Клан Пепельного Шторма: Изгой

Наконец, Рэм смог разглядеть ректора вблизи. Это был сухопарый пожилой человек, разодетый в золото. На суровом, расчерченном морщинами лице, блестели серые глаза. Седые волосы были аккуратно зачесаны на лысину. Сцепив руки перед собой, он бесстрастно разглядывал учеников. Из белого воротника рубашки выглядывала татуировка в виде трех стеблей бамбука. “Вечная молодость и неукротимая сила, клан Джулей”, - подумар Рэм. Зен Джулей, так звали ректора, поднялся на ноги, и на помосте воцарилась тишина.

— Что ж, — сказал он, — каждый из вас неплохо показал себя. Вы набрали и смогли сохранить достаточное количество баллов, а также смогли отвоевать себе два медальона у соперников. И теперь каждый из вас заслужил право быть избранным одним из лучших магов королевства в личные ученики. Магия территории для проведения экзамена позволила наблюдать за вами на третьем этапе. Каждый из присутствующих здесь видел вас в бою. И готов выбрать тех, кому будет передавать свой опыт и знания. Вопросы есть?

Кан робко поднял руку.

— Да, господин Динхой?

— Простите, вы сказали — заслужили право быть избранными? — голос юноши дрогнул.

— Верно. То, что вы преодолели все испытания, не гарантирует поступления в Академию. Поступившим будет считаться только тот, кого выберут в ученики на основе показанных вами умений.

Рэма прошиб холодный пот. Оказывается, испытания еще не закончены. И последнее оказалось самым сложным. Результат зависел от личных симпатий учителей, на которые он не мог рассчитывать. Краем глаза он увидел довольную ухмылку Баки. Никто из учителей не смотрел в сторону изгоя. А ректор, тем временем, продолжил:

— Каждый, чье имя назовут, встанет в круг для диагностики силовых точек.

Он указал на круг с рунами, начерченный перед отдельным столиком. Молодой чиновник раскладывал бумаги, чтобы занести в журнал сведения о поступивших.

Будущие адепты тоже один за другим отворачивались от Рэма, пряча глаза и ухмылки. Только мечник из клана Кенлу бросил открытый и спокойный взгляд на изгоя. Даже Кан боялся смотреть в их сторону. Впрочем, если он, и правда, приполз к золотой линии на четвереньках, ему тоже не на что было рассчитывать. Игу мрачно рассматривал носки своих сапог. А Рэма душила ярость и жгучее чувство несправедливости происходящего. Столько сил потрачено на то, чтобы добраться в Академию. Столько сил потрачено, чтобы пройти экзамен. И все зря?!

Учителя один за другим поднимались и называли два-три имени. Счастливые адепты вставали в круг. В нем вспыхивали две-три точки разных цветов, обозначающие активные точки силы. Тощий юноша заносил в пухлый фолиант сведения, а поступившие уходили вслед за молчаливыми слугами.

Скоро на помосте остались только четверо — замотанный в бинты Кан, мечник из клана Кенлу, Игу и Рэм. Изгой был немало удивлен таким раскладом. Он ожидал, что Мастера Стихийного Меча выберут первым. Но, похоже, связываться с родственниками короля хотели далеко не все. Или между учителями были свои договоренности. Последним имена предстояло называть седому старику, который опирался на посох с набалдашником в виде головы волка.

— Литто Кенлу, Кан Динхой, — проскрипел старик.

Кан удивленно встрепенулся. Кажется, он уже смирился с тем, что его не выберут. И уж тем более, не ожидал оказаться в компании юноши из столь могущественного клана. Литто первым шагнул в рунный круг. В нем вспыхнула одна точка — рыжая и нестерпимо яркая.

— Точка силы одна, стихия — огонь, связь со Стихийным Мечом, — проговорил чиновник, поскрипывая пером.

Затем на место мечника встал Кан. В круге снова вспыхнула одинокая рыжая точка. Не такая ослепительная, как у Литто, но все равно яркая.

Ректор обратился к старику:

— Снова выбрал лучший огонь курса, Дин?

Тот проворчал:

— Чем сам лучше владею, тому и учу.

После этого все взгляды обратились к Игу и Рэму. Изгой гордо вскинул голову, уже понимая, что его никто не выберет. А его друг будет покрыт позором вместе с ним. Ректор задумчиво сказал:

— Возможно, кто-то желает взять еще учеников?

Ответом ему было молчание. Ректор пожал плечами. Рэм напрягся в ожидании отказа, который станет для него приговором. За стенами Академии его будут ждать убийцы клана Хенсо.

Но в этот момент воздух прорезала багровая вспышка. А когда она погасла, на помосте стоял еще один человек. Тот, кого Рэм меньше всего ожидал здесь увидеть. Серый камзол на этот раз был распахнут, всем и каждому показывая клановую татуировку в виде цветка глицинии, рассеченную ветвящимся багровым шрамом. Перед юношами стоял Юги Мирэ. Порыв ветра растрепал его волосы, и он невероятно грациозным движением откинул светлые пряди со лба. Холодные синие глаза внимательно изучили юношей, а затем он повернулся к учителям.

— Доброго дня, господа, — небрежно приветствовал он магов. — Удивлен, что вы все еще не закончили.

— Мы закончили, — возразил ему мужчина с козлиной бородкой, имени которого Рэм не знал. — Думаю, этих никто брать в свои ученики не захочет.

В его голосе звучало неприкрытое презрение. Рэм стиснул кулаки, его затопили отчаяние и злость. Мирэ бросил на него заинтересованный взгляд.

— Этих? Теряете хватку, господа. Что ж, если никто из вас не хочет брать их в ученики, пожалуй, это сделаю я.

Все присутствующие без исключения на несколько мгновений потеряли дар речи. Первым собрался ректор:

— Ты серьезно, Юги? Я столько раз звал тебя в учителя, и все эти годы ты отказывался.

Блондин отмахнулся:

— Тогда я не хотел. А теперь мне стало интересно.

— Интересно — не то, чем стоит руководствоваться, когда берешь учеников, особенно первых, — напомнил все тот же мужчина с бородой.

Голос Мирэ стал жестким:

— Я буду руководствоваться тем чем пожелаю, господин Зау. А тот, кого это не устраивает, всегда может сразиться со мной.

— Побойся богов, Юги, — укоризненно сказал ректор. — Ты же знаешь, что король не одобряет дуэли. Если хочешь взять учеников — пожалуйста. Оба эти юноши поступают в твое распоряжение.

Блондин удовлетворенно кивнул и церемонно произнес:

— Рэм Хенсо, Игу Шэци.

До конца не веря в происходящее, Рэм удивленно смотрел на своего спасителя. Игу первый вошел в рунный круг, и вокруг него вспыхнули две точки — коричневая и голубая.

— Точки силы — две, стихии — земля, вода, — пробубнил чиновник и занес сведения в тот же пухлый фолиант.