Клинок предательства

— О, конечно, прошу тебя, Имир, поведай мне зачем ты приехал, чтобы я мог потом с чистой совестью избавиться от тебя, а ваши тела выбросить в Нил.

Прямая угроза прозвучала столь небрежно, как если бы была предложением отменить заранее запланированный обед из-за нехватки времени. Имир же, по крайней мере внешне, едва ли обратил на неё внимание.

— Поверь, твои люди вчера более чем наглядно показали мне, что текущее положение дел тебя не устраивает, Озаракх. Я уже не молод и у меня нет никакого желания трястись старыми костями каждый раз, когда мимо моих окон проходит очередной человек, а солнце опускается за горизонт. Так что, я хотел бы обсудить с тобой возможность объединения наших организаций. Естественно, под твоим мудрым и безоговорочным руководством, Озаракх, — с почтительностью в голосе добавил Имир и чуть склонил голову.

Хазани сел в кресло и откинулся на спинку, задумчиво поглаживая тщательно ухоженную бороду и смотрел на своих гостей. Если бы его сейчас кто-то спросил, то он бы ни за что не поверил в то, о чём говорил сидящий перед ним старик. Они уже слишком давно конфликтуют, но до вчерашнего дня оба мужчины не переходили определённых границ в отношении друг друга. Сейчас же, даже сам Озаракх готов был признать, что принятое им решение было через чур импульсивным и возможно, лишь возможно, поспешным. Он бы избавился от старого индийца в любом случае, но куда больше ему хотелось заполучить в свои руки каналы перевозки контрабанды, которые использовал Бхат.

А теперь выходит, что благодаря этому старик сам пришёл к нему в руки. Как удачно…

И выглядело это невероятно подозрительно.

— А что помешает мне просто избавиться от тебя прямо сейчас. Обещаю, Имир, никто и никогда не найдёт твоё тело и тело твоего ущербного служки…

В ответ на это старик лишь усмехнулся и достал из кармана своей богато украшенной сари листок бумаги. Его он положил на стол перед Озаракхом.

— В качестве доказательства серьёзности моих намерений, — пояснил Имир, — список всех моих контактов и прикормленных людей в береговой охране Греции, а также несколько их высокопоставленных таможенных служащих. Они позволяют моим грузам беспрепятственно проходить через их границу. Я уже распорядился о том, что с завтрашнего дня, они теперь будут работать на тебя, Озаракх. И это не всё. Если мы договоримся, то ты получишь всю сеть моих контактов, людей, что сидят у меня на кармане. Доступ к побережью Италии, Испании и Турции. Пути доставки грузов через Средиземное море. И ещё кое-что…

Имир поднял руку и помахал пальцами Шину, стоявшему за его спиной. Японец поклонился и осторожно поставил удерживаемый в руках футляр на стол перед Озаракхом, сняв с него крышку.

— Этот юноша, представляет собой японские кланы якудза, с которыми мне удалось достигнуть определённого соглашения. Это, дар от них, который я хочу передать тебе. В качестве жеста доброй воли.

Хазани, казалось, даже его не слушал. Его глаза неотрывно смотрели на содержимое футляра, где на подложке из чёрного шёлка лежали два классических японских меча. Заметив клеймо, Озаракх остановил на нём свой взгляд. Египтянин был заядлым коллекционером и считал себя большим ценителем старины, поэтому ему не потребовалось и половины минуты на то, чтобы понять, чья это отметка.

— Работа Сэнго Мурамасы… Поразительно!

Хазани взял лежащий на ткани и убранные в ножны клинок и поднёс его ближе к глазам, осматривая каждую деталь.

— Они настоящие?

— Конечно, господин, — Шин сделал короткий шаг вперёд и поклонился, — эти мечи принадлежат руке Мурамасы и были перекованы двадцать три года назад. Сейчас это артефактное оружие с очень высокой способностью к проводимости энергии ядра.

— Поразительно, — вновь повторил Хазани, — я слышал легенду о том, что клинки Мурамасы всегда «жаждут кровопролития».

Произнося эти слова, Озаракх встал с кресла и медленным, плавным движением обнажил клинок, подставив чистое, отдававшее тёмно-синим лезвие под свет ламп.

