Ключи и калитки

Покосившись на гору коробок, возвышающуюся в дальнем углу спальни, я вздохнул и, мотнув головой, направился в лавку. Разбором этой пизанской башни я займусь завтра. А сейчас… Время-то обеденное, вот и пойду я, перекушу. Заодно, пройдусь по продуктовым лавкам, забью холодильник. А то на одних сластях далеко не уедешь, а кроме них у меня в «белом ночном алтаре» и нет ничего, как оказалось. Да и сласти, надо признать, не моими стараниями там завелись. Света похлопотала.

На мысли об обеде, рядом тут же материализовался Баюн. Да не в привычном уже виде то ли барса, то ли тигриного недоросля, а в форме скромного полосато-серого котейки, в меру пушистого, в меру упитанного… Не обнаружив поблизости еды приготовленной моими руками, двухвостый смерил меня печально-укоризненным взглядом и растворился в воздухе, будто его и не было. Что ж, посыл понят. Значит, походу за продуктами точно быть. Помню, есть у нас здесь поблизости одна замечательная рыбная лавка, буквально в квартале отсюда. Вот там и закуплюсь угощением для друга. Осетрина?

— А губа не треснет? — пробурчал я, но к сведению пожелание Баюна принял. Тем более, что рыбка эта хоть и ценится в Хольмграде повыше многих иных, но не так дорога, чтобы считаться каким-то особым деликатесом.

За покупками я предусмотрительно отправился после небольшого перекуса в одной из многочисленных слободских кафешек. А потому, лишнего с голоду не набирал, и домой вернулся всего с парой набитых продуктами пакетов. Больших, правда… Впрочем, и обжираться до отвала в городской едальне я не стал, памятуя о том, что по возвращении домой меня ждут плита и духовка. Ну не люблю я готовить на сытый желудок. Не люблю.

Зато теперь, завершив поход по лавкам и оказавшись на кухне, я с энтузиазмом принялся кашеварить не только для двухвостого, но и для себя. Да и Света обещалась заглянуть вечерком, а учитывая, что именно сегодня она решила воспользоваться моим подарком и отправилась в салон договариваться о заказе тубы-сюркоманда[2], я практически не сомневался, что в процессе выбора транспорта и обсуждения его будущего дизайна и желаемых технических характеристик, о еде моя подруга забудет напрочь, так что наверняка заявится ко мне голодной, как зимний волк.

Вот на кого я не рассчитывал, вставая у плиты, так это на гостей. Не было у меня никакого намерения кормить того же Числобогова волхва, а потому, я решил провести назначенную встречу не в квартире, а в торговом зале «Вечерней лавки». В крайнем случае, если рандеву затянется, обойдёмся чаем. Благо, запас заедок и сластей, изрядно прореженный сегодня бригадой грузчиков, я обновил. Ха, попробовал бы забыть! Светлана меня покусала бы за несанкционированное употребление её любимых пирожных.

С приготовлением ужина я управился за час до прихода волхва. Четырёхкилограммовый осётр, запечёный с травами и лимоном, был мною честно поделен на две части… Три четверти рыбины ушли Баюну, а четверть я оставил для нас со Светой. А вот спаржа, как и овощной салат двухвостому не зашли, эту «зеленуху» он и пробовать не стал. Понюхал, фыркнул, и больше к ней не подходил. Ну, в принципе, я его даже в чём-то понимаю… С другой стороны, за время нашего пребывания в мире Словени, и я и Света попросту соскучились по нормальным овощам. Не знавшие толковой селекции огурцы и помидоры, это, всё-таки, совсем не то к чему мы привыкли. И если та же «пататка», которой нас угощали в доме Хляби, отличалась от знакомого картофеля лишь лёгким сладковатым привкусом, свойственным скорее батату, то тамошние помидоры, мелкие и жёлтые были сладкими почти до приторности, а фиолетовая и белая морковь, когда я её увидел и вовсе ввела меня в ступор. Хотя, вкус у неё тоже оказался намного ярче, чем у привычной оранжевой. А огурцы… гадость. Есть свежими их, по-моему, в принципе было невозможно. Слишком плотная, почти белая мякоть, непривычно жёсткие семена и горькое послевкусие, как будто эти огурцы специально собирали перезревшими. Собственно, в доме Стояна их и использовали только для засолки. Причём, сами огурцы не ели, а рассол употребляли по прямому назначению с утра. Вот уж лекарство было… горькое и противное, но от этого не менее действенное, м-да.

