Клуб отъявленных негодяек

— Кидала, кидала! Это же ты придумала называть Лизу туалетным утенком?

Ника посмотрела на Крисси, вздернув брови, но та в ответ лишь захихикала.

— Какие планы на четырнадцатое февраля? — сказала Крисси, с намерением перевести тему.

— Ты же знаешь, у меня из планов на любой день — только страдать.

— Капец! — сказала Крисси, начав активно жестикулировать, чем Ника поспешила воспользоваться и наконец-то высвободилась из хватки Крисси. — Как так можно? Это же лучший праздник!

— Ты так говоришь про каждый праздник…

— Все правильно! Потому что лучший праздник — ближайший праздник.

Что-то в этом было и Ника ненадолго задумалась. Они уже подходили к корпусу четвертого курса. И хотя с самого выхода с парка они шли в его сторону, Ника все же надеялась, что сегодня они туда не заявятся, потому что прошлый раз Нике не понравился.

— А у тебя какие планы? — спросила Ника, уже когда они поднимались по ступенькам крыльца.

— Абсолютно никаких! — сказала Крисси так, будто это было лучшей новостью за последнее время.

— Ты же сказала, что «это лучший праздник».

— Да, но мне придется им пожертвовать в воспитательных целях.

Кого Крисси собралась воспитывать, Ника не стала уточнять. Крисси игнорировала Андрея с того самого дня, как весь КОН мог лицезреть ее фотографию. Она, вероятно, ожидала, что Андрей начнет страдать и гонятся за ней, но он вел себя обыкновенно. Так что действенность воспитательных методов Крисси стояла под вопросом. Ника вообще сомневалась, что такого большого мальчика, как Андрей, можно перевоспитать.

— Мы куда? — спросила Ника.

— Сейчас сама все увидишь.

К большому удивлению Ники, они зашли в женский туалет. Крисси тут же направилась к одной из кабинок. Ника последовала за ней, но Крисси сказала:

— Стой на стреме!

Затем Крисси достала из сумки что-то непонятное. Хотя Нике дали четкую команду смотреть за дверью, она наблюдала за Крисси и, разглядев в странном предмете пищевую пленку, воскликнула:

— Крисси! Это уже перебор!

Но Крисси лишь с улыбкой отмахнулась от Ники. Она подняла стульчак и стала затягивать унитаз пленкой.

— Выключи половинку, — сказала Крисси, когда закончила.

На этот раз Ника не послушалась и лишь покачала головой. Это никак не поспособствовало уменьшению радостного возбуждения Крисси, и она сама подошла к выключателю. Когда она щелкнула одной его половинкой, интенсивность света стала в два раза меньше. Если раньше туалет своим ярким светом, отраженным от белого кафеля, напоминал по атмосфере морг, то теперь он напоминал морг из фильма ужасов.

— Все, теперь вообще незаметно! — сказала Крисси, осматривая свою работу.

Наверное, следующим шагом было спрятаться и выжидать. Но в туалет кто-то зашел. Крисси замерла и наконец-то ее улыбка пропала, но это была не Лиза, а какая-то незнакомая им четверокурсница.

Она глянула на Нику с Крисси и направилась к злополучной кабинке.

— Лучше в другую, — сказала Ника, и четверокурсница глянула на нее, нахмурив брови.

Но затем она все-таки сменила траекторию.

— Нужно спрятаться, — прошептала Крисси Нике на ухо, когда они подошли к умывальникам и большому, на пол стены зеркалу.

Крисси внимательно осматривала себя и свою вновь появившуюся улыбку. А Ника смотрела на Крисси и не понимала, откуда в ней столько безрассудства. То, что Крисси уже напросилась на неприятные последствия, для Ники было очевидно, но заставить Крисси остановиться она не могла.

Когда незнакомка покинула туалет, Ника и Крисси зашли в кабинку, где она только что была. Ника не понимала, как они поймут, что в «ловушку» попалась именно Лиза. Но затем они услышали, как дверь снова распахнулась и по кафелю застучали каблучки.

Вечером по корпусу на каблуках не гоняла ни одна девочка. Кроме Лизы.

Затаив дыхание, Ника и Крисси прислушивались. Лиза зашла в ту самую подготовленную кабинку. Несколько секунд ничего не было слышно. Ника даже понадеялась, что пленка сползла или Лиза ее заметила и сейчас начнет убирать.

Но еще через пару секунд из соседней кабинки донеслось смачно произнесенное матерное слово.

Ника совсем перестала дышать, боясь издать хоть малейший писк. Но Крисси себя не сдерживала. Сначала она просто захихикала и этот звук еще можно было оправдать, но затем Крисси расхохоталась. Ника попыталась закрыть ей рот, но, разумеется, уже было слишком поздно. Стена их кабинки вдруг сотряслась — это Лиза вмазала по ней и злостно сказала:

— Ты еще не понимаешь, но ты вскоре пожалеешь…

— О чем? — весело отозвалась Крисси.

Крисси захохотала еще сильнее, а Ника очень надеялась, что не выдала собственное присутствие. Ей не было весело. Во-первых, потому, что она считала затею Крисси тупой, а во-вторых, потому что она поверила Лизе.

Крисси продолжала давиться смехом, но веселье ее стихало по мере того, как она понимала, что Лиза больше ничего им не делает. Она еще немного повозилась, а потом вышла, хлопнув дверью.

— Ой, скучно с ней, — сказала Крисси, выползая из кабинки. — Никак не реагирует… Все терпит и терпит…

— Мне кажется, «терпилка» у нее уже лопнула, — мрачно сказала Ника.

Они вышли из туалета и уже в коридоре Крисси сказала:

— Если лопнула, то она бы что-то снова мне сделала.

— Так, может, она уже и сделала, — сказала Ника, не изменяя своему перманентному пессимизму.

Глава 14

Крисси

— Вот урод! — сказала Крисси, когда они втроем вышли из столовой после ужина.

Теперь Крисси, Оля и Ника держались вместе. Оля стала так ненавидеть среды, что на ненависть к Крисси в ее голове не оставалось места.

Кто «урод» никто не спросил, потому что это было очевидно. Крисси весь понедельник, на которое выпало четырнадцатое февраля, начиная с завтрака ныла о том, что Андрей не дарит ей валентинку.

— Ну а что ты хотела? — спросила Ника. — Вы же типа поссорились.

— Да! Но! — Громко сказала Крисси. — Хоть одну вонючую валентинку можно же было подарить?