Клякса бифуркации

Что он сказал?

Одно хорошо понял – этот педрило дома.

Блин, это уже хуже – рассчитывал, что тот как обычно задержится до полуночи в каком-нибудь злачном заведении для себе подобных. Ладно, ничего страшного – подкину вещьдоки, когда они там с «партнёром» угомонятся.

Ещё бы спросить его – принёс ли тот записку сам или передал через кого-то… Но в моём франко-русском «словаре» таких жестов нет.

Тычу в наручные часы и показываю на пальцах, в буквальном смысле:

– Передайте этому гомику - приду через три… Понимаешь? Через три часа! Понял, жабоед?

– Oui, je comprends - tu seras de retour dans trois heures.

– «Уи, уи…», - передразниваю, - ты тоже небось, какой-нибудь «заднеприводный».

– Excusez-moi, monsieur, je ne vous ai pas compris…

– Русский учи, - выхожу бурча, - пригодится.

***

Через час, загримировавшись и одевшись во второй квартире под графа Дрякулу, уже поздним вечером, вновь появился здесь. Выйдя из такси и задрав голову, присмотрелся: свет в интересующей меня квартире горит, причём – сразу во всех комнатах. Чё это с ним, интересно? Ни хрена энергию не экономит - а цена на неё у буржуинов, весьма «кусается»…

Неуж у него там - какая-нибудь супер-пупер-грандиозная оргия и, он просто звал меня к ней присоединиться? Третьим?

Хахаха!

Да, ну его на фиг…

Попав в съёмную квартиру, первым делом прижавшись ухом к стене - прислушался минут пять… Вроде у соседа тишина. Жуткая тишина. Потом, как будто отдалённо что-то тяжёлое деревянное упало на пол.

Стул уронил?

Зрение – основной орган чувств у человека, с помощью которого мы получаем практически всю информацию.

Пока своими глазами не увидишь – не поймёшь, что происходит!

Снял пиджачок, туфли, надел припасённые заранее тонкие перчатки и босиком (надеюсь, по отпечаткам пальцев ног меня не вычислят) по скользкой крыше мансарды пробрался к первому окну (спальни) квартиры где проживал резидент ИНО ОГПУ в Париже.

Осторожно глянул…

Вроде бы в спальне никого нет, но какой здесь дикий бедлам!

Как будто целое стало павианов-гомосеков резвилась.

Принюхался… Хоть не насрано, интересно?

Чем-то нехорошим определённо пованивает. Ладно, я сюда ненадолго.

Потихонечку открыл окно и прислушался… Из зала явно слышится какое-то пыхтение, приглушённые стоны, неясное бормотанье, какой-то жалобно-писклявый лепет - перебивающийся чьим-то-то тихим, но злобным шёпотом.

Что у них там? Ролевые игры с искусственным членом?!

БУГАГАГА!!!

Стараясь не издать ни звука, перелезаю через подоконник, ползу на четвереньках, путаясь в свисающей с кровати чёрной простыне…

Что это?!

ЧЁРТ, БЛЯТЬ!!!

Да, здесь труп!

Под простынёй - уже остывший, абсолютно голый труп незнакомого мужика, с неестественно вывернутой на бок – чуть ли не за спину, головой. Из зала продолжается какой-то бубнёж, какая-то подозрительная возня…

Блин, мне это - всё меньше и меньше нравится!

Глаза боятся, сердце колотится, руки трясутся, но мозг требуя - «надо доделать дело», включает силу воли. Загнав под шконарь инстинкт самосохранения – требующий от тела «рвать отсюда когти» и как можно скорее, засовываю под «траходром» картонку со скальпами и, шарю руками, чтоб достав чемодан – подложить туда «архив».

Его тут нет. Чемодан с архивом резидента и его резиновым членом бесследно исчез.

Чёрт, с ним!

Потея как в бане, подползаю к шифоньеру и приподняв тощую стопку постельного белья на нижней полке, засовываю папку с бумагами туда.

Уффф!

Дело сделано, пора выбираться…

Думаю, когда французская полиция найдёт эту переписку, у французского правительства появится очень много дополнительный вопросов к некоторым представителям Советского посольства. А через это, по шапке получит Начальник ИНО Трилиссер, который не станет молчать, а в свою очередь - подставит задницу Ягодки, вмешивающего своими сомнительными делишками в работу заграничных представительств его отдела.

Когда полз обратно, непроизвольно глянув в сторону полуприкрытой двери в зал.

МАТЬ ТВОЮ!!!

Встаю и на цыпочках подхожу поближе: до боли знакомая могучая спина, склонившаяся над кем-то голым, привязанным к стулу.

Прислушался к вполголоса произносящемуся:

– Если он не придёт через час, я сломаю тебе ещё один палец, понимаешь?

Плаксиво, с дрожью и болью:

– Что я могу сделать, Давид? Он не придёт! Он никогда сюда не приходил…

– Думай, как вытащить сюда эту сволочь! НУ!!!

– Я не знаю…

Оглушительная плюха:

– ДУМАЙ!!!

Я аж глаза три раза протёр и больно ущипнул себя…

Но это был Давид Лейман и никто другой. А под «сволочью» - он подразумевал меня и никого более.

Я, даже чуть было не сорвался в крик:

– Да ты что, сцуко, бессмертный штоль?!

Как в кошмарном сне или фильме ужасов: ты убегаешь, а «оно» всюду следует за тобой…

***

Также на цыпочках пробрался к окну, затем чуть не сверзившись с крыши, перебрался к себе. И собирая манатки, шипел как рассерженный питон:

– Значит, говоришь - от немецкого полицая ушёл, да? Ну красава, Давид… Посмотрим теперь, как ты теперь уйдёшь от французского ажана и тётушки Гильотины!

Однако, уже подойдя к двери и взявшись за ручку, подумал:

«А если опять вывернется? А если поедет за мной в Союз? Там мне с ним совладать, на несколько порядков сложнее будет».

Что делать?

Посидев, подумав я сказал сам себе:

– Если не можешь победить какое-то явление, поставь его себе на службу. А не провернуть ли мне с помощью этого «неубиваемого» парня ещё одну грандиозную аферу, не корысти ради, а так сказать - во славу попаданческого дела?

Инстинкт самосохранения вякнул было что-то против, но мы, с вылезшей на Белый свет моей личной «жабой» - быстренько загнали его под плинтус.

Приняв окончательно решение, не раздумывая более, снял накладную бородёнку, усы и парик и выкинул их в окно… Нищих в Париже много – утром подберут.

Смыл грим, оделся в «парадное» и, держа туфли в руках снова перебрался по крыше в спальню квартиры Резидента. Обувшись, вытащив из-под кровати и взяв в руки картонную коробку со скальпами, осторожно заглянув в приоткрытую дверь…