Лишь в последние дни, после отъезда из Усть-Бийского острога, мы с подругой могли позволить себе гонять Баюна в Хольмград за нормальными овощами и фруктами, и лакомиться ими в дороге, не опасаясь привлечь чьё-то внимание нехарактерной для той местности свежей овощнёй. Но до сих пор не наелись. Так что, уверен, моему угощению Света будет рада…

Часы пробили шесть вечера, когда я накрыл сервированный стол согревающим наговором и отправился готовиться к встрече гостей. Душ, свежая одежда… и готовое к бою оружие. На всякий случай. Как говорит мой опыт общения с волхвами, ствол под рукой лишним не будет точно. Пригодится или нет, другой вопрос. Но лучше пусть будет. Мне так спокойнее…

Судя по всему, Виталий Родионович придерживался того же мнения, поскольку явился в лавку за четверть часа до назначенного времени, и был он не только вооружён, в чём честно тут же и признался, но и привёл с собой в качестве поддержки двух бойцов в знакомой форме. Яговичи. Это хорошо. Может быть мы и выглядели перестраховщиками, но вляпаться в очередное приключение с подачи очередного волхва, ни мне ни князю совсем не хотелось. А прецеденты случались не только со мной, но и со Старицким, он сам рассказывал. Так что, лучше уж мы подуем на воду, чем…

Владимир Ярославич, как и полагается волхву Числобога оказался пунктуален. Едва до нашего слуха донёсся бой больших напольных часов, стоявших на втором этаже, как дверь лавки распахнулась и на пороге, под перезвон невидимых колокольчиков, возникла худая, облачённая в летнюю льняную пару, фигура волхва. Сняв с головы соломенную панаму, гость водрузил её на стоящую у входа вешалку и, безуспешно попытавшись пригладить торчащую во все стороны седую шевелюру, коротко кивнув, направился к стойке прилавка, за которой и расположились мы с князем.

— Виталий Родионович, Ерофей Павлович, рад приветствовать вас, — равнодушный взгляд волхва выхватил из сгустившейся в углах зала темноты фигуры Яговичей. — Господа…

— Здравствуйте, — отозвался за себя и промолчавших бойцов Старицкий.

— Добрый вечер, Владимир Ярославич, — я кивнул, и указал гостю на свободный барный стул, поставленный мною специально для него перед стойкой прилавка. — Прошу вас, присаживайтесь. Чаю?

— Благодарю, — волхв, кажется, ничуть не удивился и, устроившись на высоком стуле, перевёл взгляд с князя на меня и обратно. — Я бы предпочёл что-нибудь более… освежающее. Жарко.

— Морс? Клюквенный, — предложил я.

— Было бы замечательно, — всё тем же ровным тоном откликнулся белогривый, и я потянулся к встроенному в стойку мини-холодильнику, где держал… всякое. В том числе и обещанный волхву морс.

Дожидаться пока я закончу с подготовкой угощения для гостя, Старицкий не стал и, сам себе налил чашку чая из стоящего здесь же чайника. Зря я что ли готовился к встрече?

Очевидно, волхву и впрямь было жарко, поскольку первый стакан морса он выдул, не отрываясь и, лишь ополовинив вторую порцию, соизволил вновь обратить на нас своё высочайшее внимание. Окинув взглядом меня и князя, волхв вдруг замер, уставившись в пустоту перед собой, но, уже спустя секунду, моргнул, выныривая из своего сатори.

— Ерофей Павлович, вы должны вернуться в Словень.

— Шта-а? — сказать, что я был удивлён, нельзя. Я был просто в ах… Но всё же сумел выдавить: — На хрена?!

Услышав какое-то эхо, я оглянулся на Старицкого. О… так это не эхо. Кажется, его сиятельство тоже несколько… м-м… удивлён заявлением нашего собеседника, что и выказал теми же словами, одновременно со мной.

— И как? — договорил Старицкий, исподлобья глядя на волхва. Тот, впрочем, даже не дёрнулся. Каменный безумный учёный… одуванчик, чтоб его.

— О том, как это проделать, информация у Ерофея Павловича имеется, — заметил Владимир Ярославич, и теперь уже я удостоился чрезвычайно подозрительного взгляда от князя. А тут и волхв плеснул бензину — По крайней мере, насколько мне известно, тамошняя хранительница Покона передала вам соответствующие инструкции.

— Это так называется тот ворох обрывочных образов, эмоций и видений, что едва не спалил мне мозги во время боя за Бием? — скривился я.

— Именно, — невозмутимо кивнул волхв.