Кипр – Кровь и Вера

Они спустились в общий зал, где Крид заказал плотный завтрак — яйца, свежий хлеб, сыр и фрукты. Он ел с аппетитом, словно наверстывая упущенное за многие годы. Маркос наблюдал за ним с лёгким удивлением.

— Ты всегда так много ешь? — спросил он, когда Крид потребовал вторую порцию.

— Не знаю, — честно ответил тот. — Не помню.

Маркос неловко поёрзал на стуле.

— Да, конечно…

Слушай, я тут подумал… Эта твоя потеря памяти — может, стоит показаться лекарю? Или какому-нибудь мудрецу? В порту сейчас стоит корабль из Александрии, там есть знахарь-копт. Говорят, он умеет лечить головные недуги.

Крид задумался. Лекарь мог бы помочь… или только всё усложнить. Пока он не был уверен, что хочет знать правду о себе. Особенно если правда такова, как намекал его сон.

— Потом, — наконец сказал он. — Сначала дело.

— Как скажешь, — Маркос едва заметно пожал плечами. — Тогда закончим с едой и отправимся к мастеру Родригесу. У него лучшее оружие в Фамагусте, привозное, из Толедо и Дамаска.

Выходя из гостиницы, Крид невольно прищурился — солнце, уже поднявшееся над горизонтом, заливало улицы безжалостным светом. Город пробуждался: торговцы раскладывали товары, ремесленники открывали мастерские, служанки выливали ночные горшки прямо на мостовую (Крид поморщился от зловония), монахи в тёмных рясах спешили на утреннюю службу.

Фамагуста жила своей привычной жизнью — жизнью, которая текла здесь задолго до появления странного светловолосого гиганта и будет течь после того, как он исчезнет. Эта мысль почему-то успокоила Крида.

Оружейная лавка мастера Родригеса располагалась недалеко от порта, в узком переулке, где теснились мастерские кузнецов, кожевенников и бронников. Звон молотов, шипение воды, в которую погружали раскалённый металл, крики подмастерьев — всё это создавало почти оглушающий шум.

Маркос уверенно вёл Крида через лабиринт мастерских, пока они не остановились перед неприметной дверью с вывеской, на которой был изображён меч, пронзающий шлем.

— Мы пришли, — объявил киприот, толкая дверь, над которой тихо звякнул колокольчик.

Внутри лавка оказалась гораздо просторнее, чем можно было предположить снаружи. Вдоль стен тянулись стеллажи с оружием всех видов: мечи, кинжалы, топоры, булавы, копья. На отдельных стойках красовались доспехи — от простых кожаных жилетов до изящных итальянских лат. В центре помещения стоял массивный дубовый стол, за которым сидел мужчина средних лет с аккуратно подстриженной седеющей бородой и цепким взглядом тёмных глаз.

— Маркос, — кивнул он вместо приветствия. — Опять привёл клиента?

— Только самых достойных, мастер Родригес, — киприот поклонился с преувеличенной почтительностью. — Позвольте представить вам господина Виктора Крида, воина исключительных достоинств и…

— Довольно, — прервал его оружейник. — Дай мне самому составить мнение.

Он встал из-за стола и подошёл к Криду, не скрывая оценивающего взгляда. Несмотря на разницу в росте — Родригес едва доходил Криду до плеча — оружейник держался с достоинством человека, знающего себе цену.

— Итак, господин Крид, — произнёс он, едва заметно растягивая слова с лёгким испанским акцентом. — Что привело вас в мою скромную лавку?

— Мне нужен меч, — просто ответил Крид. — Хороший меч.

Родригес усмехнулся.

— Хороший меч — понятие растяжимое. Для каждого воина свой клинок хорош. — Он окинул Крида изучающим взглядом. — Тяжёлый немецкий палаш? Изящная венецианская шпага? Или может, восточная сабля?

Крид нахмурился. Перед его внутренним взором всплыл образ меча из сна — изогнутый клинок, чем-то похожий на восточные сабли, но с более широким лезвием и необычной гардой.

— Покажите мне всё, что у вас есть, — сказал он. — Я пойму, когда увижу то, что нужно.

Родригес кивнул с лёгкой улыбкой знатока, довольного пониманием клиента.

— Разумно. Следуйте за мной.

Он провёл их в дальнюю часть магазина, где на стене висели десятки клинков разной формы и размера. Крид медленно шёл вдоль стены, рассматривая оружие. Некоторые мечи казались тяжёлыми и неуклюжими, другие — слишком лёгкими для его крупных рук. Он остановился перед витриной с восточными саблями.

— Это клинки из Дамаска, — пояснил Родригес. — Лёгкие, но невероятно прочные. Режут шёлк в воздухе.

Крид протянул руку к одной из сабель. Изогнутый клинок напоминал тот, что он видел во сне, хотя был не совсем таким. Гарда оказалась проще, рукоять обмотана потемневшей от времени кожей.

— Могу я? — спросил он, глядя на оружейника.

Родригес кивнул и снял саблю с крепления, передавая её Криду.

Он принял оружие и сразу почувствовал, как оно словно стало продолжением его руки. Клинок идеально лёг в ладонь, баланс был безупречен. Крид сделал несколько пробных движений, рассекая воздух — сабля двигалась как живая, оставляя за собой едва уловимый свист.

— Это шамшир, — произнёс Родригес. — Персидская сабля. Принадлежала эмиру, попавшему в немилость к своему султану. Я выкупил её у генуэзского капитана, перевозившего пленника в Константинополь.

Крид кивнул, не отрывая глаз от переливающегося на свету клинка. Причудливые узоры на дамасской стали напоминали завитки дыма или волны морского прибоя.

— Сколько? — коротко спросил он.

— Пятьдесят безантов, — без запинки ответил Родригес.

Маркос присвистнул.

— Пятьдесят? Да за такие деньги можно купить приличного коня!

— И то, и другое — инструменты воина, — парировал оружейник. — Но плохой конь лишь замедлит вас, а плохой меч убьёт. — Он повернулся к Криду. — Впрочем, для вас, господин, особая цена. Сорок пять.

— Тридцать, — произнёс Крид, не отрываясь от созерцания клинка.

— Сорок, и ни монетой меньше, — твёрдо сказал Родригес. — И в цену входят ножны из воловьей кожи и заточка по вашему желанию.

Крид поднял глаза на оружейника, и тот слегка вздрогнул под его тяжёлым взглядом. Но не отступил.

— Сорок, — согласился Крид. — Но я хочу испытать клинок.

Родригес нахмурился.

— Здесь, в лавке?

— Нет. Снаружи. На чём-нибудь прочном.

Родригес задумчиво потёр бороду, затем медленно кивнул.

— У меня есть двор за мастерской. Там мои подмастерья испытывают готовое оружие. — Он сделал приглашающий жест. — Прошу за мной.

Они вышли через заднюю дверь на небольшой мощёный двор, окружённый высокими стенами. Посреди двора стояли деревянные манекены, изрядно посечённые оружием, а в углу лежали тюки соломы, бочки с водой и несколько обрубков бревен разной толщины.