Китайская бирюза

Месяц назад Маргарита пришла к окончательному выводу, что личная жизнь – это поле битвы, а в бою всегда побеждает сильнейший. Накупила нарядов, перекрасила волосы в модный медовый цвет с «бликами», подстригла их ассиметричными прядями и зачастила в косметические салоны. Однако в результате всех этих боевых действий и немалых, а, главное, бессмысленных в деле возвращения заблудшего супруга трат, ее отношения с мужем только ухудшились, и он окончательно переехал к «этой кобыле-тяжеловозу, которой нужны только его деньги».

Испробовав все доступные ей средства, Маргарита впала в депрессию. Жизнь больше не приносила радости, а жить без радости она не умела. По вечерам Марго лежала на диване и молча смотрела в стенку. На работе гендиректор Маргарита Павловна теперь все делала механически, как синеглазый робот. Подчиненные не узнавали свою «мадам», как они называли за глаза Маргариту. Краешком сознания она понимала: надо срочно что-то менять в жизни. Подруги, догадываясь о ее страданиях, сочувствовали «брошенке» и советовали накопить денег на пластическую операцию. Ну, есть же, в конце концов, в двадцать первом веке современные технологии, помогающие вернуть если не молодость, то красоту. Стоит посмотреть на нашу «вечно молодую» эстрадную тусовку, не сходящую со сцены последние тридцать лет, – и становится ясно, что «средство Макрополюса», вопреки здравым доводам, в их мире давно изобрели. Достижения пластической хирургии явно опережают успехи других отраслей медицины. Во всяком случае, кое-кто из наших, да и западных попсовых див сейчас выглядит даже лучше, чем несколько десятков лет назад....

Операций и «уколов красоты» Марго побаивалась. Ее пугали перемены, произошедшие с лицами некоторых актрис – тех, что самонадеянно решили обмануть природу и время. Маргарита не представляла, каково это, проснуться однажды в больничной палате и увидеть в зеркале чужое лицо… А как же прожитая жизнь, ее что – и не было вовсе?

Кое-кто из состоятельных подруг Марго основательно «подсел» на эти сомнительные уколы, которые надо делать каждые полгода. Такая зависимость от «химии» Маргариту не устраивала. В итоге она решила прибегнуть к щадящим методам – травам, маскам, массажам… В последнее время она все чаще слышала, что китайская медицина творит чудеса… Так Маргарита Павловна оказалась в Китае…

– Вот, плинесла, – китаянка широко улыбалась, пряча за спиной какие-то коробочки.

– Что это? – придирчиво спросила Марго.

– Новейсие лазлаботки, – объявила китаянка, понизив голос до шепота.

– Разработки? Какие? – строго спросила Маргарита.

– Стволовыек клетки и клетки плода селовека. Стоплоцентная галантия. Будес молодая и класивая.

– Сколько? – спросила Маргарита недоверчиво. Китаянка шепнула ей на ухо цену, и Маргарита отшатнулась:

– Да ты что! В своем уме? За кого ты меня принимаешь! Французские элитные кремы, что у нас в аптеках продаются, и то дешевле.

– Там одна химия, мадам, а это – из залодысей селовека.

– Ни за что не поверю, что на оптовом рынке продается экспериментальная, к тому же, подпольная продукция, – покачала головой из стороны в сторону Маргарита.

– Плавда-плавда, – закивала вверх-вниз головой китаянка, словно фарфоровая статуэтка. – Все хотят холосо зить. – прошептала она. – Усеные тозе хотят иметь денезки.

– А вывозить за границу этот товар можно? – забеспокоилась Маргарита. – На таможне не будет неприятностей?

– Если тосьно будес брать, я на эту баноску длугую бумазку наклею, – предложила китаянка. – Как будто обысный крем.

– А чем докажешь, что этот – необычный? – придирчиво спросила Маргарита. – Может, тут дешевая рыночная замазка? Глицерин, какое-нибудь фруктовое масло и дешевая отдушка?

