Клуб отъявленных негодяек

Возле второго парома почти никто не толпился. Ребята выходили группками и так же группками тянули свои чемоданы по широкой асфальтированной дороге. Она бежала от берега по пушистому от полевой травы холму, на верхушке которого исчезала.

Не встретив ни указаний, ни сопротивлений, Оля и Ника направились за большинством. Взойдя на холм, Оля замерла.

— Что там? — спросила Ника, но вопрос отпал, когда она поднялась.

Оля сразу поняла, что с их места вид на территорию не самый прекрасный. Но все равно от величественности огромных зданий, которыми, наверное, были учебные корпуса, у нее на мгновение пропали все эмоции. Она не могла выдавить хоть слово, но Ника озвучила единственную ее мысль за нее:

— Обалдеть.

Фасады не высоких, но вытянутых зданий были облицованы коричневым кирпичом. Время вкрапило в него зеленые оттенки дикого винограда. Крыши у корпусов были плоские, а карнизы выделялись черным металлом.

Проходящие мимо ребята постоянно задевали Олю то локтями, то неповоротливыми чемоданами. Большинство просто проходило мимо, увлеченные собственными разговорами или мыслями. Но некоторые, как Оля с Никой, тоже останавливались. Может, чтобы разглядывать строения, а может чтобы перевести дух после подъема в горку.

Вдруг мимо Оли пронеслась большая черная собака. Оля захотела, как в мультике, от страха запрыгнуть Нике на руки. Но тогда Ника выпустила бы свой чемодан и не поздоровилось бы тем, кто за ней поднимался по склону. Так что Оля благоразумно решила не шевелиться.

Собака бежала молча, даже хвостом не виляла и язык не высовывала. За ней почти мгновенно последовала какая-то немолодая женщина. Она тоже не показывала языка и решила использовать его только когда обратилась к кому-то:

— Леди, остановитесь, пожалуйста.

Оля уже тронулась в путь, но остановилась, будто это ей отдали приказ. Но обращались к той блондинке, которая терпела поражение в битве с огромным розовым чемоданом.

Ника тоже остановилась и вместе с Олей стала наблюдать за сценкой при участии любительницы блесток на футболках.

— Что случилось? — спросила она почти жалобно.

Женщина с собакой были настроены до того воинственно, что блондинку на мгновение стало жаль.

— Откройте ваш чемодан, пожалуйста.

Большая черная собака, более походившая на маленького черного медведя, носилась вокруг чемодана и тыкалась в него носом. Она лишь пару раз тявкнула и стоило женщине глянуть на нее, как псина умолка, послушно сев около ног хозяйки.

Блондинка возвела страдание на лицо и спросила:

— Что? Прямо здесь?

— Откройте ваш чемодан, пожалуйста, — повторила смотрительница.

Блондинка громко цокнула языком и медленно, словно от этого был какой-то прок, присела на корточки и стала расстегивать чемодан. Собака тут же снова пару раз гавкнула, и блондинка посмотрела на нее, брезгливо сморщив носик.

Смотрительница стала изучать содержимое взглядом, что продолжалось не более минуты.

— Видите, — сказала блондинка. — Ничего нет. Только одежда…

Маленький медведь злобно гавкнул и оббежал еще кружок у чемодана.

— Что, Медвежонок? — спросила женщина.

Псина рыкнула и ткнулась носом в крышку, где за серой подкладкой что-то бугрилось.

— Откройте потайной карман.

Блондинка заметно стушевалась. Ее кожа и так была бледной, как у человека, который никогда не видел солнца, а тут от лица и вовсе отлила вся кровь.

— Там только плойка…

Ника нагнулась к уху Оли и прошептала:

— Она лжет.

— Может, там плойка и утюжок, — сказала Оля.

— Откройте потайной карман.

С этими повторениями смотрительница стала походить на робота, но в Оле она вызывала вполне себе живой страх.

Блондинка прикрыла глаза, словно думала, что, когда они их откроет, смотрительница и медвежонок пропадут. Этого не случилось. Смотрительница терпеливо ждала. Тогда она снова присела, долго копошилась в поисках собачки замка, и наконец открыла карман. Отбрасывать ткань подкладки она не спешила, но это за нее сделала собака.

Оле не было видно, что в кармане находится. Но вскоре в руках смотрительницы оказались три блока сигарет.

— Ваша фамилия? — спросила она.

Тон ее голоса не менялся. «Точно робот», — подумала Оля.

— Васнецова.

— Ложь, — прошептала Ника.

Ее услышала только Оля, а смотрительница блондинке поверила.

— У нас не принято курить, употреблять спиртные напитки и прочие психотропные вещества.

Блондинка покорно кивнула.

— Это я у вас конфискую… Учтите, три прокола — и вы вылетаете из КОНа. Один у вас уже есть.

Блондинка прибавила к покорности еще и страдание. У Оли не было способности Ники, но она уловила, что блондинка не вполне искренняя в своем раскаянии.

— Я за вами наблюдаю. Ведите себя хорошо. — Сказала смотрительница.

Вместе с Медвежонком они удалились, и блондинка показала язык им вслед.

Оля и Ника решили, что представление окончено и тоже поспешили удалиться. Но Оля успела заметить, как на лице блондинки вместо притворной покорности появилось искреннее отчаяние.

* * *

Жилой корпус для первого курса в этом году будто бы на зло был самым дальним. Оля несколько раз прокляла себя за то, что решила брать с собой столько вещей. Ее чемодан был тяжелым и объемным. Но, разумеется, не таким большим, как у той блондинки. Когда Ника и Оля добрались до корпуса, то успели прийти к выводу, что эта девушка какая-то странная. Ника припомнила выходку в каюте, а Оле она просто не понравилась. Ей вообще не нравились все люди, от которых можно было услышать запах сигарет. За исключением, разумеется, Ники.

К ним приставили провожатых, которые шли гораздо быстрее, чем могли идти люди с поклажей. Оля несколько раз ударила себя по ногам чемоданом. Один раз она задела и Нику, но та была слишком увлечена собственным чемоданом, чтобы начинать ругань.

Преодолев ступени и минув большое, продолговатое крыльцо, Оля очутилась в просторном, но немного мрачном помещении жилого корпуса. Хотя окна были широкими, свет из них практически не поступал. Наверное, в более солнечные дни здесь уютнее.

Деревянные панели темно-коричневого цвета украшали до середины высокие стены и будто бы затягивали их в корсет. Бархатистые обои переливались изумрудом. Потолочных ламп не было, только продолговатые светильники на стенах.

Судя по планировке, это было общее помещение. Длинный коридор с множеством проходов, по середине был прерван огромной комнатой. На одной из стен висела доска с объявлениями.

Ника подошла к ней и, задрав голову, стала изучать. Оля осталась у входа держать чемоданы.

— Нас поселили вместе! Комната на втором этаже. — Сказала она. — Номер четырнадцать.

Оля кивнула. Почему-то она и так была уверена, что их поселят вместе. Радости от этого она почти не ощутила, желая только, чтобы их комната была на первом этаже и не пришлось тащить чемодан по лестнице.