Алекс ощутимо напрягся, стараясь сохранять внешнюю невозмутимость. Стоящий рядом Шин, старался поступать так же, но по его лицу было заметно, как ему не нравится происходящее. Один лишь Имир, сидящий в кресле и опиравшийся на трость руками, был абсолютно спокоен, наблюдая за тем, как совсем недавно попытавшийся убить его человек обнажил оружие прямо перед ним.

— По легенде, Мурамаса, не согласный с политикой Токугава, вложил проклятие в свои клинки, — Озаракх чуть повернул клинок, позволив свету играть на линии, — говорят, что клинок Мурамасы не вернётся в ножны, пока не отведает крови…

Губы Хазани растянулись в мерзкой, плотоядной улыбке. Прежде, чем кто-то успел что-либо сделать, Озаракх взмахнул мечом, полоснув Имира лезвием по шеи.

Глава 26

— Это какое-то издевательство, — Кристина стояла, прислонившись к каменной колонне за её спиной и очень медленно потягивала из бокала простую воду.

— Ты о чём? — практически сразу же услышала она в наушнике голос Дэниэля.

— Меня попытались «снять» уже три раза за последние тридцать минут.

В тщательно прикрытом уложенными на одну сторону волосами цвета платины наушнике раздался смешок, через мгновение переросший в хохот.

— Херли ты там ржёшь? Дэн!

— Серьёзно?

— Да, сука, серьёзно. Эти уроды подходили к Пирсу и буквально совали ему в руки деньги, тыча в меня пальцем. Как же бесит…

— Ну, ты сама виновата, — хохотнул в наушнике Ференсо, — платье, кстати, огонь.

— Да пошёл ты.

Кристина вздохнула, поправив кончиками пальцев изящную позолоченную маску, украшенную россыпью сапфиров.

Сейчас девушка стояла на краю внутреннего двора дворца, наблюдая за проходящим там праздничным приёмом.

Всё действие проходило в средней части дворца, где был организован фуршет для приглашённых гостей. Сам же аукцион, уже начался. Для этого дела уже был приготовлен ещё один, меньший по размеру дворик. Там заранее позаботились и установили трибуну, кресла и всё прочее, что могло бы понадобиться для комфорта гостей. Естественно, что на главное мероприятие были допущены далеко не все, а лишь узкий круг избранных людей. Сам же хозяин дворца периодически появлялся на глазах. Он ходил туда-сюда между гостями, обмениваясь дежурными приветствиями с одними и ненадолго останавливаясь с другими.

Каждый раз, когда этот пухлый, чернобородый ублюдок попадался ей на глаза, Смирнова старалась уйти от него, как можно дальше. Потому что не была уверена в собственной выдержке.

Сначала, когда она впервые увидела присланное ей платье, Кристина подумала о том, что это мог бы быть тонкий намёк на… на понятно что. Тонкое платье из яркого, цвета алой крови, шёлка. Обтягивающее фигуру так же плотно, как перчатка руку, оно открывало больше, чем закрывало. Особенно Смирнову бесило глубокое, доходящее практически до живота декольте. Являясь обладательницей скромного второго размера, она не особенно любила подобные вещи, так как они не очень хорошо смотрелись на её фигуре. Но нет. Эта тряпка каким-то образом умудрялась подчёркивать всё, что было необходимо. Такое ощущение, с что его сшили прямо по Кристининой фигуре.

Пожалуй единственно, что блондинка была готова простить этому выкидышу текстильного дизайна, это длинный разрез на правой стороне платья, начинающийся у бедра и спускавшийся вниз, отчего двигаться в этом наряде было на удивление удобно. С другой стороны, столь длинный разрез открывал прекрасный вид на не прикрытые тканью ноги…

Тот, кто это шил, вряд ли заботился об удобстве больше, нежели чем об эстетической части своего творения.

Проблема была даже не в самом платье, а в том, что Кристина была тут не одна такая. Всего несколько минут назад она видела, как во двор вошёл старый азиат, на вид которому было лет семьдесят, если не больше. И пришёл в окружении четырёх девиц, одетых в похожие платья и со скрытыми масками лицами. Масками, украшенными крохотными россыпями сапфиров.