

Дверь коммуналки, где жил Карасев, открыла приземистая старуха.

– Чаво?
– переспросила она, приставив ладонь к уху, тем не менее в мое удостоверение впилась цепко и что нужно вычитала вмиг.
– А, Карасев... Ентот паразит... Вона евойная дверь. Нетути Карасева.

– Не знаете, когда придет?

– Гы...
– открыла щербатый рот старуха.
– Он мине не докладывает. А нетути его ужо неделю.

Не меньше.

Новость для меня малоприятная. Что делать? Не думаю, что мне удастся быстро получить санкцию на обыск: Иван Савельевич все еще по больницам прохлаждается, а его молодой коллега, завидев меня, зеленеет от испуга и старается побыстрее сбежать куда-нибудь "по делам". А что, если?..

– Рискнем?
– тихо говорю Баранкину, показывая глазами на дверь комнаты Карасева.

– Ты что, того?..
– хотел покрутить он пальцем у виска, но, заметив любопытный взгляд старухи, быстро опустил руку.
– Серега, у меня свадьба через три дня...
– взмолился он.
– Кто капнет - нас со свету сживут, по высоким кабинетам затаскают...

– Могеть, вам зглянуть на евонную комнату надыть?
– робко спросила старуха.

– Не мешало бы...
– переглянулся с Баранкиным, он только потупился безнадежно.

– Чичас...
– Старуха зашлепала по коридору.

Через минуту она возвратилась и протянула мне ключ.

– Евойный, запасной...
– Глаза ее забегали.

– Откройте, пожалуйста, - с официальной сухостью сказал я.

Старуха помялась немного, но не возразила.

Комната Карасева поражала убожеством: давно не беленные стены, слой пыли на столе и телевизор старой модели, простыни не первой свежести на довоенного образца кровати с медными шишечками... Я чувствовал себя неловко и ругался последними словами - а дальше что? Обыскать - значит, нарушить закон, уйти просто так - а вдруг в комнате есть что-нибудь такое... Короче, мы с Баранкшшм топтались у входа, а затем он меня потянул за рукав к выходу. И тут я увидел! В другое время, при иных обстоятельствах я, возможно, прошел бы мимо, ничего не заметив, но в этот неприятный для нас с Баранкиньш момент все мои чувства были обострены...

Через полчаса я уже стоял на пороге ЭКО.

– Здорово, Кир Кирыч! Колдуешь?

– А, Серега. Наше вам...
– Мой приятель-эксперт оторвался от окуляра микроскопа и вяло пожал мне руку.
– Садись. Хлебнешь?
– показал на колбу, до половины наполненную прозрачной жидкостью.

– Спиритус вини?

– Извини, Серега, коньяк для опытов нам не положен. Чем богаты...

– Увы, не могу. Как-нибудь в другой раз. Тороплюсь. Я к тебе за помощью. Нужно срочно определить, что это за следы, - и я протянул Кпр Кирычу полиэтиленовый пакет с тряпкой, которую выудил из картонного ящика с мусором в комнате Карасева.

– Старик, для тебя сделаю. Посиди. Я в лабораторию. Вот журнальчик итальянский для мужчин. Поразвлекайся. Да не вздумай увести. Вещдок...

Вскоре Кир Кирыч возвратился.

– Ну, это просто... Сам, наверное, знаешь. На этой тряпке следы порохового нагара, оружейного масла и чешуйки свинца. Короче, этой тряпкой чистили ствол, похоже, револьвера.

– Чешуйки свинца... Слушай, Кир, а нельзя проверить, не из этого ли оружия застрелили Лукашова?

– Можно. Но на это потребуется значительно больше времени. Нужно провести спектральный анализ чешуек и пуль.