Кипр – Кровь и Вера

Он указал на точки на карте.

— Наша цель — создать систему безопасных портов и торговых путей, связывающих Европу с восточными рынками. Путей, защищённых от пиратов, сарацинов и прочих угроз. — Крид посмотрел в глаза дожу. — И мы предлагаем Венеции стать нашим главным торговым партнёром в этом предприятии.

Дож подался вперёд, его глаза сузились.

— Продолжайте, Ваше Высокопреосвященство. Я внимательно слушаю.

— Вот наше предложение, — Крид указал на конкретные пункты на карте. — Мы гарантируем безопасность венецианских кораблей во всех портах, контролируемых Орденом и Кипрско-Александрийским королевством. Мы снижаем торговые пошлины для венецианских купцов на тридцать процентов по сравнению с другими иностранными торговцами. И мы предоставляем Венеции эксклюзивное право на создание торговых факторий в определённых районах Александрии.

Среди венецианских патрициев прокатился одобрительный шёпот. Предложение было щедрым, даже слишком щедрым на первый взгляд.

— В обмен, — продолжил Крид, и его голос стал тверже, — мы просим следующее. Во-первых, финансовую поддержку для строительства и содержания системы крепостей ордена вдоль восточного побережья Средиземного моря. Во-вторых, предоставление определённого количества кораблей для нашего флота. И в-третьих, что самое важное, — он сделал паузу, — обязательство Венеции прекратить всякую торговлю с генуэзцами через посредников.

Последнее условие вызвало возгласы удивления и возмущения среди венецианских патрициев. Венеция и Генуя были исконными соперниками, но, несмотря на это, через сложную систему посредников и нейтральных портов обе республики поддерживали выгодные торговые связи.

— Это слишком суровое требование, Ваше Высокопреосвященство, — подал голос один из членов Малого совета. — Такое ограничение нанесёт существенный ущерб нашей торговле.

— Который с лихвой компенсируется привилегиями в Александрии и других восточных портах, — парировал Крид. — Кроме того, мы не требуем немедленного прекращения всех связей. Мы предлагаем постепенный переход, рассчитанный на три года.

Дож жестом призвал советника к молчанию и обратился к Криду:

— Ваше предложение… интересно. Но я должен обсудить его с Большим советом. Такие решения не принимаются одним человеком, даже дожем.

— Разумеется, Ваша Светлость, — кивнул Крид. — Я и не ожидал немедленного ответа. Однако, — он сделал паузу, — я должен отметить, что аналогичное предложение будет сделано Генуе, если Венеция сочтёт наши условия неприемлемыми.

Это заявление произвело эффект разорвавшейся бомбы. Венецианские патриции зашумели, некоторые даже вскочили с мест. Сама мысль о том, что их исконные соперники могут получить такие привилегии в Восточном Средиземноморье, была для них невыносима.

Дож сохранил внешнее спокойствие, но его пальцы крепче сжали подлокотники трона.

— Это… необычный подход к переговорам, кардинал, — сказал он, когда шум немного утих.

— Я предпочитаю честность, Ваша Светлость, — ответил Крид. — Орден Рассветных Рыцарей нуждается в сильном торговом партнёре. Мы предпочли бы видеть в этой роли Венецию, учитывая её славную историю и опыт в восточной торговле. Но если придётся, мы обратимся к альтернативам.

Дож обменялся взглядами с несколькими старшими членами Совета, затем кивнул.

— Я ценю вашу откровенность, Ваше Высокопреосвященство. Большой совет соберётся завтра утром для обсуждения вашего предложения. А сегодня вечером я буду рад видеть вас на банкете в вашу честь. Возможно, в более неформальной обстановке мы сможем лучше понять позиции друг друга.

— С удовольствием, Ваша Светлость, — Крид склонил голову. — И я надеюсь, что наши переговоры завершатся к обоюдной выгоде.

Когда аудиенция завершилась, и Крид покинул тронный зал, к нему незаметно присоединился Марко Дондоло, его верный спутник и теперь рыцарь Ордена Рассветных Рыцарей.

— Как всё прошло, Ваше Высокопреосвященство? — тихо спросил он, когда они оказались в относительном уединении венецианских садов.

— Лучше, чем я ожидал, но не так хорошо, как хотелось бы, — честно ответил Крид. — Дож заинтересован в соглашении, но многие патриции настроены скептически. Нам предстоит непростая борьба за их голоса.

— И что вы намерены делать? — Дондоло нахмурился. — Если Венеция откажется от нашего предложения, это серьёзно ослабит позиции Ордена в Восточном Средиземноморье.

— Венецианцы не откажутся, — уверенно сказал Крид. — Они слишком хорошие торговцы, чтобы упустить такую выгодную сделку. Вопрос лишь в том, какую цену мы заплатим за их согласие.

Они прошли вдоль аккуратно подстриженных кустов, наслаждаясь редким моментом тишины в суете дипломатических переговоров.

— Вы знаете этих людей лучше, чем я, Марко, — продолжил Крид, останавливаясь у небольшого фонтана. — Вы сами венецианец. Что, по-вашему, станет решающим аргументом для них?

Дондоло задумался, погружая пальцы в прохладную воду фонтана.

— Прибыль, разумеется, — наконец сказал он. — Но не только она. Венеция — гордая республика. Для патрициев важно не просто получить выгоду, но сохранить честь и независимость. Они не примут условий, которые покажутся им унизительными или ограничивающими их свободу.

— А наше требование о прекращении косвенной торговли с Генуей воспринимается именно так, — понимающе кивнул Крид.

— Да, Ваше Высокопреосвященство. Это не столько вопрос денег, сколько принципа. Венецианцы веками соперничают с генуэзцами, но это их соперничество, их правила игры. Любое внешнее вмешательство в эти отношения воспринимается как посягательство на суверенитет республики.

Крид молча обдумывал эти слова. За свою долгую жизнь он научился ценить не только силу оружия, но и понимание человеческой природы. Гордость могла быть не менее мощным препятствием, чем армии и крепостные стены.

Спустя какое-то время

— Не ультиматум, мессер Барбаро, — мягко возразил Крид. — Скорее, откровенное изложение фактов. Восточное Средиземноморье меняется на наших глазах. Александрия, веками бывшая под властью мамелюков, теперь контролируется христианским королевством. Это открывает новые возможности, но также создаёт и новую реальность.

— Реальность, в которой вы занимаете весьма… значительное положение, — заметил патриций. — Кардинал Римской церкви, магистр нового ордена, главнокомандующий кипрских сил… Такая концентрация власти в руках одного человека встречается редко.

— Именно поэтому я предпочитаю действовать открыто, — Крид отложил столовые приборы и внимательно посмотрел на собеседника. — Мои цели просты: создать систему безопасной торговли, которая принесёт процветание как христианским государствам, так и нашим восточным соседям. Венеция, с её опытом и ресурсами, — идеальный партнёр для такого предприятия.