Клиника измены. Семейная кухня эпохи кризиса (сборник)

А Валеру врачи и не спрашивали, между тем его слова – это объективное свидетельство. Конечно, врачи не следователи, не ищут очевидцев, но доктора любой специальности собирают анамнез у окружающих, если сам человек не может внятно объяснить, что с ним произошло. Может быть, если бы Валера поехал с Мариной и все рассказал дежурному врачу, жене не натягивали бы шизофрению, а искали истинные причины ее острого психического расстройства. Но он не мог бросить пост, ведь, кроме своей прямой работы, ему еще нужно было найти замену Марине».

– А ты можешь завтра рассказать это Марининой докторше?

Валера кивнул.

Юля пришла сразу после тихого часа. Марина, решившая соблюдать режим, еще лежала в кровати. Ойкнув, она кинулась умываться и наводить красоту – то, что Юля видит ее в разобранном виде, было неприятно. Вообще последние годы Марина не очень любила встречаться со школьной подругой, и только благодаря Юлиной настойчивости отношения не прервались окончательно.

Марина завидовала Юлиной стройной фигуре и стильным нарядам, ее легкому, веселому отношению к жизни. Подруга сделала приличную карьеру и в то же время удачно вышла замуж. Ее Стас прекрасно зарабатывал, в семье подрастало двое детей… Словом, подруга получила от жизни то, чего хотела и Марина, будто ограбила ее.

Она понимала, что Юля, добившись большего, чем она, на самом деле ни в чем перед ней не виновата, за свое счастье она заплатила годами упорного труда. Но ведь сама Марина работала не меньше, а то и больше, но жизнь не баловала ее.

«Может быть, Юля дружит со мной и подкидывает мне работу для того, чтобы на моем убогом фоне казаться себе еще более успешной?» – думала Марина желчно.

Она приготовила чай и распахнула окно настежь – Юля была страстной курильщицей. С улицы потянуло холодной сыростью, женщины закутались, и Марине стало неловко за свой обдергайчик с рынка, излюбленную модель молодых пенсионерок.

Юля потерлась щекой о мягкий воротник норковой куртки и, закурив сигарету, принялась просматривать Маринины записи.

– Слушай, а у тебя хороший почерк! – похвалила она. – Я-то думала, что ты за столько лет приучилась писать как настоящие врачи.

– Я старалась писать разборчиво.

– Спасибо. Скажи, пожалуйста, а тебя скоро выпустят?

– Могу уйти хоть завтра, если захочу. Но лучше пройти полное обследование в стационаре. И для диагноза, и для больничного листа.

Юля задумчиво покачала головой.

– Ну хоть погулять ты можешь выйти? И вообще тебе нужно сходить в салончик, и срочно.

– Куда?

– Туда! В салон красоты. Маникюр, прическу, может быть, массаж лица или маску… Обязательно!

Марина поморщилась. Почему Юля считает себя вправе давать ей такие безапелляционные советы? И вообще откуда она знает, что Марине нужно?

– Видишь ли, Юля, – произнесла она ядовито, – родное общество за то, что я лечу его членов, позволяет мне скромно питаться, давать среднее, прости за каламбур, среднее образование одному ребенку и оплачивать крышу над головой. Маникюр и вообще хорошо выглядеть я уже не заслуживаю.

Юля разразилась поучительной сентенцией о том, что женщина всегда должна хорошо выглядеть, и именно это является ее первейшей обязанностью перед семьей, а вовсе не борщи и пироги, как ошибочно считают косные личности типа Марины.

– Сначала жена должна обеспечить себе хорошее настроение, тогда все остальное придет само собой, – сказала Юля.

Марина как-то вдруг прониклась верностью этой идеи.

– Пока себя не любишь, никого не полюбишь! И тебя никто не полюбит, – продолжала Юля. – А как себя любить с мочалкой на голове и заусеницами? Или с попой пятьдесят второго размера?

