Клеймённые

— Ага, — подтвердил.

Носом провел по линии ее подбородка. Закончил ласку возле уха, дыханием задел трепетную, бледную кожу. Идеальную, бархатную по ощущениям, даже когда губами прикасаешься, а не пальцами.

Языком поддел мочку уха, а потом прихватил зубами, не отпуская.

По приоткрывшимся женским губам, и затрудненному, более хриплому дыханию понял, что Диана не равнодушна к жесту. Довольный результатом, я отпустил мочку уха. Затем оттянул ворот ее свитера, убрал белые пряди волос ей за спину, пытаясь различить на шее засос — пока остался, фиолетовый, насыщенный кровью. Мое клеймо...

С удовольствием облизал девичью кожу, прогоняя прошлые, неприятные прикосновения. Вкус ее кожи еще долго ощущал на языке в тот раз, он действовал лучше всяких возбуждающих средств.

Ну вот... я опять потерял контроль над поступками... Говорю одно, а делаю другое — это не похоже на меня. Хотел поговорить с Дианой, а вместо этого опять трогаю ее.

Вернул взгляд на Диану, смотря на ее розовые мягкие... у нее оказались очень мягкие губы, я запомнил их нежность. Невиданным для себя образом запомнил ее губы на ощупь, на вкус, на поцелуй. У Дианы очень нежные губы.

Языком медленно-медленно провел по ее верхней губе, а она выгнула шею вперед, пытаясь стать ближе, сокращая расстояние между лицами.

Как дикий зверек: шипит, кричит, но едва приближаюсь к ней, невзирая на ее укусы, прикасаюсь в ласке, Диана замирает и наслаждается. Дикарка какая-то, словно не от нашего мира.

Диана выжидающе смотрела на меня с легким любопытством или нетерпением, будто требуя продолжить. Не стал заставлять девушку ждать — языком провел влажную дорожку по ее нижней губе, срывая ее сладость и запах. Диана к неожиданности на последней секунде прежде чем убрал язык, обхватила его губами за самый кончик. Пленила и отпустила.

Диана взяла меня за плечи, пододвинулась поближе, вставая на носочки.

Зря столько сопротивлялась... все равно будет, как я сказал.

Диана довольно решительно на расстоянии одного сантиметра приостановила лицо и повторила мою ласку: лизнула мою верхнюю губу, медленно от одного краешка до другого. Делала это с явным любопытством, потом перешла на нижнюю.

Хорошая ученица, хоть я и не любил неопытных девочек, но учить Диану весело!

Я в последний момент обхватил кончик ее языка губами, как и она прежде, одобряя игру. Ей понравилось: сама прильнула всем телом, вжалась доверчиво грудью, животом, бедрами. Потянулась словно к источнику тепла, как к солнцу, с целью согреться. Положила руки мне на плечи, а потом обняла двумя руками за голову, приближая к себе.

Сама поцеловала, врываясь в мой рот глубоким поцелуем. Сама...сама...сама... гонгом в голове стучали мысли.

Мой трофей...Мой...только мой. С удовольствием притянул стопроцентный идеал к себе, обхватывая ее за бедра, сжал упругие ягодицы, на что Диана сладко простонала в губы. Я сквозь возбуждающий туман в башке расслышал какой-то странный звук, словно скрип, но почему-то не отреагировал. Может не хотел или плевать на жалких людишек, был очень сильно занят Дианой.

Только тогда открыл глаза и отнял губы от поцелуя, когда свет пролился на лицо, заставив на секунду зажмуриться. После откровенной темноты, это было очень раздражающе, резало яркостью. Сквозь прищур уловил вошедшую темноволосую девушку с косой, перекинутой на грудь. Диану я придерживал за бедра, а она обернулась в проход двери, рассматривая неизвестную личность. Хотя, нет, известную.

— Приставал, значит? — услышал вопрос от раздражающей особи женского пола. Я очень глубоко вдохнул, сдерживая гневную волну, которая поднималась внутри и начинала бушевать. Алина внимательно смотрела на Диану с немым укором, при этом недовольно скрестив руки под грудью. Диана почему-то неловко или испугано оглядела себя и меня, соприкасавшихся телами, и попыталась вырваться в сотый раз, но я как держал ее тело, так и не позволил сейчас выйти из объятия.

