Клюв/ч
Шрифт:
…возвращаюсь домой, в свой дворец. Да-да, я живу во дворце, который считается вторым по красоте дворцом в мире. Я так самоуверенно говорю – свой дворец, хотя он и близко не мой, и вообще, если кто-то узнает, что я здесь живу, это будет последний день моей жизни… во дворце. Так что это останется нашим с дворцом маленькой тайной.
Я возвращаюсь домой – но не в октябрельник, где меня будут искать, а в сентябрельник, сентябрядцатое сентября, когда никто и слыхом не слыхивал, что с Оперой что-то случится. Здесь я настоящая – не какая-то там ава, которая мотается незнамо
– …поздравляю вас.
Вздрагиваю от голоса дворца, пытаюсь вспомнить, с чем именно он меня поздравлял в сентябрельник, а, ну да…
– Да я сама не верила, что меня в газету возьмут…
– …напрасно, сударыня, надо верить в себя, обязательно… я вот верю, что когда-нибудь стану первым по красоте… А уж вас-то в газету не взять…
– Да ну, столько отказов… я уже думала, проклятье на мне какое-то, что везде от ворот поворот… И рукопись только так отфутболивали…
– Ну что вы хотели, сударыня, рукопись ваша и правда слабовата…
Чувствую, что краснею, хочу возразить, понимаю, что возразить нечего, что я и правда ничего не знаю о тех временах, когда…
…ну, вот вы пишете, что ваша героиня летит в Париж самолетом: и что вы думаете? Она у вас выходит из дома, садится в самолет… и летит. Вам хоть известно, что большинство людей живут далеко от аэропортов, где летают самолеты, и героине следует сначала сесть в машину или хотя бы заказать такси? Вы в курсе, что чтобы лететь самолетом, надо сначала купить билет? Я уже не говорю о том, что ваша героиня садится в самолет в любое время, когда он её нужен. Ночные рейсы? Нет, не слышали. Вылеты в четыре утра? Что вы, мы такого не знаем. Я даже боюсь при вас произнести сочетание – стыковочные рейсы – боюсь, от таких сложностей у вас случится перегрев мозга. А ночи в аэропорту? А задержки вылета? А «радостные» известия, что напрямую ничего не летит, и вам придется делать крюк в половину земного шара?
– Я… я им еще покажу…
– Покажете, сударыня… обязательно. Только надо историю подучить…
– Да ну на фиг, меня в газету пригласили, что мне эта книга теперь…
– И куда же поведет вас ваше первое задание, если не секрет?
– В Оперу.
– О! неужели вы своими глазами увидите первое по красоте здание?
– Ну, все-таки не своими, только через аву…
– Обязательно передайте ей низкий поклон от меня.
– Непременно.
– Вот, возьмите…
– Что это?
– Поклон… от меня.
– Но… как же я его…
– Вышлете по почте… доставят…
– А да, конечно…
– Скажете, что от меня.
– Обязательно…
…вздрагиваю, спохватываюсь, что, собственно, происходит, какой поклон, что за поклон, ведь в прошлый раз я так и не посмотрела, что за поклон он передавал…
…набираю номер полиции.
– …а ведь вы просто молодец, – Тектив первый раз смотрит на меня с уважением, – догадались… Нет, это ж надо же было додуматься дворцу… заминировать Оперу из зависти, чтобы стать первым по красоте зданием! Чудовищно…
Осторожно спрашиваю:
– Надеюсь, дворец будет наказан не слишком строго? В конце концов, он ничего не сделал,
только планировал это чудовищное преступление…– Думаю да, наказание будет не слишком суровым… Однако… вы не возражаете, если мы обыщем замок?
Даже не говорю, что это не мой замок, и не мне решать, обыскивать его или нет. Стражи порядка направляются в холлы и коридоры моей обители, оглядывают винтовые лестницы, причудливые изгибы балюстрад, настороженно кивают…
Короткий вскрик.
Бежим туда, все, разом, оторопело смотрим на истлевший скелет, застывший в запыленном кресле в маленькой нише у окна.
– Что… что это такое? – Тектив требовательно смотрит на замок.
– Я… я понятия не имею…
– Вы сами не знаете, что у вас делается?
– К сожалению…
– Вот уж теперь вам действительно не отвертеться от серьезного ареста… Дайте-ка глянуть… похоже, женщина… пижама домашняя… следов насильственной смерти не…
Тектив вздрагивает, понимающе смотрит на меня:
– Так это же…
– Что это же?
– Вы…
– Что я?
– Вы. Это вы, сударыня… вы устроились в этом замке… увы, он стал вашим последним пристанищем…
У меня перехватывает дыхание, замок ищет какие-то слова сочувствия, не находит – ловлю себя на том, что уже подбираю слова для завтрашней статьи, срочно в номер, – я жила в этом замке, по крайней мере, я так думала, кто же мог знать, что на самом деле я не жила…
Таверна для…
Город, запутанный сам в себе.
Улицы, ведущие одновременно вверх и вниз.
Дома, непонятно как держащиеся друг на друге вопреки всем законам гравитации.
Река, которая течет, как мне кажется, вверх.
Надкушенная луна, опрокинутая в реке.
Думаю, куда мне идти, и вообще какого черта я здесь делаю…
– …дохлый номер, – старый городок сочувственно смотрит на меня, – ишь, чего выдумали! Нет, это же надо же было додуматься… таверну… в нашем городе… таверну…
Смеется сухим шелестящим смехом, будто рассыпаются осенние листья.
Не выдерживаю:
– А… а что не так?
– Он еще спрашивает! Серьезно? Таверну? Да вы сами-то посмотрите…
Смотрю сам на ласковое сияние таверны, приютившейся на вымощенной площади, таверна манит огоньками фонариков, запахами чего-то запеченного в чем-то, чего-то мясного, сладкого, пряного, все вперемешку, хочется все, и сразу.
– Ну вот… кивает городок, – а вы… таверну…
Оторопело смотрю на объявление, которое привело меня сюда, какого черта в самом-то деле, – Требуется хозяин таверны…
– …ну, понимаете, таверны, как таковой, еще нет… – голос в трубке какой-то непривычный, пугающий.
– В смысле… нет?
– В смысле, вам все с нуля придется делать. Искать заброшенное здание, у нас в городке много их, ремонтировать там все, делать кухню, зал, развешивать фонарики, резать луну на тонкие ломтики, мазать на тосты, печь сентябри в последних лучах лета, набросать нот, чтобы приманить скрипки, пусть играют себе… справитесь?
Понимаю, что отступать некуда: