Ким Джинсу. Путь к вершине

Я молчал, пытаясь переварить её слова. Она играла со мной, это было очевидно. Её интерес ко мне был таким же загадочным, как и она сама. Но что-то в её поведении заставляло меня чувствовать, что за этой игрой скрывалось нечто большее.

Когда Кумихо повернулась, готовая исчезнуть, как и в прошлый раз, она вдруг остановилась и бросила через плечо:

— И помни, я всегда рядом. Следить за тобой весело, — она подмигнула мне и, как в прошлый раз, исчезла в густом воздухе.

Я стоял на месте, глядя в то место, где она исчезла, и пытался осознать всё, что только что произошло. Мой дар, который я принял за странный феномен, был её подарком. И теперь мне предстояло научиться жить с этим.

Внутри меня бурлили эмоции — страх, тревога, но и некое возбуждение. Я знал, что теперь мне придётся измениться, чтобы научиться контролировать то, что я получил. Этот дар мог стать как моим преимуществом, так и проклятием, если я не научусь им управлять.

Я вздохнул и медленно направился домой, всё ещё ощущая на себе взгляд Кумихо, которая, как она сказала, всегда будет рядом.

Дом встретил меня всё тем же привычным пейзажем. Небольшая квартира с обшарпанными стенами и старыми мебелью давно стала для меня чем-то вроде укрытия, где я мог найти хоть немного покоя. Но теперь я понимал, что эта обстановка была частью прошлой жизни Джинсу, и если я собирался изменить свою жизнь, то нужно было начать с перемен не только в работе, но и в доме.

Когда я зашёл, сестра хлопотала на кухне. Её лицо выражало усталость, но она всё равно продолжала заботиться о доме, о нас с мамой. Взглянув на неё, я вдруг понял, что не могу больше оставлять всё как есть. Мама нуждалась в помощи, и откладывать это было невозможно.

— Хана, — тихо позвал я её, чтобы не напугать своим внезапным решением.

Она повернулась ко мне, с лёгкой улыбкой, но с тем же недоумением в глазах, которое я замечал последние дни. Она явно не понимала, почему я начал вести себя так по-другому. Но это было не важно.

— Найди, пожалуйста, клинику для мамы, — продолжил я. — Я хочу, чтобы её обследовали. Посмотри цены, почитай отзывы о врачах. Нам нужно убедиться, что ей помогут.

Её лицо изменилось — на мгновение она выглядела удивлённой, даже растерянной, но затем кивнула.

— Хорошо, оппа. Я посмотрю, что смогу найти, — ответила она, явно тронутая моими словами.

Я чувствовал, что забота о семье — это нечто большее, чем просто долг. Это было частью той новой жизни, которую я должен был выстроить, если хотел преуспеть. Я хотел, чтобы мама получила помощь, которую заслуживает, а Хана не чувствовала себя одинокой в этом мире.

Новое утро в корпорации встретило меня, как холодный душ. Уже на пороге я почувствовал знакомую волну эмоций, которая окутывала меня, как плотное одеяло. Каждый взгляд, каждое движение вокруг меня было наполнено чувствами. Это была не просто толпа коллег — это был вихрь эмоций, которые я мог видеть и ощущать.

Зависть. Она исходила от Ли Хёнджина и была настолько сильной, что я почувствовал её, как острое жало. Его взгляд пронзал меня, когда я проходил мимо. Он не мог смириться с тем, что я, Джинсу, оказался в центре внимания, получил важное задание и успешно справился с предыдущим отчётом. В его глазах я видел, как он жаждал провала — не моего успеха, а полного крушения. Это было более чем просто зависть — это было его желание утвердиться за мой счёт.

Презрение. Пак Джихён, как всегда, смотрел на меня свысока. Его взгляд выражал полное равнодушие, но я знал, что за этим скрывалось желание показать, что он лучше меня, умнее, важнее. Для него я был всего лишь мелкой помехой на пути к собственным достижениям. Его эмоции напоминали холодную стену — непроницаемую и высокомерную.

Ненависть. Это было уже что-то новое. Я чувствовал это от одного из сотрудников, с которым редко общался. Его злоба, исходящая от его тела, была настолько сильной, что я едва не остановился. Она исходила от каждого его движения, от того, как он бросал на меня мимолётные взгляды. Я не понимал, почему его ненависть была настолько сильной, но она буквально удушала меня. Словно я был для него символом чего-то, что он никогда не сможет достичь.

Но среди всей этой тьмы меня больше всего удивило другое. Чон Минсу. Когда я увидел его в утреннем коридоре, я был шокирован тем, что почувствовал. Надежда. Она исходила от него, будто тёплая волна, которая резко контрастировала с окружающей меня завистью и презрением. Это было так неожиданно, что я едва не остановился на месте. Он смотрел на меня с каким-то новым, скрытым ожиданием. Как будто он наконец-то поверил, что я способен на что-то большее.

Я поймал его взгляд, и в тот момент что-то щёлкнуло в моём сознании. Он надеялся на меня. Но почему? Что изменилось? Я привык видеть в Минсу только начальника, который раздавал приказы и ожидал, что всё будет сделано, как надо. Но сейчас его эмоции говорили о том, что он искренне верил в моё будущее. В его глазах я был не просто подчинённым, а, возможно, ключом к успеху его отдела.

Эти мысли преследовали меня, пока я ещё раз пробегался по отчёту. Я тщательно проверил каждую деталь, свёл последние данные и убедился, что финальные правки отражают реальную картину. Это был важнейший отчёт, и я знал, что ни одной ошибки не должно быть.

Когда до обеда оставалось чуть меньше времени, я наконец почувствовал удовлетворение — отчёт был готов. Я сохранил его ещё раз в нескольких местах, чтобы не было неожиданностей, и с облегчением откинулся на спинку стула. Весь день я ощущал давление, но теперь оно немного отпустило. Я знал, что сделал всё возможное.

Вскоре меня вызвал к себе Чон Минсу. Я направился в его кабинет, готовый к разговору. Внутри я был уверен в себе, но не до конца понимал, чего ожидать.

Я вошёл в кабинет и закрыл за собой дверь. Минсу сидел за своим столом, просматривая какие-то бумаги. Он поднял на меня взгляд, и снова я почувствовал эту скрытую надежду, которая исходила от него.

— У тебя всё готово? — спросил он, его голос был спокойным, но я уловил в нём легкую нервозность.

— Да, всё готово, — коротко ответил я, встречая его взгляд.

Он кивнул, откинувшись на спинку своего кресла, как будто это было для него важным моментом. Он изучал меня, словно пытался понять, действительно ли я справился с задачей.

— Я надеюсь, что этот отчёт будет не хуже, чем квартальный, — сказал он, выделяя слово «надеюсь» так, будто это был важнейший элемент всего разговора.

Это слово пронзило меня. Надежда. Она была не просто в его словах — она была во всём его облике. Он действительно ожидал от меня чего-то большего, как будто мой успех стал и его шансом на продвижение.

Я снова кивнул, чувствуя, как эта надежда проникает и в меня. Теперь мне было ясно: этот отчёт — это не просто моя работа. Это нечто большее.

Когда я вышел из кабинета, то сразу почувствовал, как на меня снова обрушилась волна эмоций. Почти все сотрудники смотрели на меня, будто ожидали чего-то. Эти взгляды пронзали меня, как тысячи стрел, и каждая стрела несла за собой свою эмоцию. Зависть, презрение, недовольство, злость — всё это смешалось в один мощный ураган, который стремительно накатывал на меня. Казалось, что воздух в комнате стал густым, как будто я стоял на пути крушительного шторма.