Ключ от всех миров

– На данный момент свободных посохов нет… – ответил Финтриг. – Но есть несколько человек, которые находятся, скажем так, в разработке у наших людей. И у некоторых из них посохи вполне могут быть… В общем, со временем сможем выдать посох и вам.

– Невероятно! И даже выброса не надо! – удивлённо покачал головой Клес.

Все члены дома Дорио стояли плотно, и это как раз играло мне на руку. Посох воздуха, конечно, после того, что я с ним сделаю, вряд ли сможет мне ещё помочь, зато свою задачу выполнит. Не знаю, насколько хорошие бойцы Финтриг с братом, но двое врагов – явно лучше, чем шестеро. Ещё бы знать, взял ли Финтриг свойство с универсальным щитом… Однако это я смогу проверить только в бою.

Я подготовил щит, оставив внутри сферы место лишь для того, чтобы можно было свободно двигаться. В одну руку взял ТВЭЖ, а в другую – посох воздуха. Тщательно прицелился по группе аристократов – исключительно по ногам, а потом принялся пускать воздушные лезвия одно за другим…

Почти беспроигрышная тактика, если атакуешь из засады. Посох воздуха жалобно трещал, выпуская по пять лезвий в секунду – и формируя новое, едва лишь предыдущее отправлялось в полёт. И пусть враги мои и были защищены, но щиты, графика на одежде и прочие штуки – вовсе не бесконечны и не абсолютны. Враги ещё только доставали жезлы и наводились на меня, когда первые из них начали падать с подрубленными ногами. А я быстро вбежал в комнату и кинулся вдоль стены, продолжая выпускать одно лезвие за другим – так, чтобы они не затронули падающих.

Только Клес сумел уйти из-под снарядов – прыжком. Все остальные аристократы, сгрудившиеся вокруг места казни, оказались на полу. Финтриг с братом принялись стрелять в меня, но универсальный щит уже был поднят – и теперь принимал на себя весь урон.

– Вали его! Он не может сидеть под щитом вечно! – крикнул брат Финтрига, кидаясь на меня.

– Стоять! – попытался остановить его родственник, но слишком поздно.

Брат Финтрига налетел на щит со всего маху, рухнув на землю. А я, выгадав момент, снял защиту, врезал ему по голове – и тут же восстановил щит, на этот раз перегородив зал так, чтобы все раненые были им прикрыты. Очень вовремя, потому как Финтриг принялся стрелять по лежащим на земле – и остановился лишь, когда понял, что отсечён и от выхода, и от них.

Клес продолжал стрелять по мне с завидной скоростью – и, наконец, добился того, что его жезл треснул. В тот же момент я переставил щит, прикрывая и его тоже, а потом подскочил и врезал главе дознавателей в солнечное сплетение. Не ожидавший такого Клес принялся хватать ртом воздух, а я зашёл ему за спину – и ударил в основание затылка, отправляя в отключку.

После этого я сразу же повернулся к Финтригу – и опять вовремя, потому что он как раз наводил жезл на себя. Убрав щит, я стремглав кинулся к нему, разряжая свой жезл, стрелявший сосульками и ледяными блоками. Ими я пытался сбить врагу прицел, но он в ответ выставил щит – и все мои снаряды бессильно разбивались об него. Финтриг выстрелил в себя огнём – и мгновенно вспыхнул, как факел. От боли он принялся метаться по комнате и кричать, а я добрался до его щита и упёрся в него ТВЭЖем. А затем принялся давить, вбивая в ноги логос укрепления корней. Я помнил, как проседал универсальный щит от ударов чудовищ в Аиде – и рассчитывал снять его до того, как Финтриг сгорит и отправится на перерождение. Ну а ТВЭЖем я надеялся снимать куда больше энергии. Удалось…

Щит упал всего через полминуты. К тому времени Финтриг уже лежал на земле и лишь вяло подёргивался. Однако я всё-таки вбил ему в ногу ТВЭЖ и перекачал оставшиеся двадцать четыре единицы пневмы – а потом с тяжёлым вздохом добил этого упрямца.

