Китано

А на закуску я оставил самую большую группу. Аурное зрение говорило о восьми членах, уже не гопкомпании, а целой банды. Они находились почти в центре парка, но в последнее время пришли в движение. Наверно, этому способствовали время от времени раздававшиеся в разных частях парка вопли.

Не они одни оказались такими умными, но большинство таких умников мы перехватывали на границе парка. А уж самую большую цель я никак не мог упустить. Тем более что на ком-то надо было испробовать финальный аккорд пранка.

Недоумённо оглядываясь на стихший парк, в котором внезапно прекратились крики и вопли, к выходу спешили, но так, чтобы не показать этого самим себе, восемь старшеклассников. Нет, крики в местном парке были привычным для них делом. В конце концов, это было любимым местом охоты за неприятностями трёх ближайших школ, не считая Хекикуу, но именно её ученикам больше всего неприятностей и доставалось. Но этих мажоров на всех не хватало, поэтому в парке частенько вспыхивали драки конкурировавших школ.

Но сегодня явно что-то было не так и они, не сговариваясь решили с этим «не так» не встречаться. Но кто же их будет спрашивать? В нашей жизни всё устроено так, что люди обычно встречают то, чего больше всего не хотят встретить. И вот восемь парней, завернув за поворот на перекрёстке аллей внезапно наткнулись на фигуру в прозрачном дождевике, с топором в руках над другой, лежащей на дороге фигурой, замотанной в полиэтилен. Причём, замотанной так тщательно, что сразу становилось ясно — дышать лежащему либо нечем, либо незачем.

Но осознать возникшие в сознании мысли, переведя их в привычный внутренний диалог, зрители не успели, сразу превратившись в свидетелей, когда фигура в плаще взмахнула топором и всадила его в голову жертвы.

Пшшшш.

Вверх ударил красный фонтан и сразу стала понятна профессиональная предусмотрительность человека, надевшего дождевик. О странном звуке, сопровождающем красное извержение, совершенно несвойственного черепно-мозговым травмам, никто из свидетелей жуткого преступления не задумался. Они вообще ни о чём не думали, разбежавшись в ужасе.

— Что это было, Китано-сан? — ко мне подошёл Такехиса, с интересом рассматривая сдувшуюся фигуру.

Учитывая, что это финал нашего представления, я решил не устраивать взбучку своим последним зрителям, тем более что они стали свидетелями кульминации нашего представления.

— Это фокус, — объясняю всем, собравшимся вокруг сдувшейся куклы. — А фокусники никогда не раскрывают секрет своих фокусов.

— Но мы же вроде помощники фокусника? — Блондин провёл пальцем по дождевику и слизнул красную капельку. — Так это же томатный сок!

— Ну извини, кровь взять было неоткуда. Да и свернулась бы она в грелке. Ладно, заканчиваем наше представление.

Беру куклу за ноги и, оставляя на земле томатный след, стаскиваю её в ближайшую канаву. Дождей не было, так что она совершенно сухая.

— Курода, открывай сумку. Так, давай сюда. — Беру у него большую бутыль жидкости для розжига костров и поливаю останки куклы.

— Вы хотите её сжечь? — удивляется Курода.

Киваю. Улики надо уничтожать. А лопата понадобится, чтобы забросать то, что останется землёй. Таков план. Который только что изменился в сторону улучшения.

— Так, все снова прячьтесь. В парк только что вошла новая компания и она идёт сюда. Никого бить не надо, просто, когда подожгу, выйдете из-за кустов и встанете рядом.

Четыре новых гопника вошли в парк, перебрасываясь шуточками. Не думая ни о чём плохом, ведь мечта набить какому-нибудь ботанику лицо не является плохой мыслью в морально-этической системе обычных школьных хулиганов.

Вот, не думая о плохом, они вышли к перекрёстку аллей и сразу увидели стоявшего за канавой, не по погоде одетого в прозрачный дождевик с какими-то красными потёками, типа.

Продолжая не думать, заменяя мысли смехом, подколками и не особо интеллектуальными оскорблениями, они подошли к разделяющей их канаве и тут увидели лежащее в ней тело. Вернее, увидели-то они свёрток. Вот только торчащие с одного конца волосы, залитые красной жижей, намекали на попытку спрятать свежий труп.

А тут фигура откинула капюшон, открыв слегка заляпанное красными каплями лицо довольно улыбающегося маньяка, щёлкнула зажигалкой и бросило её на тело. Взревело пламя, а из леса, на огонёк начали выходить другие фигуры.

В содержащейся энергии ужаса, не сводивших с меня глаз, пятившихся хулиганов очень громко звучали одинаковые мысли.

«Я хочу жить!»

«Я слишком молод, чтобы умереть!»

«Боже, больше никогда не буду прогуливать!»

«Если выберусь, обещаю, начну учиться!»

Закрепляя в их сознании последнюю мысль, поднял спрятанный за спиной топор и слизнул с его лезвия томатный сок.

_________

* рассказ О. Генри «На помощь, друг»

Глава 12. Ловушка

Ночь с субботы на воскресенье выдалась тяжёлой. Так бывает после обжорства, даже если оно измеряется не в поглощённых калориях, а в… в чём можно измерить энергию страха? В страхориях? И если в первом случае помогает активированный уголь, то в моём — медитация.

Не то, что она помогла отделить поглощённую энергию от эмоций страха и ужаса, утрамбовать её в ядро, а эмоциональный мусор рассеять по ауре, сделав её ещё чернее. Нет, с этим отлично справилась автоматическая функция моего нового тела. Но медитация помогла увидеть проблему.

Знаете историю про индейца Зоркий глаз, которого посадили в тюрьму, и он на третьи сутки заключения смог увидеть, что в его камере не хватает одной стены? В сравнении с собой я понимаю, насколько он гениален. Мне потребовалось гораздо больше времени, чтобы увидеть очевидное.

Грубо говоря, если назвать энергию, собираемую в ядре просто энергией, то аура — это информация, находящаяся в поле тонких энергий. Их даже ощутить не получается, только увидеть. У обычных людей в виде разноцветных светящихся фигур в виде яиц, а у меня в виде чёрного тумана. И теперь, после поглощения такого количества страхориев, в медитации в нём проглядываются более плотные тени.