– На, возьми маленький плобный пакетик, – зашептала китаянка. – В гостинице поплобуес и завтла узе пелвой плибезыс», – и она протянула Маргарите пакетик-пробник, вроде тех, что приклеивают в глянцевые женские журналы для бесплатной рекламы.

Маргарита бережно положила пакетик в сумочку и почти побежала с рынка. Как и ее тезке из бессмертного романа Булгакова, Марго не терпелось поскорее опробовать чудо-крем.

Наутро Лине все не давало покоя удивленное лицо мертвого Вована. Они с Петром присели на скамейку в маленьком скверике, чтобы наскоро перекусить горячими булочками, но воспоминания вчерашнего утра напрочь отбили у «сыщицы» аппетит.

– Слушай, Петь, а на фига нам сдался этот замшелый китаист? – вдруг спросила Лина и от внезапно пришедшей в голову мысли застыла с булочкой в руке, как в игре «замри». – Тот маленький китаец худо-бедно говорил по-русски, да и вообще у них в полиции, думаю, не один переводчик, который по-нашему болтает.

– Ты что задумала, женщина? – Петр с подозрением взглянул на жену и потребовал: – Ну-ка, дорогая, посмотри мне в глаза! Кто меня тут учил осторожности? Мол, мы в иностранном государстве, а Восток – дело тонкое, и все такое…

– Ну да, Петь, вчера я это говорила, не отпираюсь… А сегодня думаю по-другому. Молодого и задорного Володьки Калабашкина больше нет на свете…, – грустно вздохнула Лина. – Нашего родного российского паренька убили в чужой стране, в расцвете лет. А ведь он мог жениться, заиметь с женой кучу ребятишек, построить свой дом. При его бешеной энергии он рано или поздно разбогател бы. А, может, пошел бы в политику и попытался наладить жизнь у себя в районе и даже, чем черт не шутит, в области.

– Скорее всего, он бы окончательно связался с криминалом и плохо кончил, – вернул Петр жену на землю. – Помнишь, он все про какого-то Карася бубнил? Так вот, милая моя, от таких «карасей» далеко не уплывешь…

– Ну, это был бы его выбор. Он бы и ответил за него. А сейчас то, что еще недавно было веселым парнишкой ё, лежит в пекинском криминальном морге на железном столе, и его еще вчера крепкое и тренированное тело изучают китайские патологоанатомы. Боюсь, что никто и никогда в этой лицемерной стране, где все белые априори враги, не ответит за его убийство.

– Убийство? – тревожно переспросил Петр. – Ты в этом уверена? Я хоть врач, и то не возьмусь, не имея на руках протокол вскрытия, судить, естественная это смерть или насильственная. Диагностика, милая моя, это не только наука, но и искусство!

– Смерть всегда – вещь неестественная, – тихо сказала Лина. – какое уж тут искусство…

– И тем не менее… Внезапная остановка сердца бывает даже у спортсменов. Вспомни молодого хоккеиста Черепанова… Или «Динамита» – Владимира Турчинского. Или веселого бородатого матерщинника Романа Трахтенберга… У кардиологов даже термин такой есть: внезапная коронарная недостаточность. Особенно типична подобная смерть для молодых мужчин, которых все считают абсолютно здоровыми.

– Ну, Вован явно не был атлетом и тем более – не изнурял себя спортивными тренировками, – возразила Лина. – И еще. Почему его сердце остановилось именно в тот момент, когда Борясик вышел из здания рынка?

– Простое совпадение, – пожал Петр плечами, – в жизни и не такое бывает…

– Ох, не верю я, Петя, в «простые совпадения» … Выяснить бы, кто звонил нам сегодня утром – многое стало бы ясно, – задумчиво сказала Лина. Она порылась в сумочке, достала визитку с иероглифами и принялась сосредоточенно набирать на мобильном телефоне длинный номер.