Кисельные берега. Книга вторая
Шрифт:
Как и следовало ожидать, тыква не «чпокнула» обещанным образом, и пейзаж вокруг не сменился. Так же шелестели над головой деревья, божья коровка ползла по стеблю травы, Лю-сяо таращился напротив…
– Ну и..? – ехидно поинтересовалась незадачливая путешественница по сказочным мирам.
– Эк ты хватанула! – воскликнул мальчишка в праведном возмущении. – Дома оказаться! Тыква хоть и волшебная, но всё же не всесильная! У неё… В общем, короче, у неё особенность есть – я проверял: она исполняет только насущные желания. Ну, то есть то, что тебе в данный момент особенно и немедленно необходимо. Как с
– Хорошо, – согласилась Кира. – И чего ж мне сейчас позарез необходимо?
– Подумай, – пожал плечами братец, – для себя я чегой-то не сообразил…
– Мотыгу?
– Так она у тебя есть!
– М-м… бокал шампанского и ананасы!
– Чего это такое? Зачем?
– Ну, не насущное, согласна… Просто решила попробовать – а вдруг… Может, кошелёк с деньгами?
– Зачем тебе деньги на тыквенном поле? – вздохнул мальчишка, устав от тупости собеседницы. – Всё ты не то говоришь.
– Так подскажи, умник!
Умник подумал, кусая губы, осмотрел внимательно Киру…
– Во! Ты зачем тряпками руки заматываешь?
– Перчаток нет, – бросила она. – Боюсь повредить… – и запнулась. – Хочешь сказать…
– Конечно! Давай, желай быстрее!
– Ну… рабочие рукавицы бы мне…
В ту же секунду тыква засверкала, словно блёстками её кто обсыпал, и выразительно хрустнула, будто спелый арбуз под ножом… На коленях у Киры лежали плотные рукавицы из дерюги с мягкой холщовой подкладкой внутри. Она взяла их боязливо и осторожно повертела в руках, тихонько присвистнула.
– Ого…
– Теперь веришь? – осведомился владелец артефакта, довольный, как слон, и гордый, как петух.
– Ещё бы! – отозвалась Кира, не в силах отвести взгляда от чудесных рукавиц. – Но… – она посмотрела на своего собеседника, – как ты решился доверить мне – человеку малознакомому и проходному – свою тайну?
– Чего тут решаться? – хмыкнул Лю, приняв небрежно-независимый вид. – Я вообще хочу тебе её подарить.
– Что?
– Забирай! – он катнул оранжевый мячик к её ногам. – На что она мне? Только раз и пригодилась. Боле я ей применения так и не придумал. Что мне насущного надобно? У меня всё есть…
Кира смотрела на собеседника во все глаза:
– Всё есть? Как это? Как такое может быть?
Лю в ответ только плечом дёрнул и сморщил нос.
– Странно… – не могла взять в толк непонятливая девица. – Человеческие хотелки – они как море, так же бесконечны… Кружат всю жизнь нас в своих водоворотах, захлёстывают алчным всежеланием – и нет им конца. Что самое примечательное, чем больше имеешь, тем в большем нуждаешься! Я уверена, ни один богач в мире не скажет так, как ты сейчас: у меня всё есть!
– Ты не хочешь, что ли, эту тыкву брать? – Лю свёл брови и стал на мгновение похож на своих старших братьев.
– Нет-нет, что ты! – Кира бросила алчный взор на вызывающе яркое бахчёвое. – Я возьму! Как же не взять?.. Хоть у неё и достаточно узкая специализация… на насущном… Просто хотела узнать – почему?
Мальчик поднял с земли сухую веточку, щёлкнул ею в пальцах, потом её половинками на четвертинки, а после – на мелкие фрагменты…
– Единственное, – проговорил он внезапно дрогнувшим голосом, – чего мне не хватало в жизни, так это моей матушки. Но… тыква ведь вернуть её не может…
Кира кивнула понимающе
и опустила глаза. Они упёрлись прямиком в оранжевого колобка у её ног. Наклонившись, девушка не без усилия подхватила увесистый плод, погладила его бородавчатую кожицу.– Думаешь, она сможет мне помочь добраться в Цзюдухэ?
Братец Лю кивнул:
– Сделай так: когда завтра отец запряжёт арбу с тыквами и соберётся на рынок, ты подойдёшь, якобы, проводить его и очень-очень попросишь тыкву о поездке. Будешь думать о корабле и о том человеке, которого… ну, ты поняла. Мне кажется, должно сработать.
Кира кивнула и плотнее прижала к себе заветный овощ.
– А теперь надевай свои новые рукавицы и в поле! Нам нужно успеть закончить до сумерек… Кстати, куда подевался твой пёс? Ну, тот, что привёл сестру к тебе на помощь? Крутился первые дни в ограде, но бабка его пошпыняла, он и убежал. Не знаешь? Нет? А. Ну ладно… Думал, может, прибегал к тебе…
* * *
Кира шагала по лесной дороге рядом с натужно скрипящей, перегруженной арбой и внутренне ликовала – получилось! Причём легко и непринуждённо! Она всего лишь подошла утром к запрягающему волов хозяину дома и спросила: а нельзя ли..? Отчего же нельзя? Хозяин, неожиданно для самого себя, кивнул. Братья Лю остолбенели, бабка язык проглотила от удивления, а Мейли…
Да, вот Мейли…
Чёрт, засела эта девчонка занозой в совести, всю радость портит!
Личико у неё после услышанной новости вытянулось, посерело, словно потухло – до сих пор перед глазами стоит…
– Зачем тебе в Цзюдухэ? – спросила она, когда тыквовоз с сопровождающими неторопливо и шумно двинулся из ворот.
– А что? – преувеличенно бодро отозвалась Кира, шагая подле телеги и для надёжности держась за её борт – попробуйте оттащите. – Что здесь такого? Развеяться, по окрестностям оглядеться – не всё ж дома куковать…
Мейли семенила рядом, напряжённо стиснув пальцы:
– Странно, – сказала она каким-то деревянным голосом, – что отец позволил тебе… Он никого не берёт, как ни проси.
– Ну, – Кира нетерпеливо мотнула головой, – может, ему помощь на рынке будет нужна, потому и позволил.
– Странно, – повторила девочка и надула губы.
Они миновали ограду и молча дошли до развилки у старого ясеня. Здесь понукающий волов отец обернулся и грозно зыркнул на свою младшую. Мейли остановилась и в последний раз посмотрела на сбегающую подругу – обиженно и недоумённо.
– Ты ведь не вернёшься? – скорее не спросила, а констатировала она.
Движимая внезапным порывом, Кира оторвалась от бортика телеги, повернулась к своей спасительнице и сжала её пальцы в своих ладонях.
– Прости! Но не могу же я из чувства симпатии к славной девочке похоронить свою жизнь! Мейли, всё у тебя будет хорошо! Не кисни! – она порывисто обняла её и бросилась догонять телегу.
На полпути обернулась: девчонка стояла посреди дороги – хрупкая, маленькая, понурая и несчастная! Снова ей возвращаться в свою безрадостную жизнь – со злобной бабкой, суровым отцом и чрезвычайно серьёзными братьями. А придёт время, и очень скоро, отдадут её замуж, далеко не факт, что удачно… И снова тоска – только теперь уже с болью и слезами…