Ключ от Фарруна

– Ломают дверь силой, милорд, - ответил Лут.

– И вы правы, адмирал. Вы ещё не знаете, конечно, но высшие с Даарркина готовы помочь нам в военной борьбе против Фарруна. Для этого они расконсервировали свой линкор - “Мантикор”. Это легендарный корабль, который наводил ужас на даймонов ещё до войны, которая расколола Гелион. Я думаю, что ваши корабли должны объединиться. Вместе вы уничтожите Фаррун и попадёте в древнее кольцо и без ключа. Силы ваших орудий должно хватить. Выкиньте эту Вику из своей головы, Дэн. После победы любая девушка будет вашей, я разрешаю вам даже завести гарем.

– А мне?
– весело спросил Лут.

– Как всегда, ваши шутки приводят меня в хорошее настроение, - улыбнулся император, - поэтому вы с нами. Мой приказ - срочно заканчивайте свой ремонт. Вы возитесь уже неделю. Наши враги могут одуматься и успеть объединиться, а этого нам не нужно. Завтра ваш флот должен выступить в сторону Аркадии. Я хочу, чтобы вы смели их столицу с лица Гелиона. Никаких поблажек. Только уничтожение. Это будет вашей проверкой на прочность. Если я узнаю, что вы поступили с Аркадией, как с Архипелагом, то приду в ярость. Вы же не хотите меня расстраивать, мои любимые адмиралы?

– Никак нет, милорд, - хором ответили они.

– Конец связи!
– голограмма вздрогнула и исчезла.

– Ну и влетело нам, - Лут снял фуражку и вытер струящийся пот платочком, - предлагаю нам выпить. Император даёт последний шанс. Если подведём его, он быстро избавится от нас. Это уж точно!

– Мне плевать, - тихо сказал Дэн.

– Что?
– не понял Лут и шёпотом добавил, - ты хочешь предать его?

– Как и ты меня, Лут.

– Что?

– Не прикидывайся идиотом, - Дэн резко повернулся к нему и схватил своего приятеля за грудки, а потом резко поднял его над полом, - ты думал, я не узнаю, что это ты устроил побег? Ты сдал Вику мне, а потом сдал нас всех ей. Ты ведёшь опасную игру.

– Откуда ты знаешь?

– Мы проверили звонки в её комнате, а я лично допросил офицера, который привёз их в порт. Я бы приказал повесить тебя на радиомачте, не будь ты моим другом и не стоял со мной с самого начала моего восхождения, - Дэн аккуратно опустил Лута на пол.

– Что же нам делать?
– пискнул Лут.

– То, что сказал император. Всеобщая мобилизация. Завтра мы идём на Аркадию, и только попробуй предать меня снова. Это будет последний раз в твоей жизни. А сейчас я должен навестить Алари, пока она здесь. До встречи.

Широким шагом он пошёл искать Алари, которая обычно все время проводила в цветочном саду Аргентара. Из его головы не уходил последний диалог с Викой. Говорить с императором напрямую было бесполезно. Тот был настоящим мастером риторики. Он мог легко увести своего собеседника в нужное ему русло, также с ним категорически нельзя было спорить. Император мог принять спор за неподчинение и сурово наказать. Совсем другое дело - Алари. Эта высшая волшебница всегда говорила только правду. Ей было сугубо все равно, что о ней подумают. Со своей репутацией она могла себе это позволить.

Волшебница снова была в саду, она сидела внутри красивого газебо, совмещённого с маленьким прудиком и играла с радужными рыбками, которые сами прыгали ей в руки.

– Разрешите обратиться, госпожа Алари, - обратился к ней Дэн.

– Ах, это вы. У вас есть ко мне какое-то дело? Разве я давала повод, чтобы вы могли меня отвлекать? Не забывайте, что напрямую я вам не подчиняюсь.

– Простите мою наглость, госпожа, но я бы хотел задать вам несколько вопросов.

– Хорошо, - она обернулась к нему.

– Вы будете предельно честны со мной?
– спросил адмирал.

– Я не могу врать вам хотя бы потому, что мой народ не знает, что такое ложь.

– Хорошо, тогда я не буду юлить и тратить ваше драгоценное время. Скажите мне, что будет, когда мы доставим ключ в древнее кольцо?

– Произойдет то, что должно было произойти - мир станет единым, адмирал.

– Он вернётся в дораскольное состояние, не так ли?

– Нет, конечно. Много кусков было утеряно. Это в любом случае будет новый мир.

– Хорошо. А вы понимаете, что это единение приведёт к многомиллиардным смертям?

– Конечно, адмирал.

– Но вам нет никакого дела до всех этих людей, живущих в нижних кольцах, не так ли?

– Совершенно верно. Их век короток, какая разница, когда они умрут, сегодня или завтра. Вы все равно сможете быстро восстановить свою популяцию в новом мире. Через тысячу лет никто и не вспомнит, что Гелион был когда-то разбитым на части. У вас очень короткая память, а переписать вашу историю совсем несложно.

– Вы чудовища, - только и смог выдохнуть Дэн, приходя в холодную ярость.

– Нет, адмирал. Мы высшие создания. Чудовища здесь только вы. Это вы начали войну с даймонами, вы разрушили наш Гелион и теперь именно вы хотите снова собрать его. Наши собратья с Фарруна опечалены вашими поступками, поэтому они скорбят в полном одиночестве.

– А что делаете вы? Воскрешаете “Мантикор”? Чтобы помочь своим собратьям немного развеяться, да?

– Вы сильно расстроены, адмирал, - спокойно ответила Алари, - сейчас со мной говорят ваши эмоции. А это неправильно. Вам лучше успокоиться и прийти попозже. В данный момент, я не имею никакого желания продолжать наш разговор.

– Спасибо, госпожа Алари, но больше разговоров не будет. Я и так услышал все, что хотел.

– Прощайте, - коротко ответила волшебница и как ни в чем не бывало вернулась к своим рыбкам.

Взбешённый адмирал отправился к себе в каюту. Пока все сходилось. Первым его желанием было немедленно покарать волшебницу, но он понимал, что это только навлечёт на него беду. Нужно было проявить терпение. Поднять документацию по постройке корабля, проверить все изменения и если все окажется так, как говорила Вика, то Император сильно пожалеет, что обманул его. Почему-то внутренне Дэн уже знал это.

Тая сидела в вонючей камере, где кроме грязного тряпья и большой сливной дырки больше ничего и не было. Откуда-то сверху капал антифриз. Пираты вынули нож из её руки и обработали рану, перевязали достаточно грамотно. Очевидно, подобные ранения они лечат чуть ли не ежедневно. Прутья решётки были толстые и хорошо закреплены. Девушка попыталась их потрясти, но все было тщетно. Как сбежать из этой тюрьмы, она не знала. Холодный страх медленно окутывал её словно ледяным одеялом. Больше всего она боялась почему-то даже не за себя, а за Зика и Вику. Что было с ними, она не знала.