«Пятидесятого», – мысленно уточнила Марина, будто это в корне меняло дело.

Господи, конечно, Юлька права! Вот, например, почему она – хороший, уважаемый коллегами хирург, и у нее прекрасный – тьфу-тьфу! – сын? Очень просто: она нравилась себе как специалист и как мать. Именно это ощущение позволило ей достичь высокого уровня мастерства, и теперь она любит и уважает в себе хирурга настолько, что не огорчается даже тому, что не сделала на этом поприще убедительной карьеры. Точно так же и со Славиком. Добросовестно исполняя материнские обязанности, ровно и сильно любя ребенка, она не испытывала по отношению к нему никаких комплексов, ей не в чем было упрекнуть себя, а значит, она не следила хищно за Славиком, выискивая в нем пороки, которыми можно было бы оправдать ее небрежение или недостаточную любовь. Раз она хорошая мать, невозможно, чтобы у нее был плохой сын.

Но вот как женщина… О, тут Марина себя просто ненавидела. С детства она в тоске крутилась перед зеркалом, пытаясь убедить себя, что глаза не такие уж маленькие, нос не слишком длинный, а попа не толстая. Но бабушка вечно называла ее волосы крысиным хвостом и без конца повторяла, что большая попа – признак проклятой породы ее папаши. Высказавшись таким образом, бабушка не подсказывала никаких способов изменить столь ужасающее положение вещей, наверное, поэтому собственная внешность была для Марины всю жизнь источником безысходной тоски.

Но ведь и в жизни, и в кино Марина видела множество примеров, когда толстые тетки были совершенно обворожительны и, даже если и не имели толпы поклонников, удачно выходили замуж и были счастливы. Но она, вместо того чтобы задуматься о секрете их успеха, упорно продолжала считать их внешность более привлекательной, чем собственную. Ей казалось, что они толсты гораздо более сексапильно, чем она. Плюс ко всему она заранее сердилась на мужчин за то, что они предпочитают хорошеньких и стройных, и, попадая в новую компанию, с тоской думала: «Опять я никому не понравлюсь!» Мужчины наверняка чувствовали ее уныние и раздражение. А Георгий женился на ней именно потому, что она не принимала его всерьез.

– Ты права, Юля.

– Еще бы! Возьми у Георгия деньги и завтра же отправляйся в салон! Отвечаю, это заменит тебе месячный курс таблеток.

– Понимаешь, у нас сейчас проблема с деньгами. Жора за палату платит, потом еще врачу придется…

– Это его проблема, а не твоя! Пусть он думает, где взять бабки. Мужчины так устроены, что главное – поставить им задачу.

Марина засмеялась:

– Ты прямо кладезь мудрых мыслей.

– А то! Почему, ты думаешь, наш журнал до сих пор на плаву? Только благодаря вот этому аппарату. – Юля с глубокомысленным видом постучала себя по лбу. – Короче, мужика надо навести на цель, как баллистическую ракету. Просто дать понять, что иначе быть не может и зарабатывать жене на маникюр для него так же естественно, как дышать. Короче, на какую цель ты наведешь, ту он и поразит. Или будет тебе пачками носить деньги в дом, потому что по-другому не бывает, или на диване станет целыми днями валяться. Самопожертвование жены всего лишь почва для лени мужа.

– Юля, Георгий очень много работает, – заступилась Марина, – просто государство…

– Да при чем тут государство? Это ты его не вдохновляешь. Ах, родной, ты сидишь в жопе? Ничего, я так тебя люблю, что сяду туда вместе с тобой! Я буду выглядеть как чучело, чтобы наша жопа стала полной, и мы проведем в ней всю жизнь! Ты должна выталкивать мужа на поверхность, а не тонуть вместе с ним! Мужчины не прощают, если их не заставляют идти вперед и вверх!

– Жора не сидит в жопе! – горячо возразила Марина. – Он известный ученый, профессором стал в тридцать два года. Это жопа, по-твоему? У него куча всяких разработок…