Ключ

– А вы?
– вопрос был дерзкий, особенно если учесть, с кем он разговаривал. Но несмотря ни на что, мнение Казимира Альбабрада было для него важным, поскольку он действительно уважал этого мудрого и справедливого человека, хоть часто был с ним не согласен.

– Я считаю, что настоящий специалист должен познать все грани своего искусства. Что же касается раскаянья... это личное дело каждого. Многие маги, лишенные Дара из-за своих проступков, так и не смогли исправиться. Так что карательные меры здесь зачастую бесполезны. Ты сам должен решить, как быть дальше.

Грай молча кивнул. Внутри что-то неприятно сжималось и с тяжестью свинца тянуло вниз от мысли о предстоящих унижениях ради возвращения в Универ. Догадавшись, о чем он задумался, Казимир продолжил:

– Никто не ждет от тебя, что ты вдруг станешь милым улыбчивым парнем, да это и не к чему. Ты таков, какой есть. Но это не значит, что ты обязательно должен стать Темным. При рождении маги не бывают ни Светлыми, ни Темными, они ими становятся в результате своего личного выбора. Тебе дали еще один шанс, грех им не воспользоваться.

– Так он у меня все-таки есть? Этот шанс, - с намеком спросил Грай.

– Кажется, я уже ответил на ваш вопрос, адепт Неверталь, - невозмутимо ответил ректор, разливая чай по чашкам.

– Спасибо, - негромко, но искренне ответил адепт.

Они неторопливо попивали чай, когда в кабинет вернулись сначала Лессандр, а затем и Эмилия с просветленным взором. Наконец-то можно было вернуться к Совету и его делам.

– Члены Совета Ковена решили, что следует продолжить поиски Таниэль и ее нового Хозяина. Возможно, тогда мы сможем что-нибудь и о Брайасе узнать. Заодно ужесточить охрану магических объектов и Источников.

– Как?
– Мила удивленно вскинула брови.
– Всех?

– Нет, конечно. Только тех, что находятся близ крупных городов и деревень, там, где есть хотя бы один маг из Ковена. Но это не мало. Как бы ни был силен наш неизвестный маг, ему необходима Сила, которую он сможет получить только в Источнике.

– Но ведь есть еще и Заброшенные земли, где Ковен бессилен?
– заметила девушка, отчего Казимир недовольно поморщился.

– Да, но прежде мы должны проверить уже известные нам земли. А уже на следующем собрании, через две недели, будем решать, что делать с Заброшенными. Как и твой вопрос. Совет решил, что тебя необходимо держать под охраной, вот только не знает где.

– Мила бы могла вернуться вместе со мной в Долину, - предложил Лесс.

– Или занять мое место в тюрьме Ковена, - хмыкнул Грай.
– Туда даже крысы не всегда заглядывают.

– А тебе не пора к своему папочке под крылышко?
– окрысился вампир, раздраженный его присутствием.

– А тебе не пора в гроб прилечь и крышкой закрыться, а то уже светает, - ядовито ответил Грай, кивнув в сторону окна. Но парень ошибся, отчасти потеряв в темнице чувство времени, чем тут же воспользовался вампир.

– Не пора, - зловеще улыбнулся Лесс, демонстрируя острые клыки, - солнце только садится. Так что на твоем месте я бы поостерегся выходить из своей каморки. Хотя тебе даже это не поможет.

Миле показалось, что Грай слегка побледнел, хотя это могла быть лишь игра теней.

– Хватит, прекратите, - скомандовал ректор.
– Сейчас не время и не место для ваших разборок. Главное, что пока было решено оставить Милу в Университете, а к следующему Совету мы что-нибудь придумаем. Боюсь, что вариант Грая может оказаться реальностью - три архимага во всеуслышание заявили, что считают тебя опасной. Особенно если ты попадешь в руки Хозяина Тан.

– А остальные?
– осторожно спросила Мила.

– Воздержались, - неохотно ответил архимаг.

В конце концов, даже он сам в глубине души считал, что девушку просто необходимо надежно спрятать. Правда идея с темницей ему не понравилась, но не так как идея с Универом. Он согласился лишь оттого, что сейчас время каникул и здесь практически никого нет. Никто не знает, что задумал тот маг, напавший на Брайаса и Эрионеля, но если ему действительно понадобиться Ключ? Ректор сердито нахмурился:

– Поэтому, ты останешься здесь. Я распоряжусь, чтобы завхоз выдал тебе постельное белье и определил в одну из спален.

– А что будет с домом Брайаса?

– Его опечатают до тех пор, пока не вернется кто-нибудь из хозяев - Лереина.... или Брайас, - помолчав, добавил он. В его голосе было мало уверенности, а может, все дело в усталости.

– Но хоть вещи свои я могу оттуда забрать?
– вздохнув, спросила Мила.

– Да, конечно, - торопливо ответил ректор, опустив глаза. Кажется, он только сейчас понял, как прозвучали его слова. Получалось, что Мила - никто, и не имеет никаких прав, и при желании ее легко можно выкинуть на улицу. В комнате наступило неловкое молчание, которое нарушил бодрый голос вампира.

– Казимир, а вы не могли бы и мне выделить место, а заодно послать сообщение в Долину.

– Зачем??
– в голос удивились Мила и Казимир.

– Ты же не думала, что я оставлю тебя сейчас, когда дела хуже некуда?

– Но ты же советник, не забыл? Ты Маришке нужен...

– У нее еще двое других есть, - ответил Лесс.

– А женихов? Тоже двое??
– Мила вопросительно посмотрела на него и покачала головой.
– Лесс, я очень благодарна тебе...

– Ректор Альбабрад, - втиснулся Грай, - пока они разбираются, я бы хотел попросить разрешения остаться.

– А тебе-то зачем??
– настороженно спросил Лесс, забыв об их споре с Милой.

– Не волнуйся, в отличие от тебя мне действительно есть, чем заняться, - и, обращаясь уже к Казимиру, продолжил: - Я хотел бы подготовиться за лето, чтобы осенью сдать экстерном экзамены и спокойно заняться дипломом.

Подобное рвение, конечно, удивило ректора и не только его. Пожалуй, за все время работы, это был первый случай, когда ученик сам просился оставить его на лето для дополнительных занятий. Но ректор согласно кивнул и ответил:

– Хорошо. Я скажу, чтобы приготовили одну женскую спальню и одну мужскую. Если Правительница Орры даст согласие на пребывание здесь своего советника, то тебя, Лессандр, подселят к Граю.

Мужчины обменялись неприязненными взглядами, но все же не стали возражать. Уже через минуту они разошлись - каждый по своим делам: Мила - собирать вещи, Лесс и Казимир - отправлять сообщение в Долину, а Грай Неверталь неторопливой походкой направился в город.

***

Темнота и сырость - вот и все, что у него осталось... А еще холод, пробирающий до самых костей. Тело настолько закоченело, что боль в конечностях практически перестала ощущаться. Но гораздо больней сознание собственного бессилия. От безысходности от готов был лезть на стену, но не мог даже пальцем пошевелить.