Внутри стазис-капсулы тошнотворно пахло кровью, палёной плотью и волосами. Дышать было тяжело, и, как я понимал, с каждой минутой будет лишь тяжелее и тяжелее. Я снова глянул на труп Финтрига – и удовлетворённо кивнул, когда рядом с телом упал чёрный посох с круглым набалдашником. Самый опасный из врагов угас окончательно, но пламя на его теле всё ещё полыхало. Я не стал тянуться сквозь огонь к его ТВЭЖу, решив забрать его позже. Всё равно вокруг не осталось никого, кто бы ещё мог им воспользоваться…

Вторым я убил брата Финтрига. Подошёл, воткнул ТВЭЖ в ногу и перекачал себе три тысячи единиц пневмы, пока тот негромко стонал, не приходя в сознание. А когда энергии больше не осталось – пронзил ему сердце и закрыл глаза… Третьим был глава дознавателей Клес. Этот здоровяк успел очнуться и теперь вяло барахтался на полу. Я толкнул его ногой, переворачивая на спину, и вонзил посох остриём в живот…

– Ну что, хотел себе ТВЭЖ, ублюдок? – процедил я, перекачивая несчастные полторы сотни единиц пневмы. – Так хотел меня достать, что почти всё потратил…

– Нет! Нет! – запротестовал он, попытавшись оттолкнуть меня ногой, а в следующую секунду ТВЭЖ вонзился ему в грудь.

Быть палачом – это, откровенно говоря, мерзко… И тошнотворно. Особенно когда ты сам отправил всех врагов в беспамятство… Естественно, мне не за что было любить этих людей – хотя бы потому что я ничего о них не знал. И даже то, что и Перо, и Сегис, и Пали намекали, что о смерти Дорио никто жалеть не будет, меня не могло убедить. Люди вообще не склонны безоговорочно доверять чужому мнению – особенно если по результату подобного доверия приходится стоять по щиколотку в крови…

А сейчас, раз за разом, я вынужден был убивать людей – пусть и не очень хороших – но в бессознательном состоянии. Когда я дошёл до последних двоих, то уже старался в момент убийства смотреть немного в сторону. Перед смертью они всё-таки успели прийти в себя. Одного я сразу связал, а другого постарался убить быстро, чтобы не мучить обоих. Они оба кричали и молили о пощаде, но свою грязную работу я всё-таки закончил. А потом устало опустился на пол, потому что сил стоять у меня уже не было… Ни моральных, ни физических. Я с ног до головы был заляпан чужой кровью, в воздухе всё ещё разносились тошнотворные запахи – а мне начинало казаться, что я буквально пропитался вонью смерти…

– Ты их всех убил! – неожиданно прошептало тело Радона, которое я считал всего лишь трупом. – Ты их всех убил! Ты просто чудовище!..

Я сначала хотел сказать ему, что уж кто бы их жалел, но точно не он… Ему это кровавое побоище вообще-то сохранило жизнь, потому что Радона я убивать вовсе не хотел. Жалко было дебила…

Когда будет жалко – убей.

– Чтобы вам всем провалиться! – прошептал я, обречённо вставая на ноги. – Чтобы вам всем провалиться… Да почему же так?!

Что мне мог сделать этот слизняк Радон? Да он мог бы много чего сделать – ведь он всё видел. И видел, что использую я вовсе не трофейный ТВЭЖ, а свой собственный. Вот что мне мешало сходу проверить, жив он или нет? Только крайняя усталость и шок, наверно…

– Ты что, и меня убить хочешь? – Радон заметил моё движение, повернул голову и уставился прямо в глаза. – Фант, ты же не можешь так… Так же нельзя… Мы же договорились…

Я не отвечал. Не отвечал и старался не смотреть на свою жертву. Просто ведь я с ним и вправду один раз уже договорился. И сейчас мог бы договориться как-нибудь… Или не мог?.. Всё больше и больше хотелось добраться до неизвестного собеседника, дававшего подсказки через шары – и спросить с него за каждое дурацкое задание, которое он мне давал. За каждый его грёбаный совет…

Остриё посоха воткнулось в плечо Радона – в то самое место, где уже была рана. И тот слабо и тоненько закричал. Но ни одной единицы пневмы не проскочило через посох…

– Не-ет… – выдохнул бывший мэр Экори прежде, чем остриё пробило ему сердце.

Спустя минуту я вывалился, кашляя, из стазис-капсулы. Позади меня лежало девять трупов, впереди ещё семь. Но мародёры хотя бы не угасли. И там, в постройке изначальных, я бы не стал гасить всех – если бы не просьба Перо. Я бы просто сбежал на дирижабле мародёров, пока они казнили Радона.