Клуб отъявленных негодяек

— Да, я всех их сюда принес и всех их прочитал, но ведь не все книги запоминаются, понимаешь?

— Да, понимаю, — сказала Оля и наконец осмелилась снова посмотреть Мише в глаза.

В полумраке она не смогла различить их цвет. Карие? Или темно-зеленые?

— Поэтому на многих нет названий и в середине практически нет текста… Я просто их не помню.

Оля улыбнулась. Все это звучало так странно, но вместе с этим супер понятно. По крайней мере они друг друга поняли.

— Так ты читаешь только во сне?

— Да. Днем на это не остается времени.

— Здорово! — воскликнула Оля, но потом быстро поправилась: — Не то, что днем нет времени, а то, что даже во сне можно читать.

Миша закивал и снова улыбнулся, но теперь как-то печально.

— Знаешь… — начал он.

Но Оля его не дослушала. Не по собственному желанию, разумеется. Будь ее воля, то она осталась бы здесь до утра, потому что впервые за неделю ощутила покой на душе. Но вдруг все вокруг исчезло. Так резко, что Оля подумала, будто это просто свет потух. Но изменились сами очертания комнаты.

Оля почему-то лежала. Она часто дышала. Больно не было, но где-то внутри нее стало роиться странное чувство бессилия. «Где сон? Почему он пропал?» — думала Оля. Она вдруг испугалась. Она всегда могла контролировать свои сны. Всегда.

Оля поняла, что лежит в кровати. Она поднялась медленно, потому что голова кружилась. У противоположной стены по левую руку спала Ника. Впереди, за небольшим письменным столом, спала Крисси. В тусклом свете луны, льющемся из раскрытого окна, ее светлые волосы поблескивали на подушке, будто могли светиться.

«Все хорошо. Я просто проснулась». Оля откинулась на подушку и закрыла лицо руками. Если все хорошо, то почему она чувствует себя такой опустошенной? Будто не спала все эти часы… Конечно, во время снов, особенно осознанных, отдыхаешь меньше. Но не уходишь в минус. А сейчас у Оли было такое впечатление, будто сон не давал энергию, а вытягивал ее.

Оля пошарила рукой по тумбочке и, нащупав телефон, разблокировала экран. Свет ударил в глаза и только спустя несколько секунд Оля увидела, что уже начало третьего.

Она положила телефон и перевернулась на бок. Завтра вставать на первую пару и Оля чувствовала, что вряд ли справится с этим заданием. Казалось, сил нет даже на то, чтобы закрыть глаза.

Хотя спать хотелось, Оля продолжала пялиться в стену. «Так кто же он, этот Миша? Как так получилось, что наши силы — одинаковые?» Оля думала, что в этом плане она уникальна. Но оказалось, что нет. Впрочем, ее это только радовало. Теперь будет у кого спросить совета… Если они, конечно, еще встретятся.

Мысль о том, что они могут больше не увидеться, почему-то устрашила Олю. Но она может снова найти его сон. Или даже попробовать отыскать его в реальности. Раз он живет где-то здесь, в КОНе, то рано или поздно они снова встретятся.

«Было бы замечательно», — подумала Оля и уснула. Во сне она улыбалась.

Ника

Всю следующую неделю Ника чувствовала себя уставшей. Под глаза залегли тени и не желали прятаться даже под слоем консилера. Ника не понимала, что с ней стряслось. Обычно ей хватало пяти часов сна, чтобы быть бодрой и легко вставать. Но на этой неделе, особенно в понедельник, она с трудом разлепляла с утра веки. Неужели на нее так влияет погода? Но ведь все это время светило солнце, не было дождей или сильных ветров. Может, магнитные бури на солнце? Или на что там жалуются пенсионерки?

Ника ждала выходных, будто те сулили ей массу развлечений. Но это было не так. Максимумом развлечений для Ники стало пройтись вечером вместе с Олей по территории колледжа. Конечно, она была огромной, но ведь Нике торчать здесь четыре года! За это время она успеет выучить каждую травинку и здесь станет еще скучнее, чем дома.

Может, Ника так устает, потому что нормально не отдыхает? Отдых в ее понимание обязательно вмещал пару баночек чего-нибудь алкогольного и хотя бы одну сигарету. Здесь, разумеется, такого не достать, но Нику это даже радовало. Все-таки уже пора была бросить такие вещи.

Хотя новая жизнь, которая наступила с приездом в КОН, была хорошей и правильной, Ника чувствовала, что ей чего-то не хватает. Будто она упускает что-то важное. Мир идет, а она — стоит.

За все это время она не успела ни с кем подружиться и общалась только с Олей. Не то чтобы старая подруга ей надоела. Но когда тебе семнадцать лет, и ты съезжаешь от семьи в университетский кампус, то хочется, чтобы жизнь походила на американское кино про подростков. А пока Ника довольствовалась документалкой про исправительное учреждение.

Когда наступила пятница и прошла половина сентября, жизнь Ники так и не насытилась красками разгульного образа жизни. Впрочем, она не прилагала для этого усилий. Оля взяла себе за правило отправляться каждую пятницу в библиотеку и проводить там столько времени, будто ей за это платили. Своим примером она не вдохновляла Нику на то, чтобы больше заниматься. Поэтому, распрощавшись у библиотеки, Ника побрела по опустевшему учебному корпусу.

Понурив голову, она медленно шла и только стук толстых подошв ее ботинок о деревянный паркетный пол разбавлял уныние, скопившееся здесь за учебную неделю. Уже стало смеркаться и на высоких стенках включились, будто сами собой, тусклые светильники. Здесь, как и в жилом корпусе, стены до середины были обшитыми деревянными панелями. Но верхнюю часть оббили темно-бардовым велюром. Ника посетила еще не все жилые и не все учебные корпуса, но начала догадываться, что у каждого есть собственный цвет. Например, в первом учебном корпусе доминировал бордовый. Даже плитка в туалетах была такой. По началу Нику угнетала эта гамма, но сейчас, в сумерках пятничного вечера, она заметила в ней свое очарование.

Погруженная в мысли, Ника зашла за поворот, но вдруг замерла. Краешком глаза она заметила что-то, что выбивалось из общей колеи бардового однообразия. Что-то маленькое, но достаточное, чтобы привлечь внимание. Ника в нерешительности переминалась с ноги на ногу, но решила вернуться на несколько шагов назад. Она просто хотела убедиться, что у нее не начались галлюцинации. Возможно, от тоски такого и не бывает, но, кто знает?

Ника выглянула из-за поворота и, поняв, что ей не почудилось, вышла полностью.

Посреди пустого коридора, в том промежутке, где не было окон, стояла маленькая девочка. Ника нахмурилась. Откуда здесь ребенок? Это же не школа, где есть младшие классы.

Девочка стояла и смотрела на Нику, будто только и ждала, когда она к ней подойдет. На девочке был коричневый сарафанчик с карманом кенгуру и подтяжками, а также белые колготки. Ее образ можно было назвать симпатичным, если бы не громадные розовые туфли с перемычками на щиколотках. Темно-русые волосы девочки были заплетены в неровную тоненькую косичку, будто она сама делала себе прическу. Или поручила это кому-то, кто в прическах не разбирается.