Клим'с клан

Действительно, в правом верхнем углу экрана показалось новое окошко. Только Клим навёл на него курсор, развернулась полоса газеты с несколькими фотографиями. Сразу бросился в глаза заголовок "Нападение оборотня в московском районе". Клим напомнил себе, что сейчас его физиономию изучают на том конце сети, поэтому просто удивлённо поднял брови и принялся изучать текст - двое подростков подверглись нападению незнакомого им сверстника, но характер ран свидетельствует, что те могли быть нанесены только собакой или волком. Рядом располагались фотографии этих самых ран. Клим для порядка долго их рассматривал, потом закрыл окно со сканом и покачал головой:

– Нет, ничего об этом не знаю. Но кто верит бульварной газете, где всегда пишут небылицы? Смотрите, там рядом есть статья про людоеда.

Клим твёрдо решил всё отрицать и идти в этом деле до конца. Признавшись в своём участии, ему придётся объяснять, как ему удалось пройти метаморфозу без посторонней помощи. Так что лучше свести всё к выдумкам дешёвых газетчиков. Веллингтон пожал плечами:

– Думаю, что эта заметка попала также в руки к людям Баумана - они их обязательно проверяют. Если подобный инцидент имел место на самом деле, и в нём замешаны вы или ваш клан, то вам всем грозит опасность. Если ваше имя прозвучит рядом, хоть в какой-то связи с двумя-тремя подобными случаями (а во Франции вы, считай, уже один раз засветились), то наши враги всё умеют отлично сопоставлять. Будьте осторожны и прощайте.

– До свидания!
– бодро сказал Клим и торопливо отключился. Его уже трясло - оказывается, мир - такой маленький. То, что он старался забыть, выплывает так быстро, да ещё с фотографиями и другими подробностями за тысячи километров отсюда. Клим будто перед глазами увидел карту в логове врагов, где был поставлен уже второй крестик напротив его имени. Возможно, за дверью квартиры в эту самую секунду его караулят уголовники Баумана. Клим решил не ложиться, пока не вернётся отец, и всё с ним обсудить. Но тот вернулся уже за полночь и в ужасном настроении - это было понятно по тому, что он сразу направился к бару.

– Пап, мне надо посоветоваться. Это - важно!
– добавил Клим, увидев, как недовольно скривилось отцовское лицо.

– До завтра точно не подождёт?

– Нет!

Отец всё же сделал большой глоток коньяка и с сокрушённым выдохом повалился в кресло. Клим устроился напротив:

– Я сегодня выходил на связь с лондонскими оборотнями. Они показали мне вырезку из нашей местной газеты, в которой есть свидетельства того, что я менял облик. Какие-то пацаны меня всемером хотели побить около дома Варвары - ну, а я им ответил - только не в человеческом облике...

– А в каком?

– В волчьем, насколько я понял... Но там было очень темно! Я просто куснул одного, а в той газете есть фотографии следов от моего укуса.

– Там, что, и имя твоё есть?!

– Нет..., но английские оборотни сказали, что по таким случаям тот самый богатый сумасшедший немец, который охотится на оборотней, нас и вычисляет.

– Клим, что за глупости? В Москве больше двадцати миллионов человек, про оборотней жёлтые газетёнки пишут буквально ежедневно - как тебя вычислят? Не бери в голову! И больше не ходи один после восьми вечера - слышишь: запрещаю!

– Но...

– Не бери в голову! А вот у меня проблема с нашим контрактом - это да! Отчего-то дядя Женя совсем не обрадовался, что мне удалось его подписать. Сильно ругался по телефону и сейчас срочно возвращается в Москву. Обещал мне большие неприятности.

– А как ты ему объяснил? Как удалось подписать без его участия?

– Пока не углублялся ни в какие объяснения. Когда приедет, скажу, что нашёл двойника - актёра. Он же мне сам по телефону раз десять подтверждал, что контракт нужно подписывать! Какого чёрта?!

Отец в сердцах ударил кулаком по подлокотнику. Клима очередная неприятность ещё более погрузила в мрачные мысли - он хотел было подчиниться уверенному "не бери в голову", но теперь видел, что его собственные нехорошие предчувствия имеют свойство сбываться, несмотря на такую же отцовскую уверенность всего два дня тому назад. Клим не стал напоминать, что изначально считал затею с двойником дяди Жени провальной. Ему вдруг стало одиноко - все его близкие занимались исключительно своими делами, и поддержки при всё нарастающем чувстве опасности ждать было неоткуда. Отец сейчас накачается коньяком, а завтра не свет - не заря Климу надо ехать, чтобы возвращать старый облик Ольге, которая помешана на молодости. А понять, на чём помешана её дочь, вообще невозможно - кажется, что мысли в голову Варваре сами по себе. Климу захотелось стать маленьким, чтобы его опекали и защищали, но ему вдруг открылась пугающая истина, что теперь даже отец ведёт себя, как ребёнок, которого заботит какая-то бумажка, какая-то полная ерунда на фоне той громадной опасности, что грозит всей семье.

Клим перед сном пытался полистать рукопись, но в его нынешнем состоянии она казалась полной абракадаброй. Он дрожал под одеялом, не в силах согреться, пока не провалился в липкий сон. Разбудил его будильник. Клим, как сомнамбула, одел школьную форму и, даже не позавтракав, отправился к Варваре и Ольге. У метро он купил цветов - в качестве маскировки: кто заподозрит оборотня в тщедушном мальчишке с букетом? Родственницы, по обыкновению, встретили его в пижамах. Варвара фыркнула, глядя на цветы. На что Клим спокойно заявил:

– Надо придумать другое место для наших встреч. Можно у нас дома или ещё где-нибудь. Про мою стычку с местной шпаной уже написали в газетах, так что меня могут узнать.

Родственницы недоверчиво таращились спросонья - видимо, смысл сказанного до них ещё не доходил. Тогда Клим усадил их за стол и помог вернуть старую внешность Ольге - всё прошло быстро и довольно рутинно. Он не стал выслушивать жалобные стенания двоюродной бабки по поводу вновь обретённого старого тела, а отправился в школу. Когда издалека послышались звуки жизнерадостных детских песен, а число крутящихся под ногами детишек - нелепо причёсанных, с цветами и в плохо сидящих пиджаках и платьях, - достигло апогея, Клим почувствовал прилив тошноты. Этот якобы праздник был сейчас нелепым и несвоевременным. Однако, оказавшись среди своих одноклассников, которые толкались, много и глупо шутили, смеялись и смотрели друг на друга ясными ещё, блестящими глазами на загорелых лицах, он вдруг, наоборот, стал видеть все свои переживания по поводу охотников на оборотней дурным сном. Ему захотелось подольше оставаться в этом умиротворяющем водовороте детской суеты. Тут было безопасно.

Клим обнаружил рядом с собой Наташку Сорокину - вначале даже не узнал её из-за загара, выбеленной чёлки и роста - за лето она здорово вытянулась, и теперь он видел на уровне своих глаз мочку её уха. Ещё была видна длинная загорелая шея, которая к тому же интересно пахла. Клим чувствовал себя лучше и намного уверенней от такого соседства. Внезапно что-то отпихнуло его от столь успокаивающего объекта - одноклассник Фролов ввинчивался между ними. Фролов был атлетичен и элегантен - на нём красовался далеко не детский костюм с пижонским красным платком, высунутым из нагрудного кармана. На шее у него, пусть и набок, но сидела такая же красная бабочка в белый горох. Фролов был законченной звездой школы, победителем олимпиад и сыном какой-то "шишки". Эта звезда уже начала что-то развязно говорить Наташке, но Клим внезапно озверел от его наглого отпихивания. Он ухватил Фролова на плечи и развернул в обратную от Наташки сторону. И, хотя тот был крупнее Клима, толчок застал его врасплох - он повалился на других одноклассников, а Клим победно занял своё место рядом с заветной шеей.

Их классная руководительница тут же оказалась рядом - она зашипела что-то невнятное и ущипнула Клима за предплечье. Он только разобрал, что нужно будет остаться после уроков. Уроки были на редкость скучными - казалось, что утреннее оживление их совсем не касается. Учителя выглядели ошарашенными, но старались бодриться, ученики шёпотом обсуждали свои летние приключения. Фролов активно игнорировал Клима - он подсел к Наташке Сорокиной и непрерывно шептал ей что-то на ухо, коварно усмехаясь. Клим пытался отвлечься от этого неприятного зрелища, но от речей про перспективный план занятий, рефераты и доклады сводило скулы - голоса учителей превращались в однообразное жужжание среди пыльных лучей бьющего в окна солнца. Клим ожидал прослушать такое же жужжание от классной руководительницы, входя после уроков в её логово - кабинет биологии. В отличие от утра у неё здорово покраснел нос - она чихала и ругала цветы - ими были завалены две первые парты. Как только Клим вошел, она поспешно высморкалась, сморщила лицо и бросила: