Клятва

Заккерий даже не повернулся. Всё его внимание было приковано к девочке. Овидий не мог сказать, колдует он сейчас или нет – наверное, да. Чародей был лучше всех целителей, но вылечить до конца не мог. Лекари разводили руками – по их мнению Элиза должна была быть совершенно здоровой. Вот только бедная девочка всё равно истекала кровью и бредила.

И пока она не определится с тем или этим светом про войну можно забыть – от Заккерия толку сейчас всё равно мало. А жаль – армия только-только пересекла границу, только-только оторвала кусок Мальтии. Отъезд чародея и весть о смертельной болезни чародейки сильно ослабили боевой дух, не говоря уж про боевую мощь. А в народе даже начали поговаривать о проклятье богов.

Всё это требовалось немедленно прекратить. Но Элиза, глупенькая, юная чародейка, которая могла бы стать куда более ценным сокровищем, чем даже Заккерий – медленно умирала, и вместе с ней угасал и чародей.

Овидий не мог понять: почему? Неужели Заккерий настолько её любит? Или причина в другом?

Так или иначе, чародей не видел ничего вокруг, кроме своей Элизы. И король Овидстана, в который уже раз за седмицу, постояв, отвернулся. Встретился взглядом с Амиром и пожал плечами. Глупо было терять могущественный меч из-за такой глупости. Может, боги их действительно прокляли?

Заккерий действительно не замечал ничего вокруг. Слуги боялись его, как помешавшегося: на третий день болезни госпожи чародей ворвался в её покои, даже не переодевшись с дороги, и с тех пор не отходил от её постели. И то и дело почти беззвучно шептал: «Прости, прости меня, не уходи!». За что просил прощения грозный меч короля Овидия не знал никто. А, когда спустя две седмицы он вдруг заметался по спальне, круша всё вокруг – а потом и вовсе исчез, это сочли ещё одно выходкой сумасшедшего.

Заккерий вернулся – быстро, на вторые сутки. И не один.

***

Меня качало, а когда я открыла глаза – с трудом – комната кружилась. Я осматривалась, не понимая, что заставляет её так странно двигаться, когда незнакомый голос вдруг тихо произнёс:

– Госпожа, вам нужно это выпить.

«Это» было горьким травяным настоем, до того противным, что если бы не слабость, меня бы на изнанку вывернуло.

Незнакомец так и стоял блёклым пятном перед глазами – я никак не могла сосредоточиться, чтобы его рассмотреть.

– Что… со мной? – и мой голос звучал странно хрипло, неприятно. Как карканье Заккериева ворона.

– Вы живы, - помедлив, обнадёжил голос.

Я прикрыла глаза и попыталась улыбнуться.

– То есть уже не умру?

– Это маловероятно, - отозвался голос, и я хрипло засмеялась. Смех тупой болью отозвался внизу живота, и тут же чьи-то тёплые мягкие руки легли туда – я не успела испугаться, только удивиться: боль прошла моментально. А, когда открыла глаза, комната, наконец, остановилась. И незнакомец теперь был виден отчётливо – действительно блёклый, бледный мальчишка младше меня года на два – но со взглядом старика.

– Кто ты? – разглядывая его изящные, девичьи руки, выдохнула я.

Мальчик потянулся к моему лбу. И, когда я дёрнулась, тихо произнёс:

– Лежите смирно, госпожа, мне нужно вас осмотреть.

– Кто ты? – мотнув головой, настойчивей повторила я.

Он вздохнул – и я заметила тёмные-тёмные мешки под его золотисто-карими глазами.

– Моё имя Арий, госпожа.

Это мне ничего не говорило.

– Ты лекарь? – это было очевидно, не знаю даже, зачем я поинтересовалась.

– Целитель, госпожа, - тоже непонятно зачем поправил он.

Пока он меня осматривал – точнее будет сказать «ощупывал» – я рассматривала его. Светлые волосы, неровно постриженные. Руки мягкие, пальцы тонкие, быстрые. И браслет со знаком Матери на правом запястье – жар от него я чувствовала даже не касаясь.

– Ты целитель Великой Матери, - выдохнула я, не отрывая взгляда от браслета. – О, бездна!

– Не кощунствуйте, госпожа, - бросил мальчик, в который раз ощупывая мой живот. И, когда я попыталась отодвинуться, покачал головой. – Не бойтесь. Я здесь лишь за тем, чтобы исцелить вас.

– Да неужели? – Зак некогда все уши мне прожужжал, что целители Матери, настоящие, владеющие магией, рождаются по одному раз в столетие и охраняются храмовниками почище иных богатств. И ещё он добавлял, что только у этих целителей есть сила победить чародея – даже в открытом поединке.

– Да, госпожа, - убирая, наконец, руки, кивнул мальчик. – Меня привёз господин…Зак…Закке… простите, я не запомнил его имя. Впрочем, мне он представиться позабыл.

– Заккерий, - ошеломлённо пробормотала я. – Но… как?

– Он меня выкрал, - спокойно сообщил мальчик, складывая руки на коленях и упираясь в них взглядом.

– Великая Матерь!

Юный целитель улыбнулся в ответ – светло, ярко. И, повернувшись ко мне, поправил одеяло.

– Спите, госпожа. Спите спокойно.

У меня действительно вдруг стали слипаться глаза – настолько, что было уже не до Зака с целителем. Но оставалась ещё одна вещь, которую мне необходимо было узнать.

– Мой… сын? – и задохнулась от ужаса, потому что уже поняла, почувствовала.

– У вас ещё будут дети, госпожа, - голос целителя прозвучал словно издалека. – Поверьте мне. У вас ещё будет сын. Его будут звать Николас – Никки. Вот, посмотрите.

И я, заснув, действительно увидела во сне пятилетнего Никки, которого у меня тогда ещё не было, о котором я понятия не имела. Он был копией Ланса – а ведь этого никак не могло быть – и он держал руку на холке спокойно сидящего Волка и всматривался куда-то вдаль.

Я тогда ещё не поняла, что он ничего не видел.

Целитель не отходил от меня ни на минуту – при этом когда я спрашивала про Зака, и Арий, и слуги отвечали, что в столице его нет. Наверное, очередной приказ Овидия. Я никак не могла поверить, что он осмелился выкрасть целителя, осквернить храм Матери – единственной богини, которую Зак почитал. Зачем? Неужели я действительно умирала, и он не хотел терять меня? Это звучало слишком по-сказочному, а в сказки я уже не верила.

– Арий, а что Зак пообещал тебе за помощь?

Целитель аккуратно поставил передо мной кружку с травяным настоем и удивлённо вскинул брови.

– Пообещал, госпожа?

Я смотрела, как он ходит по комнате – уже не спальне, я уже могла вставать и предпочитала сидеть на выходящей громадными окнами в сад гостиной. В саду было солнце и громадные, недавно зацветшие астры тянулись к нему, пушась разноцветными упругими лепестками.

– Да, чем он заплатит тебе за моё лечение?

Арий налил настой во вторую кружку и устроился рядом со мной среди подушек – тоже глядя на астры.