Клан
Шрифт:
Неужели об этом думал Джервис?
– И я не ломаю ноги. Я частный детектив, а не головорез. Кроме того, я должен быть не в своём уме, чтобы попробовать предпринять что-нибудь против этого громилы. Однако есть кое-что, что я могу сделать, чтобы вы...
– Я хочу... быть ближе, - сказал Джервис.
– Я хочу...
Чанек улыбался?
– Вы хотите, чтобы у неё дома я установил «жучок»?
«Жучок?» - подумал Джервис.
– Продолжайте говорить, мистер Чанек.
– У меня есть отличный маленький беспроводной кристалл, радиус действия восемьсот футов. Единственная проблема в том, что он работает
Десять дней? Времени было предостаточно. Это была вся его жизнь.
– Можно найти парней, которые сделают это дешевле, но не лучше.
Джервис кивнул. Он и не собирался обращаться в газету бесплатных объявлений.
– У меня больше нет ключа от её спальни, но у меня возникло странное ощущение, что вас не особенно беспокоит наличие замков.
– Не беспокойтесь о замках. У неё есть охранная сигнализация?
– Нет, - сказал Джервис.
– Тогда всё, что у неё есть на двери, я пройду за две секунды.
– Когда вы сможете сделать это в ближайшее время?
– Завтра вечером, максимум.
Джервис передал ему ещё шестьсот долларовых купюр.
– Сделайте это, - сказал он.
Полупьяный Джервис поехал обратно в университетский городок. Он понимал, что договорённость с Чанеком приведёт его только к дальнейшему отчаянию, но всё же он с нетерпением ждал этого, как мазохист с нетерпением ждёт кнута. В этом не было смысла. Почему он этим занимался?
Его вождение начало давать сбои. Жёлтая линия выглядела как мазок забвения. Его мысли говорили с ним, как с альтер-эго, тайным соучастником отчаяния.
«Я сошел с ума», - подумал он.
«Конечно, да, - ответили его мысли.
– Ты изучаешь английскую философию; философы изначально сумасшедшие. Это всё то экзистенциальное дерьмо, которое они заставляли читать, все эти Сартры и Гегели - это просто куча дерьма. Ты отнёсся к этому слишком серьёзно, Джервис, ты думал, что это спасёт тебя. Господи Иисусе, ты стал одержим этой девушкой. Частные детективы? «Жучки»? Это безумие. Твоя любовь свела тебя с ума».
– Я знаю, - прошептал Джервис своим мыслям.
– Я сошёл с ума и до сих пор люблю её. Что я собираюсь делать?
Чёрные мысли, казалось, хихикали. «Убей их», - сказали они.
– Убить их?
«Убей их. А после убей себя».
Первый день Уэйда в качестве чистильщика унитазов оказался, как и ожидалось, дерьмовым. От его одежды пахло водой от швабры; запах пропитал его. Вернувшись в свою комнату в общежитии, он включил весь свет и телевизор, позволив комнате окружить его привычной обстановкой. Он сидел на кровати с бутылкой лагера Samuel Adams, выбросив из головы день и его бесчисленные унитазы. Ему нужно было веселье, ему была нужна радость. Сформировалась телевизионная картинка - кабельный фильм «Убийства в болоте Луизианы». Бредовые беззубые деревенские горцы преследовали топлесс блондинок через залив с топориками.
Так много веселья.
По крайней мере, день закончился. Он нажал кнопку «Воспроизведение» на автоответчике, надеясь, что звонило
много девушек, друзей или кого-нибудь ещё, чтобы он почувствовал себя лучше. Вместо этого...Сигнал:
– Уэйд, это твой отец. Немедленно позвони домой.
«О, нет», - подумал Уэйд.
Сигнал:
– Уэйд, это твой проклятый отец. Я знаю, что ты там; ты, наверное, сейчас сидишь на грёбаной кровати с пивом. Немедленно позвони домой, чёрт возьми, а то ты очень пожалеешь.
Уэйд медленно набрал номер в коматозном ужасе.
– Привет, отец. Это...
– Я знаю, кто это, чёрт возьми. Что, чёрт возьми, ты там пытаешься устроить? Три штрафа? В твой первый день возвращения?
Уэйд промямлил:
– Как ты узнал о...
– Декан Сальтенстолл мне всё рассказал.
Уэйд закипел.
«Почему эта голубая кровь, этот чёртов кусок мусора пытается мне всё испортить! Помоги мне, Иисус, и я...»
– Отец, я могу объяснить.
– Нет, не можешь. Нет оправдания подобной безответственности. Ты должен исправляться, а не портить себе жизнь!
– Ты прав, отец, я...
– Прислушайся к моим словам, сынок. Ты на самом конце верёвки. Ещё один провал, и можно начинать собирать вещи в армию.
Щелчок.
«И с тобой тоже приятно поговорить», - подумал Уэйд.
Прозвучал стук в дверь. Вошёл Том, одетый по-городски и несущий бутылку Spaten Oktoberfest.
– Привет, Уэйд. Вот анекдот, слушай. Картер заходит в контору по обслуживанию территории Белого дома. Он держит в руках кучу собачьего дерьма и кричит: «Чёрт возьми! Посмотри, во что я чуть не вляпался!»
– Это худшая шутка, которую я когда-либо слышал. В любом случае, чушь собачья, полная ерунда, республиканцам всё равно. У них такого и так предостаточно.
Том остановился на полпути, принюхиваясь.
– Что это за запах?
– Я ничего не чувствую, - солгал Уэйд.
– Пахнет средством, что уборщики используют для чистки туалетов.
– Не беспокойся об этом, - сказал Уэйд.
– У нас вечеринка сегодня вечером?
– Конечно.
Том посмотрел на телевизор и нахмурился. Врождённые психопаты срывали штаны с пучеглазой блондинки.
– Что это? Реклама новой кампании демократов?
– Нет, это повторение последнего республиканского съезда. Разве ты не помнишь?
– Эй, а смешно... Посмотрим, сможешь ли ты развеселить Джервиса сегодня вечером. Я не видел его весь день. И... Господи, этот запах действительно сильный. Ты чистил туалеты?
– Я расскажу тебе об этом позже, - возразил Уэйд.
– Гораздо позже.
Если бы кто-нибудь - хоть кто-нибудь - узнал, что он убирал туалеты за минимальную заработную плату, его репутация была бы... испорчена.
– Мне нужно время, чтобы подготовиться. Встретимся в трактире через час.
Том кивнул, принюхиваясь, и ушёл. Уэйд допил свой Samuel Adams и бросил бутылку в уплотнитель для мусора. Звук того, как её раздавливают, заставил его представить, как его раздавливают отец, декан и Бессер. Он быстро собрал душевые принадлежности, но остановился. По телевизору девушку с большой грудью расчленял тучный, пускающий слюни неряха в комбинезоне. Уэйд поморщился. Что случилось со счастливыми фильмами? Он знал, что это всего лишь сила внушения, но грязный деревенский сумасшедший на телеэкране очень напоминал профессора Бессера.