Клякса бифуркации
Шрифт:
– Тогда что такое по-вашему Русская революция, Гражданская война?
– Общественно-политический строй не меняется с помощью революций. Это лишь переформатирование государственной надстройки - с удалением не оправдавшей надежды, не справившейся с управлением правящей элиты. Как замена группы менеджеров обанкротившейся компании.
Мой собеседник в явном душевном смятении:
– Бред… Ересь… Ревизионизм!
Пожав плечами, спокойно:
– Не больший «ревизионизм», чем ленинский НЭП. Иль, где-то у Маркса про него сказано?
Тот, сперва рассмеявшись:
– Сказать по правде –
Интересуется:
– А какая будет вторая стадия социализма?
С превеликой готовностью, отвечаю:
– Социально-ответственное государство… Когда каждый гражданин будет равен по предоставляемым возможностям другому, а материальные блага он будет получать по результатам своего труда. Государство – гарантирует такой порядок вещей и обеспечивает некоторые категории лиц, из тех - кто работать не может. Дети, старики, инвалиды – их государство учит, кормит, обувает и одевает.
***
Изрядно подумав, не найдя что возразить, Ольминский:
– Слишком всё с ног на голову перевёрнуто, чтоб быть правдой.
Указательным пальцем тычу ему в грудь и, глаза в глаза:
– «Правда» – вещь лукавая, ибо у каждого она своя. А надо думать о другом: выгодно мной вышесказанное нашей партии и государству, или нет!
Тот, сразу уши навострив:
– И в чём же Вы видите выгоду от вашего ревизионизма марксизма?
Поднимаю указательный палец вверх:
– Не «ревизионизма», а – развития! Вы же человек образованный, про Аристотелеву логику знаете и имеете богатый жизненный опыт. Теория, противоречащая самой себе - лжива по определению! Ее нужно отмести и искать теорию правильную, или же исправить и подстроить под требования текущего момента… В особенности, если мы – большевики, собираемся на основе этой теории управлять государством, а не слиться дерьмом в унитаз истории!
– Хорошо, пусть будет так…, - взгляд его становится жёстким, - и всё же: какие выгоды будет иметь наша коммунистическая партия, если она примет ваши постулаты?
– Помните, наш разговор про «особый путь»? Люди опасаются, что мы их заведём куда-нибудь «не туда» - поэтому всегда будет существовать, хотя бы скрытое сопротивление и тайный саботаж. А если мы объявим, что строя социализм – лишь следуем курсом более развитых стран и народов, люди будут нас всецело поддерживать!
Такой животрепещущий даже для моих современников, заставших СССР, вопрос:
– Советские люди, часто спрашивают: «Почему мы, освободившись от эксплуататоров - живём хуже чем рабочих и крестьян Европы и Америки?»… Как бы Вы на него ответили, Михаил Степанович?
Тот, долго не раздумывая:
– Гражданская война и интервенция, приведшие к разрухе.
– Хорошо! Это объяснение пока работает и будет работать ещё лет пять-десять… Догоним ли мы за это время Запад?
– Однозначно нет.
– А чем объясните? И помните – народу заумные мудрствования не нужны, он их не понимает и не воспринимает! Ему, надо кратко и внятно объяснить причины своего незавидного положения.
Разводит руками:
– Ннн… Не знаю!
Я, ликующе:
– А если принять за рабочую мою гипотезу - то всё объясняется легко, просто и красиво! Мы – страна вечно догоняющего развития. Мы встали на путь социалистического развития позже всех - поэтому уровень жизни нашего народа несколько отстаёт… Но мы обязательно догоним, если хорошо
все вместе – всем миром, потрудимся-постараемся!Ольминский, проведя сверху вниз ладонью по бороде:
– Пожалуй, в этом что-то есть… Америка – среди народа очень популярна и, если мы объявим, что строим в России социалистическую(!) Америку – нас безусловно поддержат все слои общества.
После реформ Рузвельта 30-х годов, Америка была именно социалистической!
Корпоративно-социалистической, уточню.
Почему в открытую об этом не говорилось и до сих пор не говорится?
Увы, но мы со своими «социальными экспериментами» - приведшими к государственному капитализму (а как ещё его назвать?), дискредитировали сам термин «социализм», как нацистская Германия – «национализм», в принципе – здоровое общественное явление.
Продолжаю:
– Народ, может простить нам – большевикам необходимую жестокость, но не ложь! В 1917 году, большевики объявили о бесклассовом обществе при социализме, а народ видит образование нового класса – партийной бюрократии…
Ольминский, возбуждённо перебивает:
– А если мы объявим, что при социализме - так и должно быть, то народ это воспримет как данность!
– Совершенно верно, Михаил Степанович! Ибо, не нами было сказано, а самим народом: «Лучше горькая правда, чем сладкая ложь».
Наш народ далеко не идиот - за исключением отдельных личностей и, прекрасно понимает - что им кто-то должен управлять, «чтоб не баловали». Особенно, он это хорошо стал понимать после последней – произошедшей совсем недавно Смуты, когда от безначалия досталось на орехи всем.
Последняя «плюшка» вождям:
– Ну и наконец: мы перестанем пугать весь цивилизованный мир, своей «исключительностью»! И возможно тогда – дождёмся, наконец инвестиций для модернизации промышленности.
***
Поспорив всю ночь, мы с Михаилом Степановичем к утру набросали следующие «Январские тезисы»:
«Карл Маркс и Фридрих Энгельс – не непогрешимые боги, а марксизм – не священное писание, в котором незыблемо каждое слово! Учение Маркса, Энгельса и Ленина - верно, потому что не являясь закостеневшим догматом – постоянно теоретически развивается и практически обогащается в соответствии с требованием текущего момента.
Исходя из этого:
1) Мировой социалистической революции не может быть - как не было всемирной рабовладельческой, феодальной и буржуазной революции.
2) Каждая страна переходит к следующей общественно-экономической формации по-своему - с учётом географических, исторических и национальных особенностей.
3) Задержавшиеся с переходом государства - исчезают с политической карты мира, а их народы - переходят в подчинение другим элитам, растворяясь среди народов-победителей в технологической гонке.
4) Победа новой формации, не отрицает существование в отдельно взятой стране отдельных рудиментов прежних (вплоть до первобытного строя или рабовладения), если это оправдано с экономической точки зрения или необходимо в интересах государства.