Перевел глаза, привыкшие к свету на раздражающий объект. Будь она Клейменная, непременно взял бы цепь и задушил на законных правах, даже без приглашения в Темный дом.

— Да сколько!? — я с трудом сдерживал эту волну-цунами в теле, она поднималась все выше и выше, затопила каждую клеточку и нерв. — Сколько будешь мешаться под ногами? — не кричал, а скорее выплевывал слова, глядя в голубые глаза девчонке, чтобы понимала посыл. — Свалила на хрен! — приказал, кивнув подбородком на дверь.

Сразу несколько вещей произошло — Алина наконец-то удрала на выход, на что я облегченно вздохнул, поворачиваясь к Диане с очевидным намерением продолжить. Да только Диана была похожа не знаю на кого, побитого зверька возможно. Сквозь темноту пожарной лестницы рассмотрел блестящие от влаги глаза.

— Гектор...зачем так грубо? — спросила у меня. Опять попыталась вырваться, крутилась вертелась, как заводная кукла.

Ну все... сейчас привяжу к лестнице!

Успел одну руку убрать от Абрамовой, чтобы снять цепь с джинсов, а она ударила двумя ладонями в грудь. Не ожидал подвоха, поэтому мой зверек в лице Дианы ухитрился сбежать. Я несколько секунд без движения стоял один в темноте, удивлялся мощности удара и бесстрашной Абрамовой.

Одним словом, выходил с Пожарной лестницы крайне неспокойный. С ноги открыл дверь. Она деревянная, тяжелая при ударе заходила ходуном, дребезжа как от землетрясения, и стукнулась о кого-то в коридоре.

— Больно ...— услышал девичье замечание.

Мысленно послал ее в далекие дали, но та уже замолчала, поняв кому ляпнула.

— Под дверью не стой! — раздраженно озвучил, а сам громко пошел по женскому крылу. Позорище какое! Уже сегодня мы будем героями дня!

Эти бабенки с немым обожанием, не скрывая интереса, пялились на шедшего меня, как на картину в музее. Смысл художества не знаем, но она же, сука, считается красивой, поэтому мы — стадо тупых баб любим эту картину.

Прежде чем трахну Абрамову, я скорее всего состарюсь. И что мне сейчас делать? Дрочить? Ты знала, Абрамова, что нельзя бросать мужчину в заведенном состоянии!?

Почувствовав вибрацию телефона в кармане джинсов, проверил от кого звонок.

Ответил на вызов с огромным удовольствием:

— Привет, любовь моя! Ты не представляешь, как вовремя! ... Да ты что? — удивленно-наигранно поинтересовался, услышав очень хорошую информацию. — Ты сейчас в округе? На хрен...на хрен твои педикюры, маникюры!

Как Ольга нереально вовремя, даже улыбка вновь озарила лицо, опустив волну-цунами обратно вниз, успокоив масштаб бедствия.

Пока с Ольгой договаривались, где встретиться, настроение медленно, но верно вновь возвращалось в привычное русло. Это только Абрамова могла одной фразой поднять настроение, а через секунду другой уже опустить ниже пола. Мой вечный раздражитель!

В аудитории забрал у Андрея пакет с тетрадями, Ольга через десять минут обещала подъехать. Она пока мило что-то рассказывала по телефону, я оборвал ее, спев тихим, романтичным голосом парочку строк известной нам песни:

— Некому дать пососать... — выждал паузу, а Оля, как любопытная девочка, притихла в ожидании продолжения. Готов поспорить глаза у нее забавно округлились.

— Чупа-чупс, что в кармане!

Выходил на улицу, надевая куртку и слушая заливистый смех Ольги.

После этой песенки-предложения у нас был первый секс. Подруга призналась, что не каждый день — к ней подходит совершенно неотразимое хамло, которое предлагает пососать чупа-чупс, что в кармане. И в тот раз она долго смеялась, но после бокала шампанского согласилась идти хоть на край света, а не только в машину.