Клуб отъявленных негодяек

— Ну смотри, — начал Дима, заметив в Нике благодарного слушателя. — У нее сила действует, когда она смотрит тебе в глаза, так?

Ника кивнула.

— Значит, прямо в глаза ей смотреть нельзя… Раньше я так и делал…

— Что? — не поняла Ника. — Как это? Как можно общаться с человеком и не смотреть ему в глаза?

Дима невесело улыбнулся.

— Что ты знаешь о застенчивости?

Все познания Ники об этой особенности были у нее от Оли.

— Ясно, — сказала она.

— А потом, на наказание, я надел очки от солнца и поэтому прямого зрительного контакта у нас не было!

Лицо Димы походило на лицо безумного ученого после своего не менее безумного открытия. Ника его восторга не разделяла.

— Знаешь, я бы тоже не стала общаться с парнем, который носит очки от солнца вечером в помещении.

Дима слегка поник, но затем бодро заявил:

— Но скажи же, гениально придумано!

Ника согласилась, хотя уверилась, что у Димы странные способы завоевания девушек.

Оля

С того момента, как Лиза поставила невыполнимое условие, Оля не знала, что ей делать. В начале она даже думала, что нет ничего такого в том, чтобы Лиза узнала о слабости Крисси. Но одна только мысль о том, чтобы заложить подругу, будто бы склеивала Оле рот.

Когда с того инцидента прошло уже несколько недель, Оля немного расслабилась. Если бы Лиза хотела их сдать, то уже давно бы это сделала.

Правда, в отношениях с Мишей появилось некоторое напряжение. Они стали встречаться гораздо реже. А если случалось непредвиденно пересекаться где-нибудь в общественном месте, Миша игнорировал Олю. Конечно, не по собственному желанию и Оля это понимала. Но каждый раз ей становилось капельку обидно, и эти капельки накапливались.

Единственным тихим пристанищем на территории КОНа была библиотека. До сессии было еще больше месяца, поэтому по доброй воли сюда никто не заглядывал. Не изменяя традиции, Оля и Миша проводили здесь каждое субботнее утро. Здесь не было посторонних, если не считать Розалину, и потому Оле казалось, что в библиотеке она в безопасности.

45

Миша вроде тоже так считал, но, когда он зашел в библиотеку очередным субботним утром, Оля сразу же почувствовала, что что-то произошло и эти стены больше их не защищают. Во-первых, он явился почти на час позже. А во-вторых, он был таким хмурым, каким не был даже тогда, когда Оля заявила, что их отношения — это не окей.

Оля сидела на своем любимом подоконнике. Книг она не брала, а предпочитала молча сидеть и думать. Думалось всегда о плохом, и Оля изо всех сил старалась перенаправлять мыслительный процесс в позитив. И у нее даже получалось. Видимо, пары по медитации не прошли зря.

Первое, что насторожило Олю, это то, что не было радушных приветствий, которыми всегда обменивались Миша и Розалина. Вместо этого Оля услышала невнятное бормотание. Миша явно говорил о чем-то плохом, а Розалина молчала. Оля не могла их слышать и потому еле дождалась Мишу.

— Что случилось? — спросила она, опуская ноги на пол.

Миша какое-то время не отвечал, но выражение его лица было красноречивым. Конечно же дело было в Лизе. Будто бы убедившись, что Оля уже поняла в чем дело, Миша сказал:

— Несколько дней назад Лиза подошла ко мне с просьбой.

— Какой просьбой? — спросила Оля, хотя это было не так уж важно.

Важным было то, что Лиза так долго не сдавала их, потому что хотела вытрясти из этой ситуации как можно выгоды для себя. Раз с Олей не проканало, то, может, проканает с Мишей?

— Она попросила меня договориться с Ингой Анатольевной за ее оценку по какому-то там предмету.

При упоминании Инги Анатольевны Оля неосознанно поджала нос. Сама Оля еле-еле справлялась с ее предметом. Но справлялась. Сама.

— И что ты ей сказал? — спросила Оля тихим голосом.

— Ну как ты думаешь? Конечно, нет! — сказал Миша и, невесело улыбнувшись, добавил: — У меня когда-то тоже вела Инга Анатольевна и я, если честно, сам ее побаиваюсь.

Из Оли вырвался смешок, который больше походил на короткий истеричный вопль. Но следующие слова Миши ввергли ее в такое уныние, что никаких смешков, даже нервных, в Оле не осталось.

— Лиза рассказала обо всем. Я не знаю кому, но… Но сегодня меня вызвал Директор. Он сказал, что слишком многие благодаря убеждениям Лизы знают про нас с тобой. Если бы таких людей было меньше… Но уже как есть. Такой расклад событий бьет по моей репутации, как преподавателя и по репутации КОНа, как учебного заведения…

— Так что теперь? — сказала Оля гораздо громче, чем хотела.

Она уже сама поняла, но отказывалась в это верить.

— Меня уволили.

Оля зажала рот рукой, чтобы не закричать. В следующий миг из ее глаз брызнули слезы.

— Ну чего ты так?..

Миша сел на подоконник рядом с Олей и обнял ее. Оля уткнулась носом ему в плечо и зарыдала, не пытаясь сдерживаться.

Это было ее вина. Это Оля виновата, что Миша теперь без работы, что он должен уехать и что теперь они не будут видеться и из-за этого им придется расстаться.

— Я еще тут… — говорил Миша, пытаясь утешить Олю. — До конца года я еще с тобой.

Оля заплакала еще сильнее. Всего-лишь до конца года! Осталось так мало времени… Оля не успеет исправить собственную ошибку. Она вообще не в состоянии сделать хоть что-то. Мишу подставила, с «вором» сил так и не разобралась…

— Прости, прости, прости… — начала тараторить Оля.

Когда Миша разобрал ее бормотания, то взял Олю за плечи и на секунду отодвинул от себя, чтобы заглянуть ей в лицо.

— Ты чего? За что тебе извиняться?

— Ну это же все моя вина… — провыла Оля.

— Чушь! — заявил Миша. — Твоей вины здесь нет! Если бы я сразу сказал, кто я, то ничего бы этого не было…

Сначала Оля с этим согласилась. Но уже спустя минуту уверилась в обратном. Разве они не прошли эту проверку? Какая вообще разница, кто они? Почему это так важно?

— Мы же можем что-то сделать? — спросила Оля, вытирая глаза. — Можем как-то исправить это?

Миша покачал головой. Он держался уверенно, словно ему не было дела до собственной работы. Но, скорее всего, он с этой мыслью уже свыкнулся, в отличии от Оли.

— Боюсь, что нет… Уже слишком много людей знает.

Оля всхлипнула еще раз. А потом еще и еще. Миша обнял ее крепче, и Оля зарыдала сильнее прежнего от несправедливости, чувства вины и собственного бессилия.

Глава 18

Крисси

Крисси думала, что нет ничего хуже невзаимных чувств. Но, как известно, хуже может быть всегда. Оказалось, что хуже невзаимных чувств может быть то, что эти невзаимные чувства питаешь не только ты, но